Беда - Джесси Келлерман

Задыхаясь, трясясь от ярости, он торчал посреди лестницы, уткнувшись лбом в перила.

Мать ждала его на кухне.

— Вы опоздали к поезду.

— Поедем на следующем, — сказал он, устремляясь к заднему крыльцу.

— Джона! Что происходит?

— Все в порядке, мама. Хочу продышаться.

— Джона…

К вечеру похолодало. На заднем дворе, усыпанном листьями, отец пристраивал здоровенную камеру на треножник. Джона подошел, потирая ладони.

— Подумываю обзавестись телескопом, — сказал отец. — За сущие гроши можно приобрести аппарат с GPS. Джо Шмой уже занимается исследованиями — университетского уровня. Поистине, век открытий. Я купил эту штуку месяц назад, и она уже устарела. Глянь-ка.

Джона поправил линзы, настроил на окна верхнего этажа. Ив держала Гретхен на руках, Кейт распаковывала пачку влажных салфеток. Все трое смеялись.

— Испробуй ее, — настаивал отец.

Джона повернул камеру, сфотографировал флигель.

— Полюбуйся, какая резкость, — сказал отец.

— Замечательно.

— Ив с виду приятная.

Джона кивнул.

— В баре, э?

— Угу.

— А то, на мой взгляд, она сильно смахивает на ту женщину из газеты.

Джона промолчал.

— Я бы не стал поднимать этот вопрос, — продолжал отец, — но Эрих тоже ее узнал.

Джона пожал плечами.

— Не следовало спрашивать?

— Лучше не надо.

Отец кивнул, глянул на то окно:

— С Кейт они вроде бы нашли общий язык.

Джона сказал:

— Маме не говори, ладно? Насчет того, что ты ее узнал.

— Уверен, она и сама сообразит.

— Пока что не узнала, — сказал Джона.

— Молчание — золото.

— Спасибо. — Джона поковырял носком ботинка землю. — Мне пора на станцию.

— Мне вас отвезти?

— Мама сказала, она отвезет.

— Отлично. Помни: если что не так, я всегда тебя выслушаю.

— Рад был повидаться, па.

Отец сказал:

— Я тебя люблю.

Глядя в то окно, Джона ощупью отыскал отцовскую руку, сжал его пальцы:

— И я тебя.

25

С виду обычная парочка, дожидается поезда девять ноль шесть, бродит по платформе, сплетя руки, — даже не обычная парочка, а новобрачные, не желающие ни на миг разлучиться. Джона с трудом удерживал осанку, прямой шест, вокруг которого оранжерейным плющом обвилась Ив.

Свисток.

— Едем домой, — сказала она.

Свободные места были разбросаны там и сям по одному. Ив цеплялась за его рукав, Джона в поисках места продирался в следующий вагон, толкал людей, ненужная грубость, пассажиры сердятся, цокают языками ему вслед. В конце вагона он вырвал руку, ускорил шаг.

— Милый, — сказала Ив, — куда ты?

— Хочу место найти.

— Тут негде сесть вместе, — сказала она.

Он зашагал дальше, и она закричала: Подожди, милый, пожалуйста, подожди меня! Он чувствовал на себе неприязненные взгляды. Принимают его за негодяя, издевающегося над женщиной.

Милый, пожалуйста, я люблю тебя, давай поговорим.

Дойдя до последнего вагона, он развернулся и попытался проскочить мимо Ив, но она так и прильнула к нему.

— У тебя очаровательная семья, — заговорила она. — Мы замечательно поладили.

— Точно, ты из их круга.

Она прикусила губу.

— Не сердись. — Цепляется, на грани слез, такая детски-маленькая, разница в росте между ним и ею вдруг чудовищно увеличилась. — Не надо, прошу тебя. Они меня полюбили, почему же ты не любишь?

Вероятно, так они бы простояли до конечной станции, но пассажир, пытавшийся обойти их, чтобы попасть в тамбурный туалет, произнес: Извините.

Они подвинулись, уступая дорогу, и за это мгновение к Ив вернулась обычная решимость. Она громко произнесла: Вот уж не думала, что будет столько народу, правда, милый? — а затем обернулась к пареньку, отмечавшему что-то в учебнике физики, и попросила его пересесть в соседний ряд: ей бы хотелось сесть рядом с мужем.

— Конечно, — откликнулся парень и стал собирать вещи.

Предпринять еще одну попытку удрать? От Ив никуда не денешься. Они прибудут на Манхэттен в одно и то же время, одновременно сойдут с поезда и до его дома доберутся одновременно. Признав наличие проблемы, Джона стал думать, можно ли как-то обернуть ситуацию в свою пользу.

Парень с учебником физики пересел, Джона скользнул на его место, уложил себе на колени рюкзак. Ив пристроилась рядом.

— Любовь моя, — заворковала она.

