Клуб голливудских девчонок - Мэгги Марр

— Что?

— Заводи машину!

Казалось, он бежал со всех ног.

— Брэдфорд, ты где? — Селеста вставила ключ в зажигание.

— Открой!

Она повернулась и увидела Брэдфорда, дергающего дверцу машины.

— Живо, живо! За мной Дэмиен гонится!

Как только щелкнул замок, Брэдфорд заскочил в «порше», а Селеста сильно вдавила педаль газа. Сворачивая за угол, она заметила Дэмиена. Он был босой, в боксерских шортах и стоял, согнувшись, хватая ртом воздух.

— Что случилось? — спросила Селеста, быстро сворачивая на следующем углу и сбавляя ход.

— Кошки.

— Что?

— Вместе со мной в шкафу были все шесть. Одна сидела у меня на голове. Другая свернулась на коробке прямо у меня под носом, а еще одна решила поточить когти о мою ногу. — Брэдфорд поднял ногу и осмотрел царапины.

— Они хоть кончили? — поинтересовалась Селеста.

— А ты разве не смотрела? — удивился Брэдфорд.

— Не могла.

— Ну, мне в шкафу показалось, что да.

23. Лидия Олбрайт и ее туфли от Диор

Лидия не хотела показывать черновой монтаж. Материал был хорош, но окончательно еще не готов. К несчастью, ее нежелание не имело никакого значения — Арнольд приказал сегодня показать фильм на экране лично ему. Этот приказ, помноженный на недвусмысленную угрозу перевести монтажера на другой фильм, а группу — в другую аппаратную, если Лидия не подчинится, в столь решающий момент сулил фильму даже худшую участь, чем оказаться на полке. Сейчас они были слишком близки к финалу, чтобы вот так глупо запороть фильм. Поэтому Лидия со скрипом согласилась, и сейчас они с Займаром сидели рядом в третьем ряду одного из просмотровых залов «Уорлдуайд», а Арнольд с Джозанной — несколькими рядами выше.

— Лид, даже цвет пока не откорректирован, — шепнул Займар.

— Им известно, что у нас всего лишь третья неделя монтажно-тонировочного периода.

— И музыкального сопровождения нет.

— Не переживай из-за музыки. Планы гениальные. Их проймет.

— Тебе виднее, Аид. — Займар откинулся в кресле. — Просто эта гнида ищет любой предлог, чтобы перекрыть нам кислород.

Лидия съежилась. Арнольд действительно загнал их в угол. Фильм был не готов для просмотра, и все же им не оставалось ничего иного, кроме как показать его президенту студии. Торговаться возможности не было, они и так превысили смету. Из-за дополнительных съемочных дней и затрат (благодаря трюку Арнольда с пожарной охраной) перерасход составлял двадцать миллионов, а возможно, и больше. Лидия подтасовывала документы, мухлевала с расходными ордерами, подделывала отчеты — и все для того, чтобы работа над фильмом продолжалась, а бухгалтерия студии пребывала в неведении относительно затрат.

Любой студийный босс, имея дело с таким продюсером, как Лидия (в активе которой были кассовые сборы свыше миллиарда долларов), и с фильмом, сулившим такую огромную прибыль, как «Семь минут после полуночи», закрыл бы глаза на перерасход. Однако Лидия не могла себе представить, какой еще другой президент по производству стал бы так подставлять продюсера, чтобы свести с ним личные счеты.

Она предоставляла не все расходные ордера, но была уверена, что Мэрфи знал о превышении сметы, возможно, с точностью до пенни. Ее интересовало, догадывался ли он о том, что она раскусила его «подставу». Мэрфи, с его раздутым самомнением, никогда не умел хорошо заметать следы. Сценарий был почти тот же, что десять лет назад, когда начались их контры.

Свет погас, фильм начался.

Когда свет загорелся снова, Лидия точно знала, что «Семь минут после полуночи» — настоящий хит. И не важно, что монтаж был черновым, цвет неоткорректированным и отсутствовало музыкальное сопровождение. Фильм точно побьет все рекорды кассовых сборов — Лидия нутром это чувствовала.

— Ты гениальный режиссер, — восхищенно сказала она Займару. Ей показалось даже, что он покраснел.

— Спасибо, Лид. — Он крепко стиснул ей руку. — Но машинистом на этом паровозе все же была ты.

Оба дружно повернули головы назад — туда, где в глубине просмотрового зала сидели Арнольд и Джозанна.

— Интересно, что думает эта гнида, — сказал Займар.

— Ли-и-ди-и-я-я! — послышался вопль Арнольда.

— Полагаю, сейчас мы узнаем, — шепнула Лидия, видя, как Арнольд встал и с важным видом стал спускаться по ступенькам. Джозанна следовала за ним по пятам.

«Даже Арнольд не настолько глуп, чтобы не понять, какой это грандиозный фильм», — подумала Лидия. Сиси и Брэдфорд сыграли безупречно. Планы были потрясающими. Динамические сцены — хорошо продуманными и оправдывали каждый затраченный доллар. Мелкий пакостник Арнольд оказался бессильным перед гениальностью и трудолюбием. Она снова победила!

Арнольд остановился, не дойдя пары ступенек до Лидии и Займара, но даже теперь, на каблуках от Диор, Лидия была выше его.

— Уму непостижимо, — выдавил Арнольд.

— Знаю. Это действительно нечто. — И Лидия улыбнулась Займару. — Он…

— Меня тошнит от отвращения, — выдал вдруг Арнольд.

Лидия вздрогнула: ощущение было такое, точно он с размаху залепил ей затрещину.

— Как ты посмел так разбазарить деньги студии?! — Он ткнул пальцем в Займара. — И как ты посмела это допустить?! — фыркнул он, обращаясь к Лидии.

— Арнольд…

— Безобразие! Дерьмо! Черт знает что!

— Арнольд, да ты что? Это же черновой монтаж. Фильм-то гениальный. В окончательном варианте и с музыкальным сопровождением он будет кассовым хитом.

— Иными словами, еще пять миллионов?

Лидия знала, что этот пронзительный вопль Арнольда был предвестником припадка бешенства.

— Наша смета на монтажно-тонировочный период составляет примерно пять миллионов, — стараясь держать себя в руках, сказала она.

— А ты уже превысила ее на двадцать, ведь так? — рявкнул он. — Джозанна сегодня проверила цифры.

Джозанна выступила вперед со своей черной папочкой и с очень важным видом раскрыла ее.

— Да, мистер Мэрфи. Учитывая все издержки, в том числе счет-фактуру, которую мы получили от пожарной охраны через «Бирбанк», фильм превысил бюджет приблизительно на двадцать один миллион.

— Арнольд, мы с Уэстоном обсуждали это, когда заключали контракт. Перерасход на двадцать один миллион для фильма с таким огромным бюджетом — сущие пустяки, это меньше, чем ожидалось…

— Сущие пустяки?! Лидия Олбрайт, ты считаешь, что двадцать один миллион студийных денег — это сущие пустяки?!

Лидия видела, как у Арнольда сначала побагровела шея, а теперь краска подбиралась к его физиономии.