Медленный танец - Элизабет Смит

Приятель позволил себе малость поехидничать:

— Не трудись объяснять, почему так задержался! Кстати, обнаружилось кое-что интересное. Похоже, что в квартире Холли побывал еще кто-то. Не могли бы вы подъехать туда через час?

Он с грустью уставился на Холли, которая, привстав на носочки, потянулась к полке за кофейными чашками. Подол футболки приподнялся, и при виде упругой попки стало чертовски жаль, что нельзя отказаться от предложения Сэма.

— Разумеется, — неохотно пообещал Грант. Значит, опять суета, из-за которой главное в его жизни отходит на второй план!

При свете дня беспорядок и разгром казались еще более ужасающими. Холли передернуло от страха и брезгливости. Кроме того, по-прежнему неизвестно, что взяли налетчики.

— Ну, так вот, — начал Сэм, рассеянно дернув себя за ухо, — мы предполагали, что первого взломщика прислал Мэтьюз, очевидно, с заданием найти то, что, по его мнению, прячет Холли. Второй визитер по сравнению с предыдущим — просто жалкий любитель.

— Откуда вы знаете? — поразилась Холли, оглядывая горы превращенных в хлам вещей.

— Вели наблюдение за домом, — пояснил Сэм, — но, к сожалению, парню удалось ускользнуть.

— Но я ничего не сделала! Чего они хотят от меня? Денег! У меня на всякий случай немного спрятано на кухне. Совсем о них забыла!

— Неужели не могли придумать лучшего тайника? — охнул Сэм, едва Холли метнулась к висевшему над холодильником шкафчику.

— Смотрите! Все на месте! — воскликнула она.

— По-моему, им нужно совсем не то, — покачал головой Сэм.

— Все возможно, — заметил Грант, исподтишка показав на дверь.

Сэм послушно последовал за ним.

— Давай-ка разберемся с этим, — предложил Грант, вручив другу конвертик, обнаруженный в почтовом ящике Холли. — Вдруг что-то прояснится.

Позже Холли позвонила Дейне и, взахлеб сообщив о погроме, попросила приехать. Верная наперсница не заставила себя ждать. Но даже в ее присутствии Холли была на грани эмоционального срыва. Приходится упорно внушать себе, что сейчас некогда ныть и сетовать: нужно как можно скорее привести квартиру в порядок.

— Сколько всего придется заменить! — вздыхала Холли, переходя из угла в угол и не зная, за что взяться в первую очередь. Дейна, сообразив, что подружка совершенно растерялась, энергично принялась за уборку.

— Что им было нужно? — спросила она, выметая осколки фарфора.

— Не знаю… Честное слово, не знаю. Все пытаюсь вспомнить, уж не захватила ли чего по ошибке из дома Кейси. Знаешь, мне что-то не по себе. Хотя, думаю, произошла дикая ошибка и меня принимают за кого-то другого.

Ей так хотелось сказать правду, объяснить истинную причину налета на квартиру, но Грант взял с нее клятву молчать. Дейна, опершись о щетку, сочувственно кивнула.

— Еще бы ты не волновалась! Да на твоем месте я просто с ума бы сошла! Почему тебе не пожить пока у меня?

— Не могу подвергать тебя опасности. Слишком велик риск. Ведь может случиться что угодно. Я ничего не замечала, пока не отправилась в Мемфис навестить свекра. Правда, и раньше было неприятное чувство, словно кто-то постоянно сверлил глазами спину.

— Ты попрежнему думаешь, что за тобой следят?

Холли сосредоточенно складывала в стопку попавшиеся под руку документы.

— Не уверена… — Она решила не рассказывать Дейне о нападении в больнице. — Но иногда вижу, что за моей машиной постоянно держится один и тот же автомобиль.

— Тебе не следует ночевать здесь, — встревожилась Дейна.

— Сэм хочет оставить у входа полицейский наряд. Все обойдется.

— А ты рассказала об этом тете? — допытывалась Дейна, широким жестом обводя окружающий хаос.

— Нет, зачем ее волновать? Она потребует моего немедленного возвращения или приедет сама, а я к такому не готова. Кроме того… — Голос Холли дрогнул. — Понимаешь, полиция ищет убийцу Джезмин Тернер и считает, что я из ревности могла покончить с соперницей.

— Какой бред!

— Знаю, Дейна, но пока все не разъяснится и с меня не снимут подозрения, возвращаться домой, в Мимозу, нет смысла.

Немного приведя в порядок кухню, Дейна перебралась в гостиную, взяла большую коробку и начала укладывать туда все, что уцелело. Именно тогда она и увидела свадебный снимок Холли и Кейси. Девушка покачала головой, но воздер— жалась от комментариев. Да, Кейси, бесспорно, красив, но ни одна здравомыслящая женщина не решится доверять подобному мужчине. Конечно, откуда Холли, выросшей в захолустье, распознать одного из тех хищников, которыми в Лос-Анджелесе хоть пруд пруди! Честолюбивые, бессердечные, алчные, с ослепительными улыбками и мускулистыми загорелыми телами. Рыщут по городу чудес в ожидании своего шанса. В поисках места под солнцем! Эти альфонсы меняют женщин с такой же легкостью, как грязное белье. В, этот момент пальчики Дейны случайно наткнулись на какой-то посторонний предмет. Перевернув рамку, она увидела маленький ключик, прикрепленный скотчем к обратной стороне.

— Надо же! — удивилась она.

— Ты о чем? — обернулась Холли.

— Это было приклеено к обратной стороне твоей свадебной фотографии. — Дейна отцепила ключик и протянула подруге.

— По виду от банковского сейфа.

Холли равнодушно пожала плечами. Слишком она измучена и издергана, чтобы интересоваться какими-то пустяками.

— Положи в маленькую коробочку со всякими мелочами. Завтра я все разберу.

Дейна собралась уходить, когда уже стемнело. Зато теперь в квартире хоть как-то можно обитать. Лучше бы, конечно, переночевать здесь, но Холли заверила, что хочет побыть одна, полиция не даст ее в обиду.

Позже наступила неминуемая разрядка. Судорожно прижав к груди роковую находку, Холли билась в рыданиях. Сияющие счастьем лица молодоженов… О Господи! Если бы она могла знать…

Как ты мог надругаться над нашей любовью, Кейси?! Неужели проклятие легло на нас с самого начала? Я заслужила верного, любящего мужа, а ты — долгую счастливую жизнь. Почему мы все испортили?..

Когда Грант осторожно приоткрыл дверь, она по-прежнему сидела на полу, не отрывая глаз от фотографии в белой керамической рамке. Услышав сдавленное всхлипывание, он чуть было не бросился к ней.

Но любое утешение со стороны сейчас бесполезно! Ведь Грант Кайлер слишком хорошо знал, что такое боль одиночества. Та самая боль, которая не отпускала столько лет, даже когда он самонадеянно считал, что уже превозмог скорбь безвозвратной потери. Сначала роптал на Бога, отнявшего у него жену и ребенка, потом винил Либби в том, что оставила его. Выбраться из такого безысходного тупика можно только путем смирения. Холли должна сама понять это. И у него нет права мешать ей.