Черный скоморох - Сергей Шведов

Пигал Сиринский даже зафыркал от возмущения:

– Видимо, потому, что платит вам больше других.

– А что прикажете делать?! – всплеснул руками канцлер.– На моих руках два королевства, миллионы подданных, а наша Лулу просто дурочка, которая и сама не знает, чего хочет. Гельфы не переживут еще одного опустошения, Пигал. А Великий Магус и Великий Кибелиус, каждый по отдельности и оба вместе, способны превратить наши планеты в пустыню. Вот и приходится крутиться.

– Это вы сообщили Магусу о нашем скором прибытии?

– Разумеется,– пожал плечами Весулий.– Хотя у него и без меня хватает осведомителей.

– А откуда князь узнал, что вы агент Магуса?

– Вероятно, догадался. Он вообще очень догадливый молодой человек.

– Вы мне сказали, что на Рогус можно попасть только с Вефалии. Обманули?

– Вы, наверное, плохо слушали, магистр,– возразил Весулий.– Я сказал – с Вефалии и Хруса. Замок расположен в силовом поле между двумя этими планетами. Но ваш Чернопалый выбрал именно Хрус и весьма недвусмысленно пообещал свернуть мне шею, если я вдруг вздумаю ошибиться.

– Почему вы мне ничего не сказали?

– А вы что, могли этому воспрепятствовать?

На губах досточтимого Весулия появилась горькая усмешка, состарившая его худое лицо на добрый десяток лет. У Пигала Сиринского не хватило духу, чтобы осудить его окончательно и бесповоротно. В сущности, у игирийского канцлера не было иного выхода, как только угождать попеременно сторонам, борющимся за гельфийскую дорогу, чтобы сохранить хотя бы относительное спокойствие в родных королевствах. На редкость трагическая судьба, ибо и в глазах современников, и в глазах потомков Весулий навсегда останется предателем. Вопрос только в том: будут ли они вообще существовать, эти потомки, если игирийский канцлер сегодня вздумает принять героическую позу?

– Я не слишком верю тебе, Чернопалый,– вскричал Магус, останавливаясь.– И кентавр, и пастырь Грогуса давно уже исходят слюной у гельфийского хранилища, но ни тот, ни другой не в силах туда проникнуть.

– Правильно,– спокойно отозвался Тимерийский.– Проникнуть в этот замок могу только я: либо со стороны Вефалии, где вход контролирует Кибелиус, либо со стороны Хруса, где вход контролируешь ты, Магус. Договариваться с Кибелиусом и кентавром я не хочу, у меня к ним свой давний счет, а с тобой мы поладим. Ты получишь оба королевства с системой Грогуса в придачу, а я – дорогу гельфов.

– А королева? – возмутился Магус.

– Без королевы я не доберусь до ключа гельфов,– пожал плечами князь.– А потом она в твоем распоряжении, если, конечно, хватит силенок, чтобы удержать.

– Но-но,– возмутился Магус,– ты не очень-то.

Козлобородый нервничал, оттого и обижался по пустякам. Союз с Чернопалым его не вдохновлял. С другой стороны, и войну с Кибелиусом он явно проигрывал. Прибранную было к рукам Вефалию он уже потерял, теперь того и гляди с Хруса попросят. В расстроенных чувствах Магус метался по залу, успев побывать уже и Пигалом, и Весулием, и кентавром Семерлингом, и даже прекраснейшей из прекрасных Лулу, чем чрезвычайно позабавил князя Тимерийского, отдыхавшего за столом с кубком в руке. Вот уж монстр так монстр! Достойнейший Пигал пришел в ужас от откровений сиятельного князя. Все надежды, что в этой душе осталась хотя бы капля человеческого, можно было смело отбросить. Монстру не нужны были ни Вефалия, ни Игирия, ни даже прекраснейшая из прекрасных, ему нужна была дорога гельфов, ведущая в Черную плазму. В каком-то смысле Пигал стал потихоньку понимать логику поведения Чернопалого. Мир был враждебен князю Тимерийскому, он не принес ему ничего, кроме страданий. И никакие зеленые глаза красавиц не могли заглушить в нем боль и тоску по родному дому, который мог быть в Лорк-Нее, но оказался в Черной плазме. Сагкх одолевал в князе человека. Сагкх рвался домой, и ничто на этом пути не могло его остановить.

– Мне необходимо переговорить с Великим Магусом наедине,– шепнул Пигал игирийскому канцлеру.– Дело чрезвычайной важности.

– Я попробую,– кивнул головой Весулий, но особой уверенности в его голосе не было.

Великий Магус Хруса был раздражен до такой степени, что с клыков капала слюна. Пигал от души порадовался, что Лулу не видит в эту минуту своего обожателя. Он уже не рад был, что напросился на тайное свидание, но отступать было поздно.

– Послушайте, Магус.– Пигал покосился на закрытые двери.– Вы что, не понимаете, с кем связались?

