Сквозь тернии к счастью (СИ) - Фарди Кира

— Отвечай немедленно, кто меня сбил? — закричал Антон.

— Макс, — выдавил из себя Пашка.

Глава 38. Антон

Я смотрел на Блонди и отказывался верить в то, что только что услышал. Как? Почему Бей? Самый безобидный из нас, осторожный и трусливый Бей. Быть такого не может! Что я ему плохого сделал?

— Антон, ты как? — спросил Дима.

Он стоял рядом и смотрел встревоженными глазами, готовый тут же сорваться за помощью.

— Кто? — наконец я разомкнул помертвевшие губы. — Но почему?

— Антоха, ты не подумай чего лишнего! — заторопился Блонди. — Это вышло случайно!

Я не мог больше выдавить из себя ни слова, только глупо вращал глазами да автоматически разминал занемевшие пальцы левой руки. Вдруг Пашка наклонился и сунул мне в ладонь резиновое кольцо. Я непроизвольно сжал его, потом посмотрел на Блонди в упор.

— Рассказывай!

— Пусть он выйдет, — Пашка покосился на моего телохранителя.

— Дим…

— Я понял, Антон.

— Держи дверь и никого не впускай.

— Даже Анну Анатольевну?

— Она уже не придет, но и ее тоже, если вдруг нагрянет внезапно.

Дима вышел. Я направил кресло к столу, а Пашке показал рукой на диван. Он молча сел, но не решался заговорить. Я разглядывал бывшего друга и не мог понять, почему? За какую провинность обошлись так зло со мной и Ритой? Наконец Блонди вздохнул, и слова полились из него, как из рога изобилия.

История аварии.

— Понимаешь, — начал издалека Пашка, — Анна Анатольевна попросила нас с Максом проследить за тобой и уберечь, если вдруг понадобится, от опрометчивого шага.

— Это я знаю. Удивляет только, что такая просьба не показалась вам мерзкой.

— Нет, не показалась. Мы видели, что пари перевернуло твою жизнь с ног на голову, и тоже считали, что тебя надо спасать. Девушка в рабочем фартуке, косынке и розовых перчатках тебя просто околдовала. Никто до нее не осмелился залепить тебе пощечину, сунуть в веррины (стаканчики для закуски) перец чили и заявить в полицию.

— Да, Рита такая! — с гордостью ответил я.

— Вот-вот! Я от нее бежал бы, только пятки сверкали бы, а ты втюрился по уши.

— Ты меня не понял потому, что мало с Ритой общался. Она не пустышка, как Маша. Та только о нарядах, салонах, глянцевых журналах и май-капе думает. Нет, Рита цельный и здравомыслящий человек с прекрасной чуткой душой. Нам до нее, как пешком до Китая. Я счастлив, что рядом со мной такая женщина. Если бы не вы, сволочи! — голос мой неожиданно обрел силу, рука сжалась в кулак. — Дальше, что случилось?

— Ну, мы с Максом договорились караулить тебя по очереди, но матери твоей докладывать в самом крайнем случае.

— Машка с вами была?

— Нет, — Павел помрачнел. — Надеюсь, ты догадался, что тогда я любил Машку как сумасшедший и ревновал к тебе по-черному. Потому и пари это идиотское затеял. Хотел, чтобы Машка от тебя отвернулась.

— И?

— Я вычислил, в каком ты остановился отеле и следил за тобой каждый день. Ты мотался по городу, заезжал в кафе, болтал по телефону, словом, ничего необычного. Я так и докладывал Анне Анатольевне. Решил, что ты просто хотел побыть без контроля родителей.

— И рассказал, где я живу?

— Нет, хотя был очень зол в то время. Прямо кипел от злости из-за твоей выходки в холле универа. Опозорил меня тогда на глазах у Машки. Все пальцем показывали и шушукались.

— Ну, резиновую бабу целовал я, а не ты.

— Но тыкал в нос ею мне. Ладно, хватит об этом! — Пашка замолчал. По его напрягшемуся лицу я понял, что моя выходка не прошла для него бесследно.

— Продолжай! — приказал я и обвел глазами палату: привычная обстановка придавала сил.

Взгляд невольно наткнулся на циферблат часов, висевших на стене. «Ого! Уже семь! Рита, наверное, дома», — подумал я, и токая тоска сжала сердце, что захотелось выть.

