Склонный к Силе - Вадим Крабов

– Приветствую, князь, да пребудет с тобой милость богов! – торжественно воскликнул наглый ученик Хранящих. – Как здоровье многоуважаемого Максада? Тысячу лет его не видел!

– Какую тысячу… – опешил князь, но мгновенно вспыхнул. – Ты мне зубы не заговаривай! Почему я должен успокаивать город, переполненный глупыми слухами?! Откуда взялся этот этруск и где он теперь?! Какие у тебя с ним дела?!

– Этруск выздоравливает в «Закатном ветерке». Извини, что не пустили твоих Следящих – не заросла еще старая рана от их прежнего визита, но безопасности Тира он никоим образом не угрожает, клянусь памятью Предков! Дела исключительно личные.

– Предков! – в последний раз, как чайник после отключения, Пылающий вскипел и сразу остыл. – Только из-за их благоволения к тебе я запретил взять твою виллу силой. Как легко ты клянешься ими, удивительно! Все, больше не отвлекайся и, будь добр, успокой меня и остальной Эолгул. Только правду! Я твою ложь прекрасно вижу, – здесь обманул он сам. Не видел.

– Не смею лгать великому князю! – шутливо поклонился Рус, но не сбил Пиренгула с настроя, он продолжал буравить паяца раздраженным взором.

– Значит, так. Я ошибся в произношении. Я не из Эритреи, а из Этрусии. Да, Пиренгул, я – этруск. Маленький такой, но удаленький. Тот парень прибыл за мной. Кое-какие семейные дела. Напали тоже по-семейному, другая родня наняла серьезных людей. Мы вдвоем отбились. Извини, не дождался патруля – родственника ранили, пришлось торопиться. Теперь все хорошо и продолжения не последует, – и глупым взглядом уставился на Пиренгула. Зачем решил играть клоуна? Сам не понял. Наверное, достали серьезные раздумья, надоели мысли из серии «что делать».

Эрлан выздоравливал на вилле. «Ледяная стрела» оказалась с хитринкой – повредила несколько энергетических каналов. Выздоровление шло не так быстро, и Рус этому только радовался. Сейчас за спящим этруском, который только два раза просыпался, попить и, наоборот, прогуляться в туалет, присматривал Леон, защищенный амулетом «отражателя». Кстати, на Духов он действовал слабее, чем на структуры, но гладиатор справится с ослабленным Эрланом. А может, и с неослабленным справился бы, кто знает, он серьезно прибавил как воин.

– Ты мне балаган не разводи, – серьезно произнес князь, на удивление легко подавив свое возмущение этим представлением. – Говори правду. Запомни, я в любом случае на твоей стороне, за тобой Великие Шаманы и… – не сказал о дочери, которая все уши прожужжала о «замечательном Русе». Больше он не пребывал в восторге от такого проблемного безродного зятя, несмотря на все благоволение, если не сказать больше, к нему Великих Предков. Прошло восхищение и, чего греха таить, страх, – …магистр Хранящих, – закончил владыка Тира.

– Как, разве сам господин Отиг за меня! – глупо хлопая глазами, подколол князя Рус.

Пиренгул ждал, пауза затянулась.

«А, собственно, кто еще может мне посоветовать? – решился «принц». – Он у меня на хорошем поводке, не напакостит… надеюсь, а мужик он умный, опытный…» – и выдал всю информацию о себе, версию о чудесно спасшемся принце (маленький был, не помнил, как именно), воспитывавшемся в глухой дыре в Эритрее.

Теперь глупо захлопал глазами Пиренгул.

«Ну, Гелингин, ну, дочка, и жениха ты себе отхватила…» – первая мысль, которая всплыла у него во время рассказа. Причем неважно, что «жених», судя по всему, не догадывается о такой чести. Потом посадил Руса рядом и приступил к советам. Он сразу поверил в эту историю, достойную воспевания сказителями. А что? Мир простой, античный, наполненный богами и магией, – здесь и не такое возможно.

– …проблема в твоем посвящении Гее и склонности к ее Силе, – вещал князь. – Боги не прощают перепосвящения, но тебе это не обязательно…

– То есть? – Рус в первый раз перебил длинный монолог Пиренгула, общий смысл которого сводился к следующему: «Ты дурак? От такого не отказываются! Если что – вернешься «на коне» и продолжишь свою учебу, если тебе так нравится», – но слышался и подтекст: «Валил бы ты отсюда…»

Здраво рассудив, хитрый сармат решил, что царем Рус неизвестно станет или нет, а пока от него одни проблемы. Вернется с поднятым луком (знак победы у кочевников) – повезло дочери, завидный жених, а нет – поплачет девочка и другого найдет. Какие ее годы!

– А вот так. Женись, родится наследник, его объявят царем, а ты станешь опекуном. Это только после победы, пока рано торопиться. Говоришь, давно воюют?

