Братство камня - Жан-Кристоф Гранже
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Джованни… — прошептала она. — Вам… придется научиться…
— Научиться чему?
Она поняла, что плачет.
— Научиться понимать меня.
54
Заспанные монахи сидели у стены полутемного коридора. Полицейские — а может, военные, Диана не была уверена, — решив провести массовую облаву, перевезли всех обитателей монастыря в одно из административных зданий Улан-Батора. Длинные коридоры насквозь прошивали гигантский бетонный куб, окна в маленьких пустых комнатках были забиты картоном, полы стояли дыбом, а трещины в стенах напоминали силуэты окаменевших деревьев.
К Диане и Джованни отнеслись вполне лояльно и даже любезно: они ждали своей очереди в кабинете дежурного офицера. В помещении было безнадежно холодно — черная от сажи печка не топилась, и по какой-то загадочной причине, очевидно из-за аврала, их оставили одних. На столе лежал чемодан жертвы и ворох одежды, которую полицейские выгребли из шкафа в его номере. Диана бросила взгляд на приоткрытую дверь и подошла взглянуть.
— Что вы делаете?
В ледяном сумраке комнаты голос Джованни прозвучал по-колдовски бесплотно.
— Сами видите — провожу обыск, — не оборачиваясь, ответила Диана.
Она сунула руку в карман пальто из мягкой черной шерсти и обнаружила паспорт в корочках оливкового цвета. По аббревиатуре и золотым буквам на обложке Диана определила страну — документ был выдан в Чешской республике граж данину Гуго Йохуму. Она сразу опознала человека на фотографии: несколько часов назад этот старик в темных очках обедал за соседним столиком в монастырской столовой. У него было смуглое морщинистое лицо и пигментные пятна на лбу.
Диана могла поручиться, что убитый был одним из членов «команды токамака» и направлялся к каменному кругу.
Она пошарила в других карманах, но ничего не нашла.
— Вы что, совсем обезумели? — спросил подошедший Джованни.
Диана занялась чемоданом. Он оказался незапертым, и она быстро проверила содержимое: дорогое белье, кашемировые свитера, фирменные рубашки. Судя по всему, Гуго Йохум был гораздо богаче большинства чешских граждан… Два блока сигарет. Две тысячи долларов в конверте. Книга на немецком с именем Йохума на обложке, выпущенная университетским издательством.
— Вы сумасшедшая, — испуганно бормотал Джованни, — нас сейчас…
— Вы читаете по-немецки?
— Что? А… да, я…
Она кинула ему книжку:
— Переведите. Четвертую страницу обложки. Сведения об авторе.
Итальянец оглянулся на дверь: из коридора не доносилось ни звука, как будто там не сидели в ожидании допроса тридцать монахов. Перетрусивший Джованни сосредоточился на чтении.
Диана продолжала искать. Оружия в чемодане не оказалось, даже ножа не было. Этот человек ничего не опасался. А еще — судя по отсутствию карты и путеводителя — он явно хорошо ориентировался в этой стране.
— Невероятно! — неожиданно подал голос итальянец.
Диана обернулась — она не удивилась, поскольку ничего другого и не ждала, — и знаком попросила его объясниться.
— Он был доктором геологических наук и работал в Карловом политехническом институте в Праге.
— И что тут невероятного?
— Йохум был лозоходцем. Если верить аннотации, он мог находить воду глубоко под землей, якобы обладал сверхъестественными способностями и как истинный ученый изучал паранормальные феномены на себе.
Диана мысленно дополнила список парапсихологов ТК-17: Евгений Талих — биоастрономия, Рольф фон Кейн — акупунктура, Филипп Тома — психокинез. И вот теперь Гуго Йохум — человеческий магнетизм.
На пороге комнаты возник силуэт.
Джованни сунул книгу в одежду, и Диана успела захлопнуть чемодан. Они обернулись, держа руки за спиной.
Появившийся в кабинете великан в черной шапке и кожаном плаще был, скорее всегр, шефом местной полиции. В руке он держал паспорта европейцев, явно решив сразу показать, кто тут кот, а кто мыши.
Он заговорил с Джованни по-монгольски, его голос звучал отрывисто и гортанно. Дипломат энергично закивал, нацепил на нос очки и шепнул Диане:
— Он хочет, чтобы мы пошли с ним и осмотрели тело.
55
Это был не морг и даже не больница.
Диана предположила, что их привели на медицинский факультет или в Академию наук. Амфитеатр с глинобитным полом был ярко освещен, ряды сидений тянулись полукругом до самого потолка. Слева, над черной доской, все еще висели написанные маслом портреты классиков марксизма-ленинизма.
