Союз горцев Северного Кавказа и Горская республика. История несостоявшегося государства, 1917–1920 - Майрбек Момуевич Вачагаев

Непонятно, что стало самым весомым аргументом в убеждении Деникина английской миссии, но продвижение в Дагестан в итоге было осуществлено фактически с согласия англичан.

В самой Англии депутаты парламента пытались вынести на обсуждение вопрос о действиях деникинцев на территории Северного Кавказа и узнать, насколько это связано с политикой военного министерства Великобритании. На слушаниях правительства в парламенте 11 ноября 1919 года прозвучал запрос заместителю секретаря по иностранным делам: «Было ли обращено внимание правительства на протест, заявленный парламентом Северного Кавказа представителю союзников, полковнику Гаскелю, против нападения Добровольческой армии по приказу ген. Деникина на территорию Северо-Кавказской Республики; правда ли, что Добровольческую армию обвиняют в убийствах, оскорблениях женщин и разрушении мечетей… и что делается, чтобы оружие, посылаемое Англией, не было применено для притеснения народов Северного Кавказа?»[571] Другое дело, что ни МИД Англии, ни тем более военное министерство не высказывали ника кого желания помогать именно горцам или оказывать давление на генерала Деникина в связи с теми преступлениями, что совершались Добровольческой армией на территории Северного Кавказа. Более того, военный министр У. Черчилль уверял парламентариев, что имеет своих представителей как у Деникина, так и у горцев Северного Кавказа, что вызывает сомнения, так как сами горцы почему-то ни разу не упомянули о представителе Великобритании среди них. Свою миссию на Северном Кавказе Черчилль видел однозначно: Англия была обязана прийти на Северный Кавказ, чтобы изгнать оттуда турок и немцев, при этом его не смущал тот факт, что в регионе не было никаких немецких войск. Такого же мнения о Горской республике придерживались не только в кругах политических — так думали и те, кто считался специалистом в области изучения Кавказа. Во время встречи председателя азербайджанской делегации на Мирной конференции в Париже А. М. Топчибаши с известным ученым-востоковедом и кавказоведом Симпсоном он отметил: «По-моему, они (горцы) не могут образовать государства, ибо они не составляют одну нацию, а разбиты на множество племен»[572]. При этом в разговоре ученый просил азербайджанцев не тревожиться и быть готовыми забрать Дагестан: Деникин туда не сунется[573].

Окончательно вопрос о Дагестане решился, видимо, уже после взятия железнодорожного узла Гудермес. Добровольческая армия не могла рисковать единственным портом на Каспии в районе Северного Кавказа, оглядываясь на мнение англичан. Не было никакого смысла останавливаться за 170 километров от Петровска — единственного полноценного порта на всем побережье кавказского Каспия с выходом на Астрахань и Баку. Именно сюда были перебазированы суда Белой армии из Баку. Астрахань находилась под влиянием большевиков, поэтому взятие Петровска под контроль для Деникина было делом предрешенным. После взятия Добровольческой армией железнодорожного узла Гудермес английский полковник Дж. Роландсон[574], представитель английской миссии при генерале Деникине, в обращении к представителям Чечни, Ингушетии и Дагестана недвусмысленно заявил горцам о необходимости подчиниться генералу Деникину, поскольку Англия полностью разделяет его планы по воссозданию единой и неделимой России в рамках старой империи в борьбе против большевиков[575]. Все народы, населяющие Северо-Восточный Кавказ, по его мнению, должны были полностью подчиниться ставленникам Деникина и отказаться от сношений с немцами и турками в регионе, а их представителей выгнать со своей территории[576].

Это воззвание имело эффект разорвавшейся бомбы. Резкий ответ Союзного меджлиса горцев Кавказа и бурное обсуждение этого ответа казаками Терека привели к тому, что англичане сделали шаг назад. Уже в первых числах ноября 1919 года[577] в Тифлисе горские политики в срочном порядке встретились с верховным британским комиссаром Оливером Уордропом, который попросил довести до всех горцев его точку зрения, что воззвание полковника Роландсона было нетактичным и что офицеры британской армии не имеют права говорить от имени британского правительства. К тому же полковник Ж. Роландсон не является главой британской миссии при генерале Деникине, настоящим главой британской миссии при Добровольческой армии является генерал Хольман[578]. При этом он забыл упомянуть, что на момент этого заявления полковник Роландсон находился в Темир-Хан-Шуре как официальное лицо от британской военной миссии, а не как частное лицо или лицо, представляющее военную миссию при Деникине. 5 ноября министр иностранных дел Грузии Е. Гегечкори получил заверения от верховного британского комиссара О. Уордропа, что после сношения с Лондоном он решительно заявляет, что мнение полковника Роландсона не является официальным мнением британского правительства[579].

Мы имеем мнение английской стороны, представленное двумя ее офисами. Представительство при генерале Деникине исходило из того, что никто не должен мешать планам его армии. Это было мнение военного министерства, разделяемое министром У. Черчиллем. А в офисе в Тифлисе, представлявшем министерство иностранных дел, считали, что все, кто не с большевиками, — естественные союзники Англии в этом регионе. То есть любую цитату английского политика из документов тех лет стоит рассматривать через призму того, чьи интересы он представлял: военного министерства (У. Черчилль[580]) или МИДа (А. Бальфур[581] и Д. Керзон[582]).

Западные державы тем самым сами разделили силы, которые могли и должны были бы вместе бороться против большевиков. Непонимание ситуации и ставка на одну из многочисленных политических сил в регионе оказалась губительной не только для развязки на Северном Кавказе, но и стала причиной поражения всего Белого движения, а не только армии Деникина в борьбе с Красной армией в масштабах всей страны. При этом в Лондоне, как, впрочем, и в Париже, не рассчитывали на долгосрочную войну.

Ллойд Джордж[583] осенью 1919 года недвусмысленно дал понять, что Англия не намерена тратить огромные финансы на бесконечную гражданскую войну в России[584].

В 1919 году неожиданным игроком в этом деле выступил президент США Томас Вудро Вильсон[585], прибывший в Европу на Парижскую мирную конференцию. Прием горской делегации 30 мая 1919 года в Париже позволял горцам надеяться на приобретение сильного союзника в лице США[586]. Однако ситуация в самих США изменилась, авторитет президента в стране был подорван, и его действия не смогли оказать какого-либо влияния на позицию французских властей.

В отличие от европейских держав, распадающаяся под жестким давлением победителей — Великобритании и Франции, захваченная силами Антанты Османская империя стремилась сохранить свое влияние в регионе. Это объяснялось и тем, что среди первых лиц государства была мощная группа из числа выходцев с Северного Кавказа: черкесы, осетины, абхазы, чеченцы и дагестанцы. Османская империя переживала самые трудные времена с момента ее образования. Англия и Франция, добиваясь