Приданое для Царевны-лягушки - Нина Васина

- Помолчи. Хотел он. Молчи и слушай. Что-то у меня на сердце муторно. Небось рассказал Вене обо мне?

- Рассказал, - выдохнул Платон.

- Вот же придурок, - беззлобно отозвалась трубка. - И что он?

- Он... Он хочет к вам приехать.

- Так я и знала. Слушай меня внимательно. Он не должен ко мне приезжать. Это понятно?

- Но он... Я не смогу...

- Ты не слушаешь. Он не должен ко мне приезжать в изолятор. Повтори, страдалец.

Платон сердито вытер трубку, влез в воду и медленно сел, держась одной рукой за край ванны.

- Теперь ты меня слушай, - сказал он зловещим голосом. - Я задам этот вопрос один раз. Только один. Ответишь правильно, будем разговаривать дальше. Если соврешь или отнекиваться будешь, лично отвезу Вениамина к изолятору. Молчишь? Молодец. Приготовилась? Кто тебе сообщил о смерти Богуслава?

- Так ты хочешь все знать, толстяк? Соображалку решил потренировать? Сделку мне предлагаешь? Ладно, я скажу. Мне позвонили. По телефону. Этот человек не только сказал, что Славка умер, но и рассказал, в каком непотребном виде он предстанет перед богом. Этот человек знал, как потешить мою израненную душу. А еще он объяснил, что деньги Славки сначала достанутся старшему сыну, а уж если тот умрет ненароком...

- Имя! - потребовал Платон.

- А он не представился! - весело ответила Аврора. Платон от негодования забил ногами по воде. - Что - съел? Что это хлюпает? От злости слюной подавился? Ладно, расслабься. Я его узнала. Как только встретила в твоей квартире, сразу узнала по голосу. Но вида не подала. Твой страховой агент.

Закрыв глаза, Платон сам себя поздравил. Он так и думал.

- Сделка состоялась? - спросила Аврора.

- Оговорим временные условия, - ответил Платон.

- Давай быстрей, у меня лимит заканчивается.

- Я могу Веню не пускать к тебе не больше двух дней.

- Мне нужно шесть, - заявила Аврора. - Через шесть дней будет предварительное слушание, после которого я отсюда выйду - или на свободу или под залог.

- Шесть дней - это много. Только за дополнительную услугу.

- Я согласна. Но ты ее получишь по факту. Посмотрим, как ты справишься и не пустишь ко мне Веничку.

Послушав еще с полминуты гудки, Платон, ужасно довольный, встал и показал сам себе три пальца.

- Осталось три пункта. Придется прогуляться.

В коридоре - не пройти. Вся обувь вынута из ячеек и стоит на полу.

- Чего вылупился? - подбоченилась Лужана.

- Не трогай мою обувь.

- Протру, почищу, заложу лаванду от моли.

- От какой еще моли?! Чем ты вот это собираешься чистить? - Платон потряс своими любимыми мокасинами из бежевой замши. - Немедленно убрать все на место!

- А вот эти...

- Все! На место!

- Не ори, - смирилась Лужана. - Вот ты кричишь, а смотри, что я нашла в твоих сандалиях.

- Что это? - склонился Платон. - Что ты хочешь сказать?

Лужана показывала, какой-то небольшой черный катышек на ладони

- Это мышиное дерьмо. Наверное, - уже менее уверенно добавила она, заметив выражение лица отшатнувшегося Платона. - Нужно срочно купить яд.

- Никакого яда в моем доме не будет!

- Ну и пусть они срут в твои ботинки. Разорался! Шесть дней, значит, ей еще сидеть?

- Хватит подслушивать под дверью!

- Шесть дней - это много... - задумчиво сказала себе под нос Лужана. - Все успеется, все образуется...

- Что - образуется? - начал закипать Платон, топчась в коридоре босой, в махровом халате.

- Так ведь, это... - Лужана посмотрела на него с сожалением, - отъемся, значит, отосплюсь, все успею и съеду вовремя, чтобы, значит, не мешать твоей... твоей второй...

- Что такое? - укоризненно покачал головой Платон. - Не смущайся, не выбирай приличных слов, давай первое, что на языке! Скажешь потом - "прости, господи, грешную" - и как с гуся вода!

- Так забыла я, - нахмурилась Лужана. - Никак не вспомню, кто она тебе? Жена брата - это золовка, так ведь? Вторая жена брата все равно - вторая золовка.

Опешив, Платон растерял все слова. Он стоял и смотрел на женщину, думая, как позволил обстоятельствам довести себя до такого унижения. Вторая золовка! В это мгновение Платон сделал то, что отказался делать в кабинете Птаха перед тропическим богомолом на экране. Тогда он, не сомневаясь нисколько, был уверен, что не должен ничего узнавать о смерти брата, не лезть в это дело и таким образом сохранить свой относительно спокойный и благополучный мирок одиночки. Теперь он клятвенно пообещал самому себе вернуть утраченный покой любой ценой, даже ценой расследования обстоятельств смерти брата и всех вытекающих из этого последствий.