– А что ты, прыщ сиринский, путаешься под ногами?! – рыкнул на него Магус.– Поучать еще вздумал.

– Не поучать, а предостеречь.– Пигал хоть и оробел, но ясности ума не потерял.

А кто бы на его месте не испугался? Все-таки как ни облагораживай на словах этого хрусского крокодила, как ни убеждай себя, что перед тобой сидит нечто приличное, но как только поднимешь глаза и взглянешь, так сразу и вздрогнешь.

– Достойнейший Пигал имеет сообщение чрезвычайной важности,– подал голос Весулий.– Иначе мы не стали бы вас беспокоить.

– Речь идет о спасении Вселенной,– быстро начал Пигал с самого главного, в паническом ожидании грозного, обрывающего его голос рыка.– Чернопалый рвется к Черной плазме.

Рыка не последовало. Кожа Магуса из зеленой стала желтой, словно собиралась опасть с плеч чудовища, как листва со старого сиринского дуба поздней осенью.

– Его ни в коем случае нельзя допустить в замок Рогус. Не мне вам объяснять, Великий, чем это обернется для Вселенной. Сагкх – это вам не Кибелиус и не кентавр Семерлинг.

– Без тебя знаю,– огрызнулся Магус, однако прежней силы и уверенности в этом рыке уже не было. Великий Магус Хруса слишком долго проболтался на этом свете, чтобы не понимать грозящей опасности.

– Есть кое-какие соображения на этот счет,– осторожно начал Весулий.

– Говори,– скосил в его сторону красноватые глаза Великий Магус.

– В замке Рогус должна быть силовая ловушка для Сагкхов – изобретение наших предков, которое так и осталось неиспользованным. Вероятно, просто не нашлось достаточно глупого Сагкха, которому вздумалось бы туда сунуться, а может, не нашлось подходящей приманки.

– Ты думаешь, Чернопалый глупее Сагкха?

– Наверняка глупее,– кивнул Весулий.– Все-таки он не совсем Сагкх.

– Совсем, не совсем,– проворчал Магус.– С вами, дураками, свяжешься, потом костей не соберешь. Спалит Чернопалый нас всех вместе с замком, вот и будет нам ловушка.

– А приманка? – спросил у канцлера заинтересованный Пигал.

– Приманкой будет Лулу, которая заведет князя куда надо.

План был хорош, что и говорить. Но, как и у всякого хорошего плана, у этого тоже были свои недостатки: во-первых, чтобы его выполнить, необходимо было доставить Чернопалого в замок Рогус, а еще неизвестно, как он там себя поведет, во-вторых, насчет Лулу тоже были большие сомнения – найдет ли она ловушку и захочет ли привести ее в действие?

– Лулу – королева и гельфийка,– важно произнес Весулий,– она никогда не простит Тимерийскому предательства.

– Будем надеяться,– вздохнул достойнейший Пигал, которому не очень хотелось участвовать в этом деле и совать свой нос в дьявольский замок.

– Замок Рогус – это целый город,– пояснил ему Весулий.– Там немало практически безопасных мест. Неприятности начинаются ближе к центру. Но для того, чтобы в этот центр попасть, нужно прорвать силовую защиту, что пока никому не удавалось.

Очень может быть. Но даже разъяснения Весулия не развеяли страхи магистра, и хотел бы он взглянуть на людей, которые осудили бы его за этот страх. Великий Магус Хруса тоже не горел желанием отправляться в проклятый замок. На лице Великого или, точнее, на рыле (какое уж там лицо, не вслух будет сказано), явственно читалось сомнение, и слюна с клыков капала обильно– признак душевных терзаний, охвативших монстра.

– Из замка Рогус есть прямой выход на планету Вефалия, не так ли, Весулий?

Игирийский канцлер замялся,– так, во всяком случае, показалось Пигалу – и ответил без особой охоты:

– Есть, досточтимый Магус.

– Что же ты раньше молчал, негодяй! – рыкнул на него хозяин Хруса так, что даже сиринский магистр почувствовал Весулиевы мурашки на своем теле.

– Так ведь вы меня не спрашивали, досточтимый Магус,– промямлил канцлер.

– Ой, смотри, Весулий, и нашим и вашим хочешь услужить? Но с Великим Магусом Хруса подобный номер у тебя не пройдет.

– Я удивлен! – Досточтимый всплеснул руками.– У ме-ня и в мыслях ничего подобного не было.

А Пигал Сиринский подумал, что канцлер Весулий тот еще жук и, пожалуй, монстр хрусский не так уж и не прав в своих к нему претензиях. Утром следующего дня сиятельный Тимерийский был привычно свеж, бодр и даже весел. Прекраснейшая из прекраснейших, наоборот, была сурова до неприступности, а уж взгляды, которые она метала в предателя-князя, могли бы сокрушить любое сердце, но сердце человеческое, а на монстра они не произвели ровным счетом никакого впечатления.