Он промолчал.

— Любовь моя, любовь моя! Я была так рада познакомиться с твоими родственниками.

Он отключился.

— Не очень-то с твоей стороны красиво игнорировать меня, моя любовь!

— Ну, как знаешь, конечно.

— Ты меня этим очень огорчаешь.

— Люди на соседних сиденьях думают: какая она жалкая!

— Ты тоже думаешь, что я жалкая?

— Я люблю тебя. Как ты можешь так обходиться со мной? Твоя сестра и та возмутилась.

— Посмотри на меня, умоляю. Я так тебя люблю, ты все прочтешь по глазам.

После каждой реплики — продолжительное молчание.

— Я меня была подруга, а у нее собака, и эта собака так ее любила, что писалась всякий раз, когда хозяйка ее гладила.

— Пожалуйста, посмотри на меня. Почему ты не смотришь? Пожалуйста.

— Ты меня убиваешь.

И так бесконечно. Джона чувствовал, как она бодает его головой, лижет куда придется, как язык Ив играет с мочкой его уха. Себя он уговаривал: это Лентяйка Сьюзен прилезла к нему, стоило задремать. Поцелуи он брезгливо стирал с лица. Ив потянулась рукой к его ширинке. Вышвырнуть ее в проход? Но ведь это не поможет.

— Прошу тебя, моя любовь, позволь мне любить тебя. — Рука проникла внутрь, принялась поглаживать. — Позволь мне.

Единственный способ одолеть ее — ни в чем, ни на шаг не поддаваться. В оконном отражении Джона видел, как все оглядываются на Ив, этот скандал не пройдет незамеченным. Тот паренек в соседнем ряду и думать позабыл про учебник физики.

— Джона Стэм, Джона Стэм, что с тобой? Обернись ко мне. Неужто от меня требуются более решительные меры? Да запросто. Прямо тут, в поезде. Я сделаю это, Джона Стэм. Я на все пойду, если ты не дашь мне того, что я хочу. Хоть пошевелись, Джона Стэм. Или я сделаю, сделаю… Ты слышишь меня? Я сделаю это. Я уже делаю, Джона Стэм.

Женщина из соседнего ряда попыталась протестовать: Извините, мисс, это обществе…

— Заткни свою жирную пасть на хрен!

Женщина булькнула и поднялась с места.

Склонившись над ним, Ив всем напоказ насиловала его. И все же Джона взял верх. Через несколько минут она выпрямилась, отчаянно задыхаясь, лицо багровое, волосы растрепались:

— Ты слишком много выпил, Джона Стэм. Дело в тебе. Ничего, у нас все будет, как прежде. Я знаю. Я тебя знаю, Джона Стэм. Смотри, что сейчас будет. Внимательно смотри.

Она вскарабкалась ему на колени, он почувствовал, как она пальцами направляет его член. Бесполезно: он одержал победу. Ей не запихать его в себя. Ее накрытые юбкой пальцы барабанили, словно по клавишам ноутбука. Он победил, и она знала это.

— Здесь все в порядке?

Контролер у него за плечом, толстуха злорадно пыхтит рядом.

— Мисс, — сказал контролер и попытался взять Ив за локоть. Она щелкнула челюстями в его сторону — буквально, — всхлипнула и ринулась по проходу в тамбур. Джона поспешно застегнул ширинку, откинулся к спинке сиденья и закрыл глаза, даже не посмотрев на контролера, услышал, как тот уходит, как топает прочь толстуха. Все отлично. Он победил.

Несколько минут спустя:

— Мистер!

Он открыл глаза и увидел перед собой уже троих проводников. Белый, черный и филиппинец — трио клоунов в железнодорожной форме.

— Ваша подруга никак не успокоится.

— Она не подруга мне.

— Нам придется что-то с этим делать.

— Вот и делайте.

— Не хотите пойти и поговорить с ней?

— Нет, не хочу.

— Сэр…

— Я… — Тут Джона поднял голову и посмотрел троице прямо в лицо. — Я не имею к ней никакого отношения.

Белый проводник сказал:

— Она трахала вас прямо тут, в вагоне, и вы хотите, чтобы я вам поверил?

— Понятия не имею, кто она такая и откуда взялась.

— Если вы не приведете ее в чувство, я свяжусь с ближайшей станцией и скажу, чтобы вас обоих забрали.

Он поплелся за ними в холодный, клацающий тамбур. Ив скорчилась на полу, уткнулась лицом в грязную металлическую стену, рыдала на все голоса, человек-оркестр.

— Я хочу умереть, — выла она. — Хочу разорвать себя на части. Из-за тебя я чувствую себя ничтожным червем. Я гнию заживо. — Рвотный спазм, хрип, смех. — Исцели меня. Не дай мне истечь кровью. Без тебя я калека, я люблю тебя, пожалуйста, люби меня, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…