Душа на двоих (СИ) - Unknown

- Зачем отказываться. Конечно, полетим. Когда? Через неделю? Отлично. Всё успею. Спасибо, сюрприз удался. – Он улыбнулся и чмокнул жену.

И вот теперь нужно было объяснить Маринке, что он улетает на две недели.

«Может и её куда-нибудь отправить на море?» - подумал он, но тут же ревниво отмёл эту мысль. – «Встретит там ещё кого-нибудь. Нет, уж. Лучше сам её летом свожу».

Разговор с Мариной прошёл даже проще, чем он предполагал. Она по привычке закусила губу и отвела взгляд. Но он уже знал: лучшее средство от этого – рассмешить её, что, в общем-то, было не трудно сделать. Он начал рассказывать, как ему не хочется лететь, изображая при этом в лицах стюардесс в самолёте и барменов в отелях, не говорящих по-русски, «гламурных кисо» и пузатых «руссо туристо» на пляже. Марина каталась от смеха. И когда она со стонами запросила пощады, говоря, что больше не может смеяться, он ласково посмотрел ей в глаза:

- Мариша, у нас ещё целая неделя впереди. Я тебе ещё надоем, сама захочешь от меня отдохнуть. Не веришь? Одевайся, поехали, программа на сегодня обширная.

Пришло время отъезда. Аркадий радовался скорым переменам. Он предвкушал спокойный отдых на красивых пляжах и массу новых впечатлений.

Однако уже впервые дни после прилёта его начало одолевать некое беспокойство. Всё вроде бы было чудесно: буйство ярких красок и на суше, и в море, красивые загорелые девушки в бикини, новизна окружающих видов и пейзажей – всё радовало глаз. Но он почему-то начинал ощущать приступы какой-то непонятной тоски и апатии. Он бессмысленно валялся в номере или на пляже, устремив взгляд в одну точку и будучи не в состоянии о чём либо думать. В довершении всего к концу первой недели у него начало болеть сердце. Оно ныло в груди тупо и давяще.

«Неужели акклиматизация такая? Но раньше такого не было. Старею. Нужно будет в Москве врачу показаться» - думал он, когда особенно прихватывало.

Даже свой День рождения, который Настя так мечтала превратить в праздник, прошёл как-то скомкано и нудно из-за его плохого настроения. А откуда ему было взяться? Уже с утра ему начали звонить и поздравлять друзья и знакомые, и каждый считал своим долгом расспросить, как его отдых. Его раздражала необходимость что-то рассказывать, повторяя одно и то же, и ещё стараться выглядеть при этом бодрым и счастливым. В конце концов, он просто отключил мобильник и забросил его в сумку, решив, что устал от всех.

От боли и апатии он нашёл средство - гостиничный бар, где зависал по целым дням, дегустируя весь его ассортимент, от местного самогона до редких коллекционных коньяков. Настя, которая всё ещё надеялась, что он отопьёт пару дней и успокоится, попыталась с ним поговорить, но увидев его пустые глаза, только махнула рукой и, выплакавшись в номере, решила не портить себе отдых. Она опять одна, уже по привычке, отправилась на пляж.

За день до возвращения Аркадий, собирая сумку, достал из неё позабытый мобильник. Включив, увидел штук тридцать непринятых, почти все они были датированы днём его рождения. Просматривая список входящих, он выхватил взглядом фамилию Ракитина.

«Маринка звонила».

Он понял, что очень хочет прямо сейчас услышать её голос, и набрал номер. После нескольких гудков, она ответила:

- Алло. Здравствуй.

- Привет. Как дела?

- Нормально. Я тебе звонила, хотела с Днём рождения поздравить, но ты был недоступен.

- Я только сегодня увидел. Что у тебя нового? Ты где сейчас?

- Я у Лены. Скучно одной стало, перебралась к ним. Я сплю, у нас вообще-то ночь.

