По ту сторону тени - Брент Уикс

Самый старший из цеховых крысят поднялся первым. Для шестнадцати лет он был низкорослым и таким же истощенным, как остальные дети. Однако у него не было раздувшегося живота, признака недоедания, который Кайлар заметил у многих малышей. Мальчишка сжимал в руке халидорский меч, а его глаза бегали по сторонам в поисках поддержки.

— Отдай деньги и мешок и можешь проваливать, — обратился он к Кайлару, нервно облизывая губы.

Кайлар остановился и стал рассматривать толпу детей. Их было человек семнадцать, все до смерти перепуганы и совсем еще малолетки. Блю стояла в стороне и подозрительно косилась на Кайлара.

— Я забыл тебе кое-что отдать, — улыбнулся он девочке, шаря рукой в кармане в поисках золотой монеты.

Это было гораздо больше, чем он пообещал, но детям пригодится. Найдя наконец монету, он бросил ее девочке.

Один из старших ребят неверно истолковал его жест и швырнул камень, целясь Кайлару в голову. Кайлар увернулся от удара, и камень едва не попал в мальчишку, стоявшего на другой стороне. Тот тоже бросил в ответ камень, и в следующее мгновение в воздух взлетел град камней и послышался звон мечей.

Призвав талант, Кайлар подпрыгнул высоко вверх и, перевернувшись в воздухе, выхватил меч Возмездия, который ка'кари покрыл своей оболочкой. Приземлившись, он завертелся вокруг своей оси. Серебряный Медведь сражается с Гаранским Зефиром и отсекает клинки от эфесов трех мечей. Ка'кари выпустил из меча Возмездия магический импульс, растекшийся по коже Кайлара.

«Что это такое?» — спросил он у ка'кари.

«Очень впечатляет. Ты только посмотри».

Толпа цеховых крысят застыла на месте, а два паренька, сжимающие в руках обломки мечей, как завороженные таращились на Кайлара. Кайлар тоже осмотрел себя и обнаружил, что туники на нем нет, а кожа светится изнутри, словно тело с трудом удерживает накопившуюся в нем силу.

«Я не просил тебя об этом», — упрекнул он ка'кари.

«Ты ведь сам хотел их остановить, не причинив вреда. Или я неправильно понял?»

— Я же говорила, это он! — воскликнула Блю.

Кайлара охватило ужасное чувство, что он уже это однажды видел. Дети решили, что перед ними Дарзо. А может быть, ка'кари умудрился отдать ему лицо Дарзо? И вот он стоит перед шайкой крысят, как двенадцать лет назад стоял Дарзо, когда ребята из гильдии Азота пытались его ограбить. Правда, теперь он оказался на месте Дарзо и чувствовал себя иначе.

— Это Кайлар, — прошептала Блю.

— Кайлар, — отозвались эхом несколько ребят.

В голосах слышался благоговейный трепет. Еще бы, попытаться ограбить живую легенду! Дети побросали камни на землю и топтались на месте, решая, что делать дальше: пуститься наутек или удовлетворить свое любопытство и посмотреть, чем все закончится. Только сейчас старшие ребята заметили, что вместо мечей держат в руках дымящиеся огрызки. Их товарищи с отсутствующим видом потирали ушибленные места.

— Откуда вам известно это имя? — требовательным голосом спросил Кайлар, чувствуя, как по телу пробежал холодок.

— Я как-то подслушала разговор Мамочки К. и Джарла, — призналась Блю. — Он сказал, что ты его лучший друг и что ты был Черным Драконом. А Мамочка К. нам говорила, что ты лучший из всех Черных Драконов, которых обучал Дарзо Блинт. Вот я все сопоставила и решила, что ты — Кайлар.

Кайлар смотрел на девочку, не в силах пошевелиться. Давным-давно Дарзо сказал, что правда всегда выйдет наружу. Если эти ребятишки знают, что Кайлар — мокрушник и ученик Дарзо, то очень скоро об этом узнают и враги. А может быть, уже знают. Остается надеяться, что им не пришло в голову допросить цеховых крысят. Однако как обстоят дела на самом деле, пока установить невозможно.

Его вины здесь нет, но «Кайлар» должен исчезнуть. Его время истекло. Даже если он вернется в Сенарию, то совсем другим человеком, с другим именем и друзьями или совсем без них. Кайлару придется бросить все, как это делает Дарзо каждые десять или двадцать лет. Такова цена бессмертия.

— Пожалуйста, господин, — обратились к нему два испуганных старших мальчика, что напали первыми, — возьмите в ученицы Блю. Она у нас самая смышленая и должна выбраться из этой грязи.

— Вы считаете, мне удалось выбраться? — с досадой проворчал Кайлар. — Через неделю я погибну!

Он вытащил ка'кари на поверхность кожи и пропустил через него вспышку синего пламени. Дети подняли руки, заслоняя глаза от яркого света, а когда их открыли, Кайлар уже исчез.

