На волне шока - Джон Браннер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сильно побледнев, Тед сказал:
— Совершенно верно! Вирус тут не поможет, а простой скремблер и подавно. Кстати, у нашего червя нет упомянутого вами хвоста. Мы смутно надеялись сделать его как-нибудь потом, однако терпение Вашингтона к Уху доверия все больше истощалось, и мы не хотели их лишний раз дразнить.
— Нас там не любят, — поддакнула Пресная Вода. — Как они, должно быть, ненавидят Обрыв.
— Они нас опасаются, — поправила Сузи, — вот только… Трудно поверить, что федералы больше не боятся расчищать последствия разгрома, который может вызвать наш червь. Наша защита, как я всегда считала, работает двояко: если кто-то пытается отследить звонок в Ухо доверия, червь скремблирует сигнал на ближайшем крупном узле, а если делается попытка убить червя, происходит внезапное произвольное искажение тридцати миллиардов битов данных в непредсказуемых местах. На выяснение полного размера ущерба могут уйти годы. У нас не было возможности проверить, как работает вирус, хотя первая линия защиты — скремблер — работал исправно. БОД — Бюро обработки данных — на свою беду однажды в этом убедилось.
Сэнди кивнул.
— Теперь они готовы сразиться с вирусом. Как я уже сказал, они полностью вывели из сети все данные компаний с максимальным рейтингом, чтобы потом вернуть их на место.
Сэнди откинулся назад, потянулся за бокалом.
— Мы перед вами в долгу, Сэнди, — после недолгой паузы сказала Пресная Вода. — Нам надо пораскинуть мозгами, посмотреть, что мы можем…
— Нет, я сам, — перебил он. — Вам нужен червь с совершенно иной структурой. Такой тип называют самовоспроизводящимся фагом. Причем первым делом ему нужно скормить вашего нынешнего червя.
— Самовоспроизводящийся фаг? — переспросила Сузи. — Никогда о таком не слышала.
— И неудивительно. С ними шутки плохи. Их часто используют в ограниченных обстоятельствах. Например, наступает время выборов, берешь фага и запускаешь его в список членов оппозиционной партии, если только они не заготовили копии. Таких червей в континентальной сети очень мало, самый крупный из них бездействует, пока его не активируют. Если хотите знать, его создали в центре под названием «Электрополымя», назначение этого червя — отключить сеть, чтобы ей не могла воспользоваться армия противника. Говорят, для этого требуется всего тридцать секунд.
Тед нахмурился.
— Откуда вы так много знаете об этих фагах?
— Ну-у… — Сэнди помедлил и решил спрыгнуть с обрыва. — Своего фага я запустил больше шести лет назад, и пока что он служил мне верой и правдой. Почему бы то же самое не сделать для Уха доверия?
— И что это даст, черт возьми?
Делая неимоверное усилие говорить вполголоса, Сэнди объяснил суть дела. Его выслушали. После чего Тед сделал неожиданный ход.
— Этот штырь врет? — спросил он.
Собака обнюхала пах Сэнди с застенчивым видом, словно ей неудобно было допускать такую вольность, мотнула головой и вернулась на место.
— Ладно, — сказала Сузи. — Что вам для этого нужно и сколько времени это займет?
Пособачились
— Об этом не может быть и речи, — заявил доктор Джоэл Бош. — Он просто лжет.
Остро сознавая, что сидит в том же кабинете и, возможно, в том же кресле, где сидел Никки Хафлингер, когда увидел Миранду, Фримен терпеливо произнес:
— Наши технологии исключают любую возможность сознательной дачи ложных показаний.
— Но ведь ясно, что такого не может быть, — резко возразил Бош. — Я очень хорошо знаком с трудами Лиллеберга. Он действительно добился невероятных аномальных результатов. Однако все его объяснения — сплошная демагогия. Сегодня мы знаем, какие процессы дают подобный результат, однако Лиллеберг никогда даже не притворялся, что пользовался ими. На тот момент, когда он прекратил работу, они еще не существовали.
— Так называемая гипотеза Лиллеберга вызвала много разногласий, — не отступал Фримен.
— Все эти разногласия давно преодолены! — огрызнулся Бош. И вымученно заставил себя принять более вежливый тон: — По той причине, которую… э-э… неспециалисту вроде вас трудно понять. Извините, но в ваши методы допроса определенно закралась ошибка. Я советую еще раз их проверить. До свидания.
Потерпевший поражение Фримен поднялся. В левой щеке вдруг начал дергаться мускул.
Хиатус
За окном, где собиралось в набег племя, глухо рычали моторы. По другую сторону окна, терзаемая нерешительностью, туда-сюда расхаживала женщина — ногти сгрызены до мяса.
— …После такого я, конечно, больше не могла с ним ужиться. И кто бы смог? Павлином расхаживал по району, плевать хотел, что о нем подумают…
Рев моторов умолк. Телефонный аппарат стоял в углу комнаты. Но она все еще не решалась подойти к нему.
— Сижу и все! Кто такое выдержит? Совершенно одна третью ночь подряд. То же самое было на прошлой неделе. Господи! Хоть бы кто-нибудь появился, чтобы эти пыльные ступени снова заскрипели…
Если он узнает, он меня убьет. Я ни капли не сомневаюсь. Как-то раз я звонила им, и этот звонок помог мне не сойти с ума. В любом случае разговор по телефону не дал мне покончить с собой. Но сегодня вечером случилась другая беда. И если Джемми догадается, он точно меня убьет.
— …Не столько пил, сколько заливал в желудок как горючее, представляете? Хосспади, я бы не удивилась, если бы он и зубы начал чистить этой дрянью. Если бы начали выпускать зубную пасту со вкусом виски, он бы первым побежал ее покупать, хотя нельзя сказать, что он так уж любит чистить зубы. Зубы у него гниют и воняют…
Наконец, покорившись судьбе, женщина подошла к телефону. Номер удалось набрать только с третьей попытки. Экран посветлел.
— Эй! — воскликнула она испуганным шепотом, словно Джемми мог услышать ее с расстояния нескольких километров. — Вам надо что-то делать и побыстрее! Мой сын в племени «черножопых», и они отправились в набег на…
Ее прервал спокойный женский голос:
— Вы позвонили в Ухо доверия, эта служба существует исключительно для того, чтобы слушать. Мы не принимаем никаких мер, ни во что не вмешиваемся и не вступаем в разговоры. Если вам нужна помощь, обратитесь в одну из экстренных служб.
Чертовы тупые прыщи! Фиг с ними, я им ничем не обязана. Пусть на своей шкуре испытают, какие они дураки, если
