Поэзия Латинской Америки - Антология
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поэтическое искусство
Перевод О. Савича
Я синие знаю заливыи небо, водой повторенное,мерцание звезд потаенное,луны переливы.То ли кровь, то ль слоновая кость, —я знаю живую розу.Я знаю мимозуи виноградную гроздь.Соловей мне голос поставил,трелям вода обучала.Я вылил вино из бокалаи только хрусталь оставил.
* * *А свинец, что свистит, убивая?А большая земная тюрьма?Грозно море, и на море — тьма,и нет под луною рая.
Тростник, от сока тяжелый,вонзается в тело, как гвозди.Пусть же знают высокие звездыпро голод и холод!
Ранят бичи, как ножи,не считает надсмотрщик ударов.Ступай со своею гитаройи розам про боль расскажи!
А еще расскажи им про то,как новое солнце сияет.На воздушных качелях качаясь,пусть ликует каждый росток!
Зеленая ящерица
Перевод О. Савича
В Антильском, Антильском море —Карибским зовут его также —исхлестана злыми валамии легкою пеной украшена,под солнцем — оно ее гонит,а ветер назад отгоняет,а слезы живут только в песне —качается Куба на карте:зеленая длинная ящерицас глазами, как влажные камни.Венец из колючих стеблейей плетет тростниковый сахар,но он не похож на корону,ведь носит его раба;царица в плаще — если издали,с изнанки плаща — служанка,печальнее всех печальныхкачается Куба на карте:зеленая длинная ящерицас глазами, как влажные камни.Но ты, у берега морястоящий на крепкой стражеморской тюремщик, запомнивысоких копий сверканье,валов нарастающий грохот,язык языков пожараи ящерицу, что проснулась,чтоб вытащить когти из карты:зеленая длинная ящерицас глазами, как влажные камни.
Кабачки
Перевод О. Савича
Я люблю кабачки и рыбацкие бары,разбросанные по приморским углам,где люди пьют и ведут тары-бары,только чтоб выпить и поговорить по душам.Там Хуан Никто свой бедный напиток смакует,там Хуан Неотесанный днюет-ночует,там сидят Хуан С Большою Ноздрей,Хуан Длинный Нож и сам Хуан Простой,Хуан — простой человек, единственный — просто Хуан,без клички Хуан.
Вскипающею волнойнарастает там дружба людей,настоящая дружба народа, без пышных речей.Только слышишь: «Привет!», «Как живешь?», «Что с женой?».Там пахнет йодом, морскою травой,рыбой, ромом, солью и прелью,пропотевшей рубашкой, которая сохнет на теле.
Будешь искать меня по вечерамв Гаване, в Пирее,в Порт-Саиде, в Бомбее,обойди кабачки и рыбацкие бары,ищи меня по таким углам,где простыв люди пьют и ведут тары-бары,только чтоб выпить и поговорить по душам.
Вал
Перевод О. Савича
Чтоб вал неприступный построить,возьмитесь, руки, за дело:и черные руки негров,и белые руки белых.Устремленный к простору и светуот морей и до горных цепейи от горных цепей до морей, да, да,пусть наш вал оградит всю планету!
— Стучат!— Эй, кто там?— Сирень и роза.— Открыть ворота!— Стучат!— Эй, кто там?— Вояка с саблей.— Закрыть ворота!— Стучат!— Эй, кто там?— С масличной ветвью голубь.— Открыть ворота!— Стучат!— Эй, кто там?— Шакал и скорпион.— Закрыть ворота!
Давайте ж скорее строить!Вы, руки, беритесь за дело:и черные руки негров,и белые руки белых.Устремленный к простору и светуот морей и до горных цепейи от горных цепей до морей, да, да,пусть наш вал оградит всю планету!
Есть у меня
Перевод П. Грушко
Когда смотрю на себяи трогаю свое тело,я — вчера еще Хуан Неимущийа сегодня — Хуан Всемогущий(всемогущий, в том-то и дело),когда оглядываю со всех сторонсам себя и трогаю свое тело,я думаю: а это не сон?