— Ну, я уговорил Анну Анатольевну дать тебе немного свободы. Решил, что ты пообщаешься поближе с Ритой и сам бросишь ее. Я же не знал, что ты затеял свадьбу! Но даже если бы догадался, подумал бы, что ты решил завершить пари и сделать нам с Беем сюрприз.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вот, значит, как!

Мне было горько осознавать, что Пашка прав. Разве мог он подумать о другом, когда я, Стрела, перещупал всех девчонок на факультете? Еще и гордился своей популярностью, козел! Я и с Машкой встречаться стал только потому, что она сдерживала мой необузданный характер Дон Жуана. Боялся, что сам не смогу остановиться.

— Да, так! — с вызовом поднял голову Блонди. — Но вечером накануне дня аварии ты меня заметил. Я только потом догадался, что ты делал в торговом центре. Сначала просто сидел в машине и ждал, пока ты появишься. Когда ты меня узнал, мне пришлось уйти в тень, и за тобой следил Макс. Он проводил тебя до отеля, а утром — до ЗАГСа.

— Макс видел, как я шел в ЗАГС? — я был поражен.

Получается, друзья знали, что я женился. Тогда кто уничтожил следы брака? И зачем?‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Да. Он позвонил мне — я был недоступен. Бей пытался связаться и с твоей мамой, но она подписывала важный контракт и не брала трубку. Он запаниковал. Когда дозвонился до меня, вы уже сидели в кафе. Кина не будет, кинщик заболел, — горько пошутил он.

— Нужно было прийти и поздравить нас, — усмехнулся я.

— Да, нужно, — согласился Пашка. — Мы так и хотели сначала. До сих пор жалею, что не сделали. Но черт попутал. Решили дать тебе возможность провести брачную ночь, а потом забрать домой. Но наш план сломался.

— Почему? Захотели избавиться от меня раз и навсегда?

— Не гони ерунды! Что за мысли? — Пашка искренне возмутился. Он вскочил и забегал по палате. — Мне позвонил отец, возникла проблема в компании: один из лайнеров не пропускала таможня. Пришлось срочно ехать в порт. Я поручил наблюдение Максу. Он проследил тебя до отеля, куда вы направились с Ритой, и хотел уехать домой, я запретил. Приказал ждать тебя в машине поблизости.

— Зачем?

— А вдруг бы ты смылся вместе с Ритой? Твоя мать нас бы со свету сжила.

— Ну, и…

— Я всю ночь занимался делами. К утру освободился и позвонил Максу, а этот сурок… пингвин отмороженный… дрых в том же отеле, как ни в чем ни бывало. Я рассвирепел, поднял его на ноги, он выскочил в холл и заметил твою спину, ты как раз выходил на улицу. Бей крикнул тебе, но ты не услышал. Он бросился следом — не поймал, потом на стоянку. Схватил машину, кинулся тебя догонять. Я в этот момент тоже подъехал к отелю. На моих глазах все и произошло… Прости.

— Что произошло?

Теперь занемела и правая рука. Я отчаянно пытался сжать ее в кулак, но ничего не получалось. Пашка, заметил мои действия, кинулся ко мне и стал растирать руки.

— Стрела, ты прости нас! Идиоты были с мозгами малолеток, — бормотал он, дуя на мои ледяные руки горячим дыханием.

Я выдернул пальцы и спрятал за спину. У меня возникло ощущение, что ко мне прикоснулось мерзкое насекомое. К горлу подкатила тошнота. Хотелось закричать во все горло, выплеснуть боль, которая огромным шаром засела внутри и все раздувалась и раздувалась.

— Го-во-ри!

— Бей разогнался, думал поймает тебя, пока ты шел по тротуару, а ты ступил на пешеходный переход. Он вывернул руль, но не справился с управлением. Его Ауди занесло, резина еще была летняя, и машина покатила на тебя. А ты был как отмороженный, ни на что не реагировал. Я закричал тебе, бросился вперед, но… не успел. Только увидел, как ты перевернулся в воздухе и упал на асфальт.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Погоди, дай отдышаться, — я схватился рукой за грудь. Шар внутри достиг уже угрожающих размеров.

— Стрела, может, оставим этот разговор? Тебе же плохо!

Пашка бросился к двери и позвал Диму. Тот влетел в палату, мгновенно оценил обстановку и вызвал медсестру. Они колдовали надо мной, а я видел только Блонди, который растерянно переминался у двери, но не уходил. Димка насильно вытолкал его в коридор.