- Илиса! - крикнул он так, что Лужана ойкнула и присела.

- Собрался куда? - вышла Илиса.

Объяснить, как она выяснила это по его виду - в одном халате, босой и с мокрыми волосами, - Платон не мог, но на то ведь она и Квака - повелительница огня и воды.

- Пойдем. Я помогу тебе одеться.

- Ох ты, боже мой, конечно, куда ему такому самому одеваться!.. забормотала Лужана.

- Замолчи и собери обувь. Видишь, Платон Матвеевич нервничает.

Когда опешивший Платон оказался в своей спальне, Илиса плотно прикрыла дверь и принялась доставать из шкафа одежду.

- Не собираешься же ты...

- Эти трусы подойдут?

- Прекрати немедленно! Лучше принеси парочку булавок. Черт знает что, в поясе не прибавляется, хоть одежду меняй...

- Платон Матвеевич, дай мне ключ от кабинета и разреши залезть в компьютер.

- Исключено, - покачал головой Платон.

- Вот всегда ты так - сначала отказываешься, а потом думаешь. Я вижу, ты решительно настроился на поиски и собираешься оставить меня здесь одну с этой женщиной.

- Да, мне нужно уехать на некоторое время, а тебя я хотел попросить присмотреть за Вениамином.

- Я все слышала, можешь не объяснять. Ясно, что без моей помощи ты не продержишь Веню дома шесть дней.

- Что же это творится?! - схватился за голову Платон. - Могу я пожить по-человечески - без вашего подслушивания и подглядывания?!

- Риторический вопрос, - заметила Илиса.

- Нет, ты все-таки ответь - почему я должен жить в этом кошмаре?

- Хочешь, чтобы я ответила?

- Что значит - хочешь? Я спрашиваю!

- Хорошо, - кивнула Илиса. - Ты сейчас наверстываешь упущенное. Кое-что исправляешь, кое-что создаешь заново. Ты сам устроил себе этот кошмар в прошлом. Куда тебе теперь деваться - или жить в нем или превратить его в сказку. Назови пароль выхода в Интернет.

- Кошмар усугубляется, - пробормотал сам себе Платон. - Эта выскочка!.. Это невыносимое создание смеет рассуждать о моей жизни! Ну зачем тебе в Интернет, деточка?

- Ты собрался уехать, а оставлять здесь Веню одного нельзя, так?

- Ну, так, - вынужден был признать Платон.

- А мне нужно срочно найти некоторую информацию, и искать ее я собираюсь в Интернете. Это ясно?

- Это - ясно. Но я не разрешаю тебе лезть в мой компьютер.

- Но другого ведь сейчас нет. А дело касается жизни и смерти. Платон Матвеевич, я устала от твоей тупости. Скажи пароль и можешь уходить по своим делам. Обещаю, что не буду смотреть твою электронную почту и не сунусь ни в один секретный файл. Меня не интересуют фотографии девочек-подростков. Ну вот, - добавила она, увидев изменившееся выражение лица Платона, - видишь, до чего ты меня довел своей тупостью.

- Вон отсюда! - приказал затрясшийся Платон.

- Сделаем так. Я не уйду, ты ударишь меня по лицу и минут через десять поймешь, какой ужас ты натворил - ударил по лицу недавно овдовевшую жену Феденьки Омолова. Ты побежишь выяснять, куда я делась, обнаружишь меня в ванной, пьющей какую-то гадость. Ты вызовешь "Скорую", потому что я потеряю сознание. Приедут врачи, откачают меня, ты встанешь на колени у кровати, Илиса показала на кровать Платона, - возьмешь меня за руку и будешь ждать, когда я открою глаза. Я открою глаза...

- А что это ты собираешься пить в ванной? - перебил Платон.

- Это - теоретически. Найду что. Я открою глаза, и ты обрадуешься, что я жива и улыбаюсь тебе. Давай сэкономим время и силы и сразу перейдем к радости.

Платон ничего не смог с собой поделать - улыбнулся.

- Ты должен мне верить, - серьезно сказала Илиса. - Если я говорю, что дело касается жизни и смерти, так оно и есть. На каких трусах мы остановились? Ладно, ладно, выхожу.

Через десять минут одетый Платон протянул в кухне Илисе бумажку с паролем. Молча. Она кивнула и тоже протянула ему листок, показав при этом три пальца. Платон, удивившись, тут же развернул его и прочел написанный там адрес. Он покосился в коридор, где, изнывая от непосильного труда, стеная и кряхтя, Лужана Нагая загружала на место восемнадцать пар обуви. Платон решил на всякий случай рта не раскрывать и посмотрел на Кваку вопросительно - что это? Та опять показала ему три пальца. Платон пожал плечами, бумажку положил в карман пиджака и достал ее только через сорок минут.

- Как выйдешь, милый человек, из проходной, иди до ворот, поверни налево и мимо шестого корпуса до упора. Там стена и стрелка на стене - "морг" написано. Иди по стрелке, второе двухэтажное здание и есть морг. Это с другой стороны получается, где трамвайные пути, - дотошно объяснила санитарка с подозрительным ведром, закрытым марлей.