Создатели Империи - Франс Гампл

Морское сражение у Акция 2 сентября 31 г. до н. э. решило исход последней римской гражданской войны в пользу наследника диктатора благодаря выдающейся тактике Марка Агриппы. Клеопатра по неизвестным причинам прекратила сражение и со своим сильным флотом отплыла по направлению к Александрии, а Антоний пустился вслед за ней, оставив на произвол судьбы свои корабли и пехоту. Еще до этого события началось дезертирство офицеров и легионеров. Бегство Антония с поля боя и обещания Октавиана привели к капитуляции армии и флота.

После поражения у Акция пришел черед Клеопатры. Как будто было предрешено судьбой, чтобы с исторической сцены ушла последняя эллинистическая монархия, последняя представительница великой эпохи господства царственного происхождения. В тот короткий срок, который оставила ей судьба, она проявила удивительную энергию, чтобы, несмотря на сепаратистские движения, быть во всеоружии перед грозящим вторжением, спасти царскую династию и в случае необходимости как можно дороже продать свою жизнь. Она не поддалась упадническому настроению своего супруга, римского императора, сохранила присутствие духа и даже устраивала шумные празднества в «клубе обреченных на смерть». Когда 1 августа 30 г. до н. э. Александрия была захвачена наступающим из Сирии Октавианом, она вела переговоры с победителем, чье поведение не оставляло сомнения в том, что он хочет завладеть царскими сокровищами и провести царицу в унизительном триумфальном шествии в Риме, как когда-то это сделал Цезарь с ее сестрой Арсиноей. Ясно сознавая это, она, как и Антоний, который умер у нее на руках, лишила себя жизни, приложив к груди ядовитую змею. Non humilis, отважная женщина — так противник отдал ей должное устами Горация.

Император Цезарь, сын «бога» Цезаря, отныне стал повелителем мира. Рим принадлежал ему и его легионам. Клеопатра потеряла не только жизнь, но и независимость царства Птолемеев. «Я присоединил Египет к империи римского народа», — так десятилетия спустя император в завуалированной форме сообщает об этом. Египет на самом деле стал провинцией, чем-то вроде «императорской коронной» земли. Сын Клеопатры и Цезаря — Цезарион и старший сын Антония и Фульвии — Антилл, который незадолго до этого получил мужскую тогу как знак совершеннолетия, были убиты. И историк облегченно вздыхает: наконец-то он может отметить, что новый Цезарь пощадил других детей Клеопатры и согласно ее последней воле разрешил устроить ей царские похороны и похоронить рядом с Антонием, которого он не обесчестил после смерти. Он не разрешил также разрушить статуи последних Птолемеев. Учитывая его прошлое, неудивительно, что он получил за это 2000 талантов от одного александрийского купца. Мертвая Клеопатра и погребенный в Александрии Антоний были для него неопасны. Но какой приговор вынесла бы ему история в 30 г. до н. э., если бы судьба удалила его со всемирно-исторической сцены? Ему повезло, что в течение 44 лет его правления из памяти людей не стерлась победа при Акции, когда он справился с единственной в своем роде исторической задачей. Хотя нельзя найти оправдание тем ужасным средствам, которые дали ему возможность выполнить эту задачу, они кажутся менее предосудительными. Ведь этот «юнец» в 19 лет вошел в историю и не пережил ни одного настоящего потрясения. Пока существовали открытая вражда, свободное выражение мнения и крупные противники, в историографию проникли враждебные голоса. Только тот, кто изучил юного Цезаря, глубже поймет Августа и его политические действия и не позволит ввести себя в заблуждение Вергилием, Горацием, Ливием, Алтарем Мира и перечнем великих деяний.

ВНЕДРЕНИЕ ПРАВИТЕЛЯ В «РЕСПУБЛИКАНСКИЕ» ПОРЯДКИ: ПРИНЦИПАТ АВГУСТА

Победитель Александрии около года оставался в бывшей сфере власти Антония, чтобы создать безопасное соотношение сил, наказать наложением дани зависимых правителей и общины сражавшихся на другой стороне, а также дать сторонникам соответствующее вознаграждение. Если не считать устранения династии Птолемеев, преобразование Востока, по сути, не отличалось от заведенных порядков Антония. Искусственно созданное национальное недовольство «разбазариванием» Антонием римских территорий было полезным для психологической подготовки завершающего этапа борьбы. Римский сенат посмертно объявил Антония вне закона как «врага государства».

В 29 г. до н. э. повелитель мира три дня праздновал тройной триумф. По древнему обычаю он в триумфальном шествии на Капитолий выразил благодарность Юпитеру за победы в Иллирии, при Акции и Александрии. Он был победоносным полководцем и теперь по праву носил «звание» императора, которое он употреблял еще с 38-го, а, возможно, и с 40 г. до н. э. Позже, в своей автобиографии он объяснил свое положение тем, что получил неограниченную власть над государством по всеобщей воле (римских граждан Запада, а теперь и Востока).