– Не перестают, – отмахнулся Рус. – А на ком жениться?

– Ну! Ты мне, конечно, как сын, но уже взрослый человек, и я тебе не сводник. Сам решай. Возможно, твои родственники подыщут. Думай. Сначала победить надо! – Князь ободряюще хлопнул «сына» по плечу и быстро сменил тему: – Пойду распоряжусь принести вина, а то велел слугам не подслушивать, – поторопился выглянуть за полог входа, оставив Руса размышлять в одиночестве.

«Придется выдумать другую историю для успокоения подданных. Пускай Максад этим займется, найдет распространителей, а то город будто в осаде…» – досадливо подумал князь.

Они выпили великолепного месхитинского вина и поболтали ни о чем. Жениться Русу не хотелось, как не манила и царская перспектива. Но выход Пиренгул нашел хитрый, стоит подумать… Каган на хвосте!

Если бы не твердая убежденность в неотступности месхитопольского «волка», то плюнул бы он на всех этрусков, вместе взятых. Пришил бы местного посланника и с Эрланом как-нибудь разобрался…

«Что-то Тигран молчит, – вспомнил, потрогав серьгу. – Через… полторы декады выброшу ее на фиг, достаточно того, что узнал из памяти Эльлэдана, каганского разведчика. Эх, жаль мало фотиков пустил, до детства не дотянул… любопытная у них жизнь, и похожа, и не похожа на людскую… Так, что делать? Зря понадеялся на Пиренгула, ему лишь бы спровадить… или женить… Интересно, на ком?»

М-да… крепко Руса замкнуло.

Объясняться с Гелинией все же пришлось. После занятий она примчалась на виллу. Это случилось почти сразу после возвращения «жениха». Не пустить ее Рус не решился.

– Да хранят тебя боги, Серегул, – вежливо поздоровалась со знакомым слугой и, выслушав ответ: «И тебя пусть не забудут Предки, госпожа Гелингин!» – решительно направилась по до боли знакомой травяной дорожке. После триумфального возвращения из степи она здесь еще не была. Трое телохранителей не отставали.

Рус сидел во внутреннем дворике, полностью перекрытом от пыли, ветра и дождя дорогущими амулетами алхимиков-Ревущих, в небольшой беседке рядом с бассейном. Сбежал, едва услышав о приезде княжны, но даже себе в этом не признавался.

– Рус, и ты называешь себя другом?! – возмущенно крикнула Гелиния, как только вышла из дома, не забыв жестом остановить бодигардов. Они знали, кто здесь живет и какие у хозяина отношения с князем, поэтому безропотно подчинились и позволили себе пройти вслед за улыбчивой служанкой в столовую.

– Ой, Гелиния, привет еще раз! Я искупаться вышел. Хочешь? – говоря эти слова, моментально разделся, оставшись в нижней тунике, и ласточкой нырнул в теплый бассейн.

И это взрослый мужчина? Повел себя совсем как подросток! Разве что не покраснел. Дела…

Княжна, едва не задохнувшись от возмущения, остановилась на мраморном бортике и, разумеется, в воду не полезла. Осень! Всего двадцать три градуса, если перевести на Цельсии. А вообще-то местные кочевники не испытывали отвращения или излишнего пиетета к водным процедурам.

– Рус?! – удивленно выкрикнула девушка. – Ты на себя не похож, ведешь себя, как трусливый мальчишка! Подожди… Ты меня боишься?! – догадалась девушка.

Когда она рассказала своей единственной подруге, Грации, о пророческом сне, та с ней полностью согласилась и в ответ пересказала Гелинии короткую версию их мимолетных отношений, умолчав о рабстве. Эта история вызвала у подруги бурю чувств с преобладанием ревности. Буря быстро улеглась, как только «опытная» Грация пояснила:

– Да он в тебе души не чает, я же его знаю как свои пять пальцев! Он тебя боится, а значит, любит. Поверь мне. Вот тебе мой совет: не выказывай ему своих чувств, держись, как прежде. Нет, будь проще. Ему нравится простота. Но ни в коем случае не навязывайся! По себе знаю – это ему претит, – говорила очень уверенно, как завзятая соблазнительница. В принципе по сравнению с невинной Гелинией она таковой и являлась. – И никуда он не денется!

Сейчас наконец первый тезис Грации подтвердился. А то начала уже сомневаться в «мудрых» советах совсем не мудрой подруги. «Суженый» не проявлял предписанную ему богиней тягу к будущей невесте, и советы Грации не приносили результата – «жених» все время отшучивался.

Под водой Руса как молотом по голове стукнуло:

«Я – боюсь?! – возмутился и… вдумчиво поразмыслив, согласился: – Точно, боюсь! Веду себя, в натуре, как сопляк прыщавый, а мне тридцать лет! Стыдно, Владимир Дьердьевич», – с этой мыслью хмуро вышел из воды.