Что же есть у меня? Поглядим.Есть удовольствие бродить по стране,где все стало моим,вблизи разглядывать то, что мнеприходилось разглядывать издалека.Могу сказать «рубка сахарного тростника»,могу сказать «горы»,могу сказать «город»,«армия», и все — это на века —мое, твое, наше. Запомнил?Все наше: сияние молний,звезды и цветка.
Что есть у меня? Естьотчаянное удовольствие, какой я ни есть,парень простой, из крестьян, из рабочих, —есть отчаянное удовольствие (среди прочих)войти в банк и без всякой опаскис управляющим вступить в разговор,не на английском и без слова «сеньор»,а сказать ему «компаньеро»[170],как это звучит по-испански.
Все это есть у меня, А ещеесть то, что я — темнокожий,но в дансинге или в баре никто за плечоменя тронуть не может,никто у входа в отель не скажет«заняты все номера»,большие и средние и дажетот маленький, где можно поспать до утра.
Что еще? А то, что отныненет жандармерии полевой,никто не схватит меня, в застенок не канет,никто земли моей не отнимет,не заставит домик покинуть свой.
А уж если есть земля у меня,то и море вокруг Кубы —не светская болтовняв каунтри-клубе[171],где теннис и яхточки для услад,а вольные волны, бесконечные пляжи,синий клокочущий демократ, —в общем, море. Что еще скажешь!
Что есть у меня?Есть то, что умею читать,считаю разные числа,научился писать,думать и хохотать научился.Да к тому же есть у меняработа — всегда и везде:зарабатываешь и не думаешь о еде.
В общем и целом, заметь:есть у меня то, что я и должен иметь!
Советский Союз
Перевод П. Грушко
На Кубе мне ни разу не встречалсясоветский трест.Ни банка их, ни сахарных плантаций,ни магазина «Все за десять центов»я не встречая окрест.Компании не видел никакойни железнодорожной, ни морской.Не видел рощ банановых ни разус доскою, на которой читаешь фразу: «Маслов энд компани, С. на К.Бананы оптом. Конторы —угол Масео и Неведомо-Которой».И телеграммы не встречались мне:«Москва, 15 ноября (ЮПИ).Сырец в цене».И не поставлю имковарного желания в вину:продвинуть их столь знаменитый снегв мою не менее известную весну.
На поезде — по городам(я нахожусь в России)не видел я —присягу дам! —«Для белых здесь, для черных там».Кафе, автобус —не прочесть:«Для черных там, для белых здесь».В отеле, в самолете —нигде вы не прочтете:«Для черных здесь, для белых там»,«Для белых дам, для черных дам».В любви, в учебе —никогда:«Для черных нет, для белых да».И парни в их краю родном,когда мы руку подаем,на нас не смотрят свысока,какой бы ни была рука.
* * *В Карибском море не найдете вы(У волн спросите) пиратов из Москвы.И в светлых бухтах нет ушей-радаров,которые, ворочаясь во тьме,подслушивают, что у Кубы на уме.Советская блокада? Ерунда!Морские пехотинцы? Никогда!Шпионы на моторках? Сущий бред!Их корабли? Ответна Кубе даже дети дать могли бы:здесь танкеры и кораблидля ловли рыбы.От нас они увозят кофе, сахар,и мечту —благоухающую веточку в цвету.
Послушайте поэта:чтоб ни везли они с другого края света, —во всем их дружеского хлеба аромати доброе звучанье слова Брат.
* * *Советская страна! Когда пахнуло стужей,и дули ветры Севера все злее,и петлю затянули тужеу нас на шее,когда на медленном огне бесстрастно сталиподжаривать нам пятки,чтоб мы сказали Вашингтону: «Все в порядке,возьми нас, мы устали»(сказали то, что не хотели), —нам ветер дружеские голоса донес:то фабрики твои и школы пелии твой колхоз.
И вместе дали мы отпор,и мы свободны, как и ты, с тех пор,с одним врагом сражаться нам двоим,которого мы вместе победим.Советская страна, я отдаютебе судьбу рассветную свою,ты указала Кубе верный путь,с которого нам не свернуть:нам столько волн враждебных било в борт!Отныне знаем мы, где порт.
ЭМИЛИО БАЛЬЯГАС[172]
