Союз горцев Северного Кавказа и Горская республика. История несостоявшегося государства, 1917–1920 - Майрбек Момуевич Вачагаев

Делегации горцев и Мирная конференция в Париже

Вопрос «Быть или не быть Республике Союза горцев?» решался не только на фронтах противостояния на Кавказе. Все осознавали, что мирная конференция в Париже должна будет видоизменить мир по итогам Первой мировой войны. Одним из самых главных и проблемных вопросов на конференции (после немецкого) должен был стать российский. Конференция должна была определиться с тем, кого она считает властью в России, какую территорию признает отделившейся и включает в список независимых стран и с кем возможно иметь союзнические отношения…

Именно с этой целью было решено сформировать горскую делегацию для поездки в Париж. От имени Союза горцев Северного Кавказа парламентом республики была отобрана делегация в лице: А.-М. Чермоева (председатель), Г. Ибрагимбекова, Х. Хадзарагова, Г. Баммата и в качестве секретаря делегации А. Мекера. Выбор делегации не был связан ни с паритетом национальностей, ни с паритетом политических воззрений, больше учитывалось, насколько эти люди друг другу подходят, чтобы вести командную работу. Преимущество А.-М. Чермоева перед остальными кандидатами, претендующими отправиться на мирную конференцию в Париже и представлять горцев, было в его абсолютной легитимности на момент избрания его председателем официальной делегации, и другое, что было немаловажно, — в его финансовой независимости от кого бы то ни было, на что особо указывалось в сообщениях французских представителей из Тифлиса и Стамбула касательно его персоны[526]. Единственное, что беспокоило французов, — так это его тесные связи с высшим руководством Османской империи, за что в своих донесениях отмечали, что он политик протурецкой ориентации.

В связи с избранием А.-М. Чермоева главой делегации горцев на мирной конференции в Париже он слагает с себя обязанности главы правительства. О формировании нового кабинета министров новый председатель П. Коцев сообщил через дипломатического представителя в Азербайджане А. Кантамиру в письме из Темир-Хан-Шуры за номером 390, датированном 26 декабря 1918 года, где просил поставить Фатали-хана Хойского «в известность о сформировании мною, согласно постановлению Союзного Совета, нового Кабинета со мною во главе и личный состав этого Кабинета…»[527]. Предлагалось оповестить об этом также генерала Томсона (представителя союзников в Баку), а также представителей Армении и Персии.

Горская делегация выехала 18 января 1919 года из Батуми и несколько дней спустя прибыла в Стамбул[528]. Зная, что делегации Грузии, Азербайджана и Армении уже находятся в городе, горцы попытались уже здесь скоординировать свои действия.

В Стамбуле, в ожидании получения визы, кавказские делегации проявили и свое отношение друг к другу. Они предварительно определились, кто для них будет союзником. Грузины и армяне общались между собой более тесно, горцы же нашли поддержку только у азербайджанцев. Член горской делегации Х. Хадзарагов подверг резкой критике политику грузинской и армянской делегаций, обвинив их в работе против горцев. В письме на имя П. Коцева Х. Хадзарагов писал: «К сожалению, на заседании выяснилось, что грузины окончательно уклоняются от всех совместных с нами действий. Даже по вопросам одинаково всех нас касающихся: основываясь на пустой формальности, именно на отсутствии председателя Чхеидзе, они заявили, что вынуждены уклониться от всяких общих политических шагов совместно с другими делегациями. Проявленный грузинами крайний сепаратизм нас мало удивил: еще задолго до этого мы и азербайджанцы дважды предлагали грузинам подумать над тем, что рано или поздно нам придется подойти друг к другу ближе, так как всякий знающий наш край ясно понимает, что спешно народившиеся на почве революции мелкие республики, будучи изолированными, едва ли окажутся жизнеспособными. К сожалению, на наш прямой вопрос, принимается ли наша протянутая рука или нет, грузины ответили нам ничтожными дипломатическими любезностями, ни сделав никаких определенных заявлений»[529]. Относительно членов армянской делегации у Х. Хадзарагова вообще не было иллюзий, он считал, что ими стоит интересоваться не больше, чем армяне интересуются горцами. Единственными друзьями для горской делегации, по словам Х. Хадзарагова, оставались азербайджанцы, которые во всем помогали им в переговорах по отбытию в Париж.

По мнению горской делегации, главные препятствия их отъезду в Париж чинили именно французы. По этой причине они задержались в Стамбуле почти на полтора месяца. Отдельно от всех уехал Г. Баммат, рассчитывая раньше всей делегации добраться на конференцию и начать работу по признанию Горской республики. Однако именно это оказалось ошибкой. В итоге он пробыл в Женеве почти три месяца в ожидании визы из Парижа. Сама делегация добралась в Париж уже в марте 1919 года. В телеграмме в МИД Франции указывалось, что в Париж прибывает делегация северокавказцев (А.-М. Чермоев, Г. Ибрагимбеков, Х. Хадзарагов, секретарь А. Мекер, при этом Г. Баммат все еще был в Швейцарии)[530]. Среди прочих указывается и жена А.-М. Чермоева Хава-ханум Чермоева (урожденная Ибрагимбекова)[531].

Г. Баммат, будучи изолированным от всех, в Женеве вел активную деятельность по пропаганде идей Горской республики. Он составил меморандум на имя Мирной конференции в Париже, рассказывающий об истории, экономике и политике горцев Северного Кавказа и Дагестана, издал карты республики.

Но следует иметь в виду, что кроме официальной делегации Горской республики, представителей ее парламента и правительства были и те, кто самостоятельно хотел попасть на конференцию, чтобы оказать влияние на решение судьбы той или иной народности или части республики.

К примеру, осетинская, абхазская и черкесская делегации, каждая по отдельности, считали необходимым самостоятельно донести свои проблемы до Мирной конференции. Они были сформированы той или иной группой или сообществом людей, не доверявших решение своей проблемы делегации Горской республики.

Париж всерьез отнесся только к одной делегации — армянской, вопрос которой настроен был решить именно на основе международного права. В отношении всех остальных кавказских делегаций Парижу трудно было скрывать свое нежелание видеть их на Мирной конференции.

Усиление присутствия большевиков и влияния Советской России в регионе

Единичные акции большевиков, совершенно краткосрочные по времени, или их заявления, больше ориентированные на Москву, чем свидетельствующие об истинной ситуации, трактовались идеологами Советской России как подтверждающие установление ими своей власти на Северном Кавказе.

Даже тот факт, что видный представитель большевиков С. Киров, прикомандированный в регион, не смог приехать в Петровск в 1919 году, потому что желавшие принять его Уллубий Буйнакский и Махач Дахадаев находились в глубоком подполье, выдается, как ни странно, за свидетельство