Что же будет теперь? Ясно было одно: новый Цезарь в течение 13 лет подвергался опасностям и приносил жертвы, беспощадно и одержимо боролся за власть не для того, чтобы теперь, когда она была у него в руках, оттолкнуть ее, как ребенок игрушку. С другой стороны, он сам и все здравомыслящие люди должны были признать, что, судя по развитию событий за последние десятилетия, республика и Империя просто не могли существовать без Цезаря. Перед победителем стояла задача осуществить всеобщее примирение и основать государственную систему, обещающую долговечность. Это могло произойти только в случае, если его фактическая власть будет узаконена в какой-либо форме. Ситуация была очень благоприятной. Поколение, пережившее гражданскую войну, могло согласиться с любым политическим решением, лишь бы оно гарантировало мир, обеспечение правового порядка и благополучие. Новый Цезарь в тяжелые годы борьбы проявлял не только жестокость и политическую хитрость; с 36 г. до н. э. и непосредственно после Акция он доказал, что умеет учитывать настроения и чувства людей и использовать их в своих целях. Но, несмотря на личную власть и стремление к миру его современников, он не был полностью свободен в своих решениях. Мартовские иды 44 г. до н. э. были для него предостережением. Путь «отца» через диктатуру и римскую царскую власть был окончательно закрыт. Но молодой Цезарь стал еще и пленником собственной пропаганды. Если он хотел казаться заслуживающим доверия, он не должен был забывать, что во время «холодной войны» против Антония речь шла об уничтожении чрезвычайной власти и восстановлении республики. Борьба с ненавистной восточной царской властью Клеопатры велась с подчеркнутым обращением к древним римским государственным традициям и возбудила политические страсти. А теперь вдруг все это больше не имело значения? Он не имел права разочаровывать людей, особенно образованных, которые верили в это будущее. Но еще важнее для него было, пожалуй, понимание того, что огромной Империей можно управлять только с помощью привыкшего к власти сенаторского слоя. Для него же единственным, подобающим для римлянина укладом жизни была только республика с сенатом, ежегодно избираемыми магистратами и народным собранием. С этим традиционным аристократическим сознанием, которое восприняли также и «новые люди», пришедшие в сенат во время смут при диктаторе, должен был считаться каждый, кто думал о долговечном государственном строе. Победитель тоже не был вне государственной системы и являлся первым человеком сенатской элиты.

Большим политическим достижением нового Цезаря было то, что он осторожно, но решительно привнес в республику монархические идеи и благодаря этому основал царскую власть — «правление Цезарей». Эта перестройка осуществилась не одноразовым государственно-правовым актом, так как не было издано ни одного основного государственного закона; «царская власть» формировалась постепенно, в течение 44-летнего периода политической деятельности Августа. Это необычайно продолжительное правление внутренне укрепило новую политическую систему и было предпосылкой для того, что из исключительной, единственной в своем роде власти Августа при его ближайших преемниках институт «царской власти» превратился в традиционную форму правления.

Уже в первые годы после победы обнаружились политические намерения Августа. Правда, он сохранил власть, главным образом благодаря командованию важнейшими войсковыми соединениями. Но сначала вовсе не стремился к новым должностям и законным званиям, ежегодно избирался народным собранием одним из консулов. Сразу же после своего возвращения он начал укреплять государство. Из несметных египетских царских сокровищ завоеватель щедро вознаградил своих солдат и римских горожан, а в Италии была куплена земля для его и Антония ветеранов. Огромная армия в 70 легионов, участвовавшая в гражданской войне, была сокращена до 27 легионов. Древняя аристократия Рима, патриции, представителем которых был новый правитель, сохранила в государственной и культурной сфере исстари принадлежавшие ей почетные обязанности. В 29 г. до н. э., по примеру диктатора Цезаря, она согласно «решению Сената и народа» была пополнена новыми членами. Возросшее при триумвирах число сенаторов (1000 человек) было снижено, и «недостойные», принимавшие участие в гражданской войне, т. е. сторонники Антония, были лишены своих должностей. Сам император с 28 г. до н. э. получил звание «первого» сенатора (princeps senatus), и его мнение спрашивали в первую очередь. В знак основания нового государства он как консул в том же году провел первый раз за сорок лет подсчет и оценку имущества римских граждан (ценз), которые по древнему обычаю закончились очистительными и искупительными жертвоприношениями. По римским представлениям, это мероприятие положило начало новому римскому законодательству. В том же году Сенат по его подсказке поручил ему отреставрировать 82 храма в Риме, и он, таким образом, получил благословение государственных богов на свою дальнейшую деятельность.