Снежный князь - Маргарита Полякова

Ага. Если бы мои собратья по расе были настолько крутые, насколько хотели казаться, они давно бы уже зачистили этот гадюшник. А то прям какая-то Сицилия под боком получилась. Преступники наглеют, а власть ничего не может с этим сделать.

– Леон! С тобой хотел бы встретиться глава Ордена паладинов, чтобы скоординировать действия по уничтожению Лабиринта, – отвлек меня от просмотра отчетов Харс.

Ого! Ничего себе! Неужели орден наконец зашевелился и готов выполнить свои прямые обязанности? С чего бы вдруг? И аж сам глава решил посетить Южный остров. Как-то даже не по себе. Чего он тут забыл? Хочет надавить авторитетом и все-таки заставить меня продать изобретенное мной оружие? Или прощупать меня как следует в связи с событиями в столице? Наверняка моя встреча с Терс’селом из дома Сол’сдов не прошла мимо паладинов. А теперь в Айсвериуме творится столько всего интересного, что без поллитры не разобраться.

Паладинов я откровенно недолюбливал и уж конечно не доверял им, а потому не горел желанием встречаться с их главой. Когда ко мне явился Терс’сел, я хотя бы мог предположить, какие интересы он преследует. И намекнуть ему на определенные перспективы. А глава ордена – очень темная лошадка. У него есть доступ к таким знаниям, что мне и не снилось. Да и возможностей у него немногим меньше, чем у князя. А может, кстати, и не меньше. Кто проверял?

Впрочем, мое желание или нежелание встречи абсолютно ни на что не влияло. Отказаться от визита я все равно не мог. Да и глупо было бы обострять отношения на пустом месте. Мало ли что моя паранойя мне нашептывает! Так что высокий гость прибыл вовремя, и теперь мне только оставалось надеяться, что мы сумеем договориться.

– Глава ордена Вейс’сел, – объявил Гарт. Ага, имя дома скромно умалчивается. Типа, это мелочи жизни, ибо паладины служат не дому, а Ауриэлю. Верю, верю, ага.

Глава ордена оказался довольно крупным экземпляром. Любому, кто привык к хрупкой конституции снежных эльфов, было бы непривычно видеть такой образец. Если бы княжич вовремя занялся своим телом, возможно, и он когда-нибудь достиг таких габаритов. Но теперь об этом можно было только мечтать.

Вейс’сел расстелил на столе карту местности, и я с интересом над ней склонился. Вдруг тоже исторический артефакт времен цивилизации, создавшей паг’гланы? Однако рисунок оказался вполне обычным. Грамотным, относительно точным, но явно эльфийским. Такое и я сам создать могу. Лабиринт на карте был изображен весьма условно. Линия внешней стены, линия побережья, а в центре – белое пятно с несколькими схематично нанесенными зданиями.

– Более подробных сведений нет? – вздохнул я.

– Нет. Те, кто правит Лабиринтом, стараются не высовываться лишний раз за его пределы. А мелкие сошки, которых мы ловим, не могут сказать ничего путного. И уж тем более нарисовать схему гнезда преступников.

– Ну, с этим ладно. Могу помочь, – пообещал я. – В конце концов, это в моих интересах.

Блин! Мог бы, кстати, давно уже об этом подумать. Големы есть? Картинку передавать они умеют? Так чего их не отправить полетать над Лабиринтом, чтобы составить его подробный план и определить, куда в первую очередь наносить удары? Вот я дятел! А еще на прежних наместников наезжал. Типа допустили и распустили. Сам хорош. Даже не подумал ни о разведке, ни о возможности разбомбить преступное логово издалека. Понял, что штурмом этот укрепленный район не взять, и успокоился.

– Как же эльфы допустили, чтобы Лабиринт вообще возник на их землях? – возмутился я.

– Долгая история, – поморщился Вейс’сел. – Мы проиграли войну людям. Катастрофически проиграли. Ситуация сложилась так, что наша раса могла быть полностью уничтожена. Условием победителей было, чтобы мы убрались с материка. Их не интересовало, куда именно.

– А разве было много вариантов? – удивился я.

– Нам повезло, что существовал архипелаг Эйсвир. Иначе пришлось бы переселяться под землю к дроу.

– Так бы они и поделились своими подземными владениями! – фыркнул я.

– Вот именно. Потерпев поражение, снежные эльфы переселились на архипелаг с позволения людей. Причем на определенных условиях – все, кто уже жил на островах, автоматически становились гражданами Эйсвира. Единого государства там не было, существовали только отдельные поселения, поэтому присоединение прошло легко.

