Настоящие люди - Лев Власенко

            Спущенная тетива щелкнула по медному напульснику — стрела пропела в воздухе и с противным шлепком вонзилась в тушу кита на локоть левее головы великана. Чудище вздрогнуло и выпрямилось во весь свой громадный рост, потом обернулось, сжимая в руке кровоточащий кусок китового мяса. Янтарными глазами великан пристально следил за костяным наконечником следующей стрелы, готовой сорваться с подрагивающей натянутой тетивы.

            — Ты стрелял? — спросил бурый человек, как будто лук могла натянуть одна из насмерть перепуганных собак.

            Элгар молча кивнул. Он никогда не слышал, чтобы рассказчики, встречавшие великанов, упоминали о том, что те умеют говорить или знают язык луораветлан.

            Великан пригнулся и неторопливо двинулся в его сторону. Юноша пытался припомнить, какие хитрости применяли герои сказок против великанов-людоедов. Он успеет всадить в него стрелу, может быть — две. Иногда даже простой человек выживал после попаданий двух стрел… что потом? Короткий широкий нож для разделки мяса?.. Из сказаний Элгар знал, что при встрече с кэле нужно обвести себя кругом из теплой крови. Кэля решит, что перед ним река и не станет переходить… Но людоед не был обычным кэля, он был существом из плоти. Кто знает, остановит ли его тонкая красная линия, прочерченная на свежем снегу?

            Элгар, наконец, решился и стрельнул, целя чудовищу в ногу. По крайней мере, такая рана замедлит его. Великан отпрыгнул, и стрела вонзилась в снег.

            — Зачем хочешь меня искалечить? — удивился людоед. — Разве я тебе вреда желаю. Кит большой, на двоих хватит.

            Он протянул юноше кусок мяса. Элгар сглотнул. Его темная половина больше всего на свете хотела разделить эту странную трапезу, вонзить зубы в кровавую плоть и насытить голод.

            «В этом нет ничего зазорного, — подумал юноша. — Моряне убивают моржей и разделывают их прямо на берегу. Иногда даже съедают там целиком… Да и мне раньше случалось угощаться сырой строганиной. Отчего же это странное чувство, что приняв такой подарок, я переступлю за границу, откуда нет возврата?»

            Покрытый шерстью великан улыбнулся, наблюдая за его внутренней борьбой.

            «Кэле не одаривают людей», — вспомнил Элгар.

            Случалось, злые духи подбрасывали людям своих детей, как в сказке про Пананто, но такое действие нельзя было назвать дарением — как мухи откладывают яйца в еще живое тело, так и кэле, пользуясь слабостью людей, подкидышами высасывали их жизни. Кэля не предложил бы разделить трапезу человеку — лишь другому кэле.

            — Засиделся ты среди людей, — сказал великан, угадав мысли Элгара. — Молодой, а способный! Хорошего корня. Нашего корня.

            Теперь Элгар осознал, что кэля говорит не словами языка луораветлан, а издает бессвязное, гортанное рычание. Но Элгар понимал его. Так же, как понимал ветер, камень, огонь и воду. Дрожа всем телом, юноша схватил стрелу и наконечником порезал руку. Разбрызгивая кровь, он старался провести по снегу ровную черту между собой и порождением нижнего мира. Кэля не двигался, продолжал неподвижно стоять, протягивая юноше угощение. Ветер взвыл, поднимая густую, как туман, белую поземку.

            — Не бойся, малыш. Я тебя не трону. Мать твоя идет, — великан посмотрел на темнеющий горизонт. — Услышала, как ты на помощь зовешь, и спешит, слишком спешит… а ну как задавит ненароком своего же ребенка? Бойся, выкидыш вьюги, взращенный человеком!

            Он гортанно расхохотался, резко повернулся и побежал прочь широкими, размашистыми прыжками. Элгар взглядом проводил чудовище, сдержав желание пустить стрелу в мохнатую спину. Не стоило искушать судьбу, которая решила его помиловать.

            Странная встреча. Странное, жутко знамение. Юноша затряс головой. Когда великан исчез в пелене поднятого ветром снега, собаки успокоились. Однако продолжать путь оказалось невозможным. Отъехав совсем недалеко от выброшенного на берег кита, Элгар остановил упряжку. Кэля был прав — приближалась буря. Небо стало совсем черным. С моря дул соленый колючий ветер. У Элгара не было под рукой ничего, чтобы соорудить укрытие. Снега намело недостаточно, чтобы попробовать слепить из него подобие иглу. Элгар решил отпустить собак и перевернул упряжку. Поверх нее он навалил сугроб и забрался в получившееся убежище. Собаки носились вокруг, оглашая снежную пустыню жалобным воем. Одно из животных попыталось спрятаться рядом с хозяином, но Элгар безжалостно отогнал его. Собака могла помочь ему согреться, но под перевернутыми нартами для них не хватило места. Вскоре ветер заглушил душераздирающий вой.

            Элгар долго растирал заледеневшее тело и убирал снег, попадающий внутрь через оставленное отверстие. Буря не прекращалась, напротив, она только усилилась. Руки Элгара болели, усталость давила на него неподъемным грузом. Юноша продолжал очищать вокруг себя пространство, чтобы не оказаться заваленным под разрастающимся сугробом. Глаза начали слипаться, движения становились все медленнее. Юноша до крови прикусил язык, чтобы не провалиться в сон. Он не имел права умирать, но возможности сопротивляться усталости не было. Элгар стал терять ощущение реальности.

            Он чувствовал, как погружается все глубже и глубже. Как увеличивается над перевернутыми нартами ледяной курган. Он замерзнет и станет твердым, как камень. Потом ледники сойдут по гладкому желобу наросшего льда. Они растают и, наконец, разлившееся море завершит погребение. Так уже было, так будет. Снова и снова. От начала и до скончания времен. Пока солнце ходит по небосводу и горит звезда Воткнутый кол. Море уйдет и вновь оголится земля. До того дня не доживет даже прах Элгара. Он исчезнет…

            Темные фигуры приблизились к беспомощному человеку, взяли его на руки и подняли, положив себе на плечи. Элгар не чувствовал их прикосновений, все его конечности сковало могильным холодом. Мрачные тени, увлекая его за собой, погружались во тьму. Он начал разбирать их печальное пение, которые поначалу принял за шорох и скрежет.

            «Куда вы уносите меня? — хотел спросить он. — Отпустите! Мне нужно вернуться…»

            Его рот раскрылся в безмолвном крике. Фигуры остановились, опустили его и склонились над ним. Он увидел, что среди них был и покрытый шерстью великан.