В центре стоял массивный оцинкованный стол.
И на этом столе лежало тело.
Рядом застыли две медсестры в длинных резиновых фартуках поверх обычной одежды. Полицейские в стеганных на китайский манер пальто и фуражках с красно-золотыми околышами топтались на месте, отогревая дыханием замерзшие руки.
Шеф полиции подвел Диану и Джованни к столу. Она не понимала, зачем монгол взял их с собой в этот амфитеатр и чего от них ждал. Подозревать их ни в чем не могли, свидетелями они тоже не были — Диана ни словом не обмолвилась о столкновении с убийцей. Она предполагала, что одетый в кожу сыщик связал их с жертвой по той простой причине, что они были единственными представителями белой расы, находившимися в монастыре.
Офицер резким движением сдернул простыню с трупа.
Диана увидела худое скуластое лицо в ореоле желтоватых волос. Сухая, обтягивающая кости кожа тоже была янтарно-желтой. Диану поразила странная деталь: лицо и тело были усеяны темными пятнами. У Дианы мелькнула мысль о шкуре леопарда.
Потом она заметила фирменный знак убийцы — небольшой разрез над грудиной. Не вынимая рук из карманов, Диана сжала кулаки и наклонилась над ранкой. Ей показалось, что грудь Йохума слегка выгнута изнутри, это был след руки, прошедшей под ребрами и добравшейся до сердца.
Она подняла глаза: потрясенные лица монахов подтвердили новую очевидность. В Париже техника этих убийств воспринималась как одно из доказательств полной невменяемости убийцы. В Улан-Баторе все обстояло иначе. Каждому из присутствовавших в амфитеатре был знаком этот след. Каждый знал, что это за способ. Убийца намеренно обращался со своими жертвами как со скотом. Он низводил их до уровня животных. Диана подумала о Евгении Талихе и об ощущении, появившемся у нее в монастырском коридоре. Если он виновен, чем объяснить превращение мирного физика в кровожадного маньяка? Что это было — мщение? За какие прегрешения можно убивать людей, как жертвенных животных?
Старший инспектор сделал шаг к Диане. Он по-прежнему держал их паспорта и, заговорив с Джованни, смотрел Диане прямо в лицо. Итальянец подошел ближе и тихо пояснил:
— Он спрашивает, узнаете ли вы этого человека.
Диана покачала головой. Она опасалась, что полицейский под каким-нибудь предлогом задержит их в Улан-Баторе.
У нее оставалось всего три дня на то, чтобы добраться до токамака. Она шепотом объяснила свои опасения Джованни. Дипломат обменялся несколькими репликами с полицейским. Великан неожиданно рассмеялся и закончил разговор.
— Что он сказал? — спросила она.
— У нас есть официальное разрешение, а у него нет причин нас задерживать.
— Так над чем же он смеется?
— Этот человек считает, что мы все равно никуда не денемся.
— Почему?
Дипломат вежливо улыбнулся полицейскому и бросил косой взгляд на Диану.
— Дословно он сказал следующее: «Сбежать можно из любой тюрьмы. Но разве убежишь от свободы?»
56
«Туполев», которым они летели, был грузовым самолетом ста метров в длину с серыми переборками, без сидений и с багажными сетками, за которые можно было держаться. Несколько сотен монголов сидели плечом к плечу, устроившись на мешках, ящиках, коробках и тюках, и пытались утихомирить детей и овец.
Диана сидела на корточках. Она чувствовала лихорадочное, граничащее с истерикой возбуждение. Она не сомкнула глаз, но усталости не ощущала. Она даже не чувствовала боли после столкновения на крыше. Пережитый ночью ужас не оставил физических следов, но вверг ее в состояние крайней нервозности, так что она постоянно ощущала внутреннюю дрожь.
Джованни решил сопровождать ее в путешествии к сибирской границе, несмотря на убийство, загадочные происшествия в монастыре и тот факт, что Диана не сказала ему и десятой части правды. Они поспешно собрали вещи, выпили обжигающе горячего чая и ринулись в аэропорт, чтобы успеть на еженедельный рейс в Мурэн, маленький городок, расположенный в пятистах километрах к северо-западу от столицы.
Они летели уже больше часа. Из-за шума двигателей закладывало уши, руки и ноги затекли от неудобной позы. Даже овцы застыли в полной неподвижности. Только Диана никак не могла успокоиться: она то вскакивала, то снова присаживалась между мешками и пассажирами, вглядываясь в окружавших ее мужчин и женщин.