– Скорее всего, столица обживалась в первую очередь, остальные острова постепенно, – предположил я.

– Да, – согласился Вейс’сел. – И на одном из них уже было гнездо преступников. Достаточно сильное и укрепленное, чтобы представлять проблему. На последней войне мы понесли большие потери. Чрезмерно большие. Снежных эльфов осталось так мало, что пришлось вносить изменения в древние законы и разрешить иметь гарем человеческих женщин. И использовать магию, чтобы у наложниц рождались только представители нашей расы.

– Эльфам требовалось восстановиться. Обустраиваться на новом месте, возобновлять торговые и политические контакты, налаживать жизнь. Скорее всего, у них, возможно, просто не было сил уничтожить пиратское гнездо, – понятливо кивнул я.

А то и желания не было с людьми связываться после того, как эльфы нехило огребли от представителей человеческой расы. Определенный страх должен был возникнуть, как бы эльфы ни хорохорились, считая себя крутыми. Первое время пока они обживали новые земли, и им наверняка было не до Лабиринта.

Да, они прислали на остров наместника. Но тот, в силу эльфийского самолюбия, вполне мог считать такое назначение ссылкой. (Вполне вероятно, на первых порах это и было ссылкой.) Так что он мог просто собирать налоги (не забывая обогащаться) и тупо забить болт на преступность. А уж если первое время ему подсовывали взятки, чтобы он не замечал очевидных вещей, тогда вообще все понятно становится.

– Во время войны с людьми орден пострадал особенно сильно. Паладины всегда были в первых рядах воюющих и принимали на себя основной удар. Мы тоже очень долго восстанавливались, тренировали пополнение и не могли везде успеть. Даже береговая охрана возникла не сразу и в силу жестокой необходимости – без импорта Эйсвир существовать не мог, а торговцев, чтобы они периодически приплывали, нужно было охранять от нападений пиратов.

– А к тому моменту, как до Лабиринта дошли руки и он начал откровенно мешать, было уже поздно, – понятливо кивнул я. – Преступники укрепились так, что уничтожить их стало проблематично.

– У паладинов есть катапульты, но снаряды могут нанести Лабиринту очень ограниченный ущерб.

Ну да. Каменные и ледяные ядра могут разрушить максимум несколько домов. Магический пульсар снесет всадника с коня, даже если он в доспехе, но не более. С огнем эльфы не дружат, и даже если привлечь наемников, просто пожар в Лабиринте – это тоже не самый оптимальный выход. Особенно если учесть, что разозленные люди могут вдарить в ответ. Преступники, конечно, не профессиональные воины, но боевой опыт наверняка имеют. Одна только периодическая война между их криминальными кланами чего стоит! Да и сколько в Лабиринте народа – совершенно неясно. Заморозить Лабиринт – сил у магов может не хватить. И опять же это не подразумевает моментального уничтожения большей части населения, что снова приводит к открытому конфликту, которого паладины всеми силами стремились избежать.

– Мы не готовы к тому, чтобы сражаться с Лабиринтом, – признал Вейс’сел. – Жизни снежных эльфов чересчур ценны. Нас по-прежнему слишком мало. Ну а создавать армию из наемников… я на такое не решусь. Нет гарантий, что такая армия будет верной и не повернет оружие против своих нанимателей. Да и вообще не хотелось бы вооружать людей. Я им не доверяю.

– Я тоже.

– До меня дошли сведения, что появилось оружие, которое может решить проблему Лабиринта, – закинул удочку Вейс’сел.

– Его нужно доработать. И продавать секрет его изготовления я не буду. Но могу предоставить возможность им попользоваться. А для начала пригласить на тренировочный полигон, чтобы вы оценили, чего мне удалось добиться, – предложил я.

Вейс’сел, разумеется, согласился. И, оценив мои «ледяные ежи» и скорострельное оружие, остался впечатлен.

– Потребуется очень много катапульт, – признал он. – Но если ты действительно доработаешь эти взрывающиеся шары до необходимого размера и мощности, Лабиринту конец. Мы сотрем его с лица земли. Вряд ли хоть кому-то удастся спастись.

– Да если и окажутся выжившие, их будет такое ничтожное количество, что с ними вполне справятся ваши лучники. Я не хочу отдавать изобретенное мною скорострельное оружие в чужие руки. Это гарантия моей безопасности.

– Очень эффективно, – признал Вейс’сел. – Несколько изобретений, и один эльф становится равен небольшой армии. Меня даже в какой-то мере радует, что ты не хочешь продавать свое оружие. По крайней мере, оно не окажется в Айсвериуме. А то в столице и так… нервная обстановка.