35

Логан и Лантано Гаруваши вошли в тронный зал в сопровождении военачальников, телохранителей, лорда Агона и широколицего кьюрца по имени Отару Томаки. Логан преклонил колени перед троном, и все сенарийцы последовали его примеру. Кьюрцы низко поклонились королеве, а Лантано Гаруваши в знак почтения наклонил голову, звякнув кольцами в длинных рыжих волосах.

— Встаньте, — разрешила королева царственно-доброжелательным тоном.

На ней было красное платье из мягкой ткани с изумрудным кантом и подобранными в тон серьгами и ожерельем. Поднявшись с трона, она спустилась на семь ступеней вниз, туда, где стояли Логан и Лантано Гаруваши.

— Герцог Джайр, — с улыбкой обратилась она к Логану, — вы оказали нам неоценимые услуги и будете щедро награждены, как того заслуживаете. — Затем повернулась к Лантано Гаруваши. — Ваше высочество, для нас большая честь принимать при дворе такого прославленного воина.

Логан едва сдержал вздох облегчения. Значит, Тэра все-таки получила его письма. В ее манерах появилось что-то необычное. Исчезла презрительная насмешливость. Наверное, решила, что, поскольку ее правлению ничего не угрожает, нужно вести себя, как подобает королеве.

— Прошу, называйте меня просто Гаруваши, ведь я пока еще не король, — с многозначительной усмешкой попросил са'кьюрай.

Традиционная кьюрская одежда, состоящая из шелкового кимоно и широких штанов, скрывала фигуру, но Гаруваши мог надеть на себя груду бесформенного тряпья, и даже оно не испортило бы впечатления от его мужской красоты и стати. Волосы Гаруваши, завязанные в конский хвост, отливали красным золотом, в которое вплетались десятки прядей другого цвета, что придавало его шевелюре сходство с тигриной шкурой. Волевой подбородок, гладко выбритое худое лицо, широкие плечи и тонкая гибкая талия производили неизгладимое впечатление. Рукава кимоно были короче, чем предписывал этикет. Возможно, для большей свободы движения или с целью продемонстрировать мощные бицепсы. Логан заметил, что Тэра Грэзин по достоинству оценила прославленного воина. Гаруваши, в свою очередь, устремил на королеву дерзкий взгляд.

— Я тоже пока еще не стала королевой, — проговорила Тэра. — И буду рада, если вы согласитесь стать гостем на моей коронации.

— Сочту за честь. И может быть, в будущем году в это же время вы почтите своим присутствием торжества по поводу моей коронации.

— Позвольте показать вам дворец, — предложила Тэра, протягивая руку Лантано Гаруваши и знаком разрешая остальным удалиться.

По взглядам, которыми Гаруваши обменялся с королевой, Логан понял, что прославленный воин очень скоро возьмет эту крепость.

36

Четырнадцатилетнюю наложницу звали Прицией. Когда умер Гэрот Урсуул, она оплакивала судьбу подруг и не думала о себе. Девочка повесилась на своем шелковом пояске, аккуратно сложив в сторонке всю одежду. Нагое тело утратило красоту, лицо стало бесцветным, глаза вылезли из орбит, а язык вывалился наружу. По длинным стройным ногам стекали экскременты. Дориан дотронулся до тела, которое еще не успело остыть, и оно слегка качнулось в сторону. В этом было что-то непристойное, и Дориан потер лицо руками, словно стараясь отогнать дурное видение.

Следовало предвидеть такой исход. Вероятно, наложницы узнали о том, что найден труп Гэрота, раньше Дориана. Телохранителям короля-бога такая находка делала честь, а для наложниц означала смерть.

Все жены короля-бога должны взойти вместе с супругом на погребальный костер, за исключением девственниц и тех женщин, которых выберет новый владыка. Дориан заявил, что не возьмет себе ни одной из наложниц, вот женщины и решили, что их всех сожгут.

— Когда ты догадался, Хоппер?

— Простите, ваше святейшество? — переспросил Хоппер. — Я не совсем понял вопрос.

— А ты подумай как следует.

— Я находился с остальными наложницами. — Хоппер от страха закашлялся. — Приции что-то понадобилось в этой комнате. Понятия не имею…

— Еще раз хорошенько задумайся над моим вопросом, — с невозмутимым видом настаивал Дориан.

Хоппер устремил на Дориана испытывающий взгляд, его глаза расширились от ужаса, но уже в следующее мгновение он успокоился, вероятно узрев в лице повелителя то, что искал.

— Ну да, — произнес он совсем другим тоном, сбрасывая с себя маску перепуганного раба. — Я догадался, что вы — Урсуул, когда сказал, что вы отличаетесь от остальных рабов. Каким бы странным ни был раб, после моих слов он вряд ли бы изменил поведение. Вы же изо всех сил старались изобразить покорность.