- Да? Точно, я забыл. Я тебя разбудил? Прости.

- Нет, ничего. Я недавно легла. Как тебе отдыхается?

- А-а, так себе.

- Почему?

- Не знаю. Наверно, по тебе скучаю.

- Шутишь.

- Да нет, серьёзно.

Разговаривая с Маринкой, он вдруг отчётливо понял, что ему просто не хватает её присутствия рядом. Он почти физически ощутил, если бы она была здесь – он даже чувствовал бы себя иначе, здоровым и сильным, и всё было бы по-другому. Сейчас он представлял, как бы они вместе плавали в бассейне, ходили на катере на рифы, ныряли, валялись на пляже и просто бродили по острову. Короче, делали всё то, чего он так и не сделал за время своего отдыха.

- Ладно, Мариша, скоро увидимся. Спи, моя девочка. Спокойной ночи. – Нажимая на кнопку отбоя, он уже понимал, как долго будет тянуться для него завтрашний день.

Когда Климов появился в дверях клуба, все, кто были на сцене, разом подняли головы.

- О-о-о, наш папуас вернулся. – Алексей радостно шагнул на встречу. Друзья обнялись. - Чё-то ты не шибко загорел. Как отдохнул?

- Да ну его, лучше б не летал. Съездили б вместе куда-нибудь в Подмосковье на недельку, устроили б себе «шашлык-башлык-рыбалка» - и то лучше время провели бы. Приходите к нам с Валентиной вечерком. Посидим, накатим по рюмашке, я там чего-то экзотического привёз, ихнего разлива.

Аркадий разговаривал с другом, а сам то и дело украдкой бросал взгляды на ту, из-за которой даже в квартиру не зашёл после прилёта. Поставил чемоданы в коридоре, сказал Насте: «Разбирай» - и полетел вниз по лестнице, не дожидаясь лифта. Садясь в машину, скомандовал Андрею:

- В клуб, - он почему-то был точно уверен, чувствовал, что она там.

- А вы что тут все? Почему не отдыхаете?

- Да, Семёныч вчера позвонил, попросил подъехать всех, кто в городе, в бумагах каких-то расписаться. Проверка у него намечается. Вот, ждём. Его самого пока нет, - Славик прояснял ситуацию, пожимая певцу протянутую руку.

Обойдя с рукопожатиями всю мужскую часть, Аркадий, наконец, подошёл к Марине, которая стояла в глубине сцены. Отгородив её своей спиной от всепонимающих любопытных взглядов ребят, начавших многозначительно ухмыляться и перемигиваться, обнял её за плечи, зарылся лицом в густую копну волос и прошептал:

- Я за тобой. Поехали.

Климов легко спрыгнул со сцены и, подхватив Марину за талию, мягко опустил рядом.

- Всем пока и отдыхать. Недельки через полторы соберёмся.

Не желая опошлять свои чувства чрезмерной откровенностью, они направились к выходу просто держась за руки, но, не разжимая их ни на секунду, как будто боясь снова расстаться надолго. И только запрыгнув на заднее сиденье джипа, жадно потянулись друг к другу губами и всю дорогу до Маринкиного дома целовались, отрываясь лишь на минуты, чтобы сказать, как соскучились.

Глава 33

Аркадий курил на кухне, стоя у приоткрытого окна. Он глубоко затягивался сигаретным дымом, наслаждаясь состоянием счастья и умиротворения, и ощущая прилив новых сил. Климов любовался Маринкой, которая, сидя за столом и прихлёбывая чай, тарахтела без умолку, рассказывая все последние двухнедельные новости. Он не вслушивался в слова и не старался понять их смысл. Ему достаточно было слышать звук её голоса и ощущать её присутствие, понимать, что в любую секунду можно протянуть руку и прижать её к себе. Одним своим присутствием она как будто вливала в него свежую кровь, наполняя силой и энергией, пробуждая в нём, как в юности, новые желания и стремления.