Шестое вымирание - Джеймс Роллинс

– Куда?

– Следуйте за мной!

Пирс побежал прочь от сползающей в море станции, вонзая сапоги в заснеженный лед, поднимаясь по склону, который становился все круче и круче. Поверхность была достаточно неровной, чтобы обеспечить хорошее сцепление, и все же пару раз он спотыкался и падал на колено или руку. Используя стальной приклад винтовки в качестве опоры, Грей старался двигаться как можно быстрее. У них были считаные секунды. Наконец он добрался до облака пара и дыма, вырывающегося из зоны взрыва. Видимость сократилась до длины вытянутой руки.

Пирс молил бога о том, чтобы выдержать нужное направление.

Еще через несколько шагов он выдохнул, испытав облегчение – но только самое маленькое.

Впереди показался силуэт мотонарт. Стало слышно приглушенное ворчание двигателя, работающего на холостых оборотах.

Слава богу, Джейсон предусмотрительно подготовил путь отступления.

Добежав до трехместных мотонарт, Грей уже перекинул ногу через сиденье – но прежде чем он успел занять место за рулем, его остановил Барстоу.

– Кто здесь эксперт? Мотонарты поведу я. А вы с приятелем будете пассажирами.

Грей не стал спорить, доверившись антарктическому летчику, у которого наверняка было больше опыта управления такими машинами. Когда Ковальски уселся у него за спиной, он указал на разрастающуюся трещину впереди.

– Нам нужно…

– Понял, – не дал ему договорить Барстоу, дав полный газ.

Из-под задних гусениц полетели осколки льда, и мотонарты рванули вперед. Единственная надежда заключалась в том, чтобы перепрыгнуть через расширяющийся разлом и добраться до сплошного ледника на противоположной стороне. Шансы на успех были невелики, особенно если учесть, что мотонарты были перегружены, однако оставаться на отломившейся льдине означало верную смерть.

Грей прижался к спине сидящего впереди Барстоу.

Ковальски выругался вслух.

Внезапно летчик сделал крутой поворот. Застигнутый врасплох Грей едва не слетел с сиденья. Зад мотонарт занесло, и они развернулись прочь от трещины. Двигатель взревел громче, и Барстоу на полной скорости погнал машину вниз по склону. Мотонарты вырвались из тумана на открытое место, устремившись вдогонку за медленно сползающей к обрыву станцией.

– Что ты делаешь? – заорал Грей.

– Не мешай!

Барстоу припал к рулю, стараясь выжать максимальную скорость. Грею не оставалось ничего другого, кроме как последовать его примеру.

Но беглецы были не одни.

Единственным предупреждением об опасности явились мигающие навигационные огни в темном небе над головой. Вражеский «оттер» пронесся мимо – и тотчас же лед впереди взметнулся огненным фонтаном, взорванный реактивной гранатой.

– Матерь Божия! – воскликнул Барстоу. – Держитесь крепче, ребята!

Обогнув на полной скорости дымящуюся воронку, летчик устремился к единственному укрытию. Он выписал еще один крутой поворот, подняв в воздух снежный хвост, после чего скользнул боком под сползающую станцию, чисто проскочив между двумя гигантскими гидравлическими лыжами, поддерживающими модуль.

– Только скажите мне, когда все это закончится! – простонал Ковальски.

Однако до конца было еще далеко.

В результате своего отчаянного разворота Барстоу потерял поступательный импульс, но теперь он снова помчался под брюхом «Халли-6», умело прикрываясь корпусом станции от кружащего в небе «Оттера». Обреченные модули продолжали сползать по наклонившейся льдине, но мотонартам удалось набрать скорость.

К этому времени Грей уже понял предыдущий маневр Барстоу – почему тот развернулся на сто восемьдесят градусов, направив мотонарты прочь от разлома. Двигаясь вверх по склону, мотонарты, тем более перегруженные, ни за что не смогли бы набрать момент инерции, достаточный для того, чтобы преодолеть расширяющуюся трещину. Но направив машину вниз, Барстоу рассчитывал получить необходимый импульс, превратив мотонарты в ракету с гусеничным двигателем.

У этого плана был только один недостаток…

Ледовое поле кончалось.

Впереди головной модуль гигантской сороконожки достиг края обрыва и полетел вниз, оторвавшись от остальной станции и упав в плещущиеся далеко внизу черные волны.

– Мальчики, нам надо поторопиться!

Повернув вбок, Барстоу пролетел между двумя накренившимися стойками лыж и снова вырвался на открытое место. Теперь мотонарты уже мчались наискосок вверх по склону, удаляясь от станции, модуль за модулем срывающейся в море Уэдделла.

Отколовшаяся льдина кренилась все больше и больше, отдаляясь от равнины шельфового ледника Бранта. Барстоу гнал мотонарты на полной скорости, выбирая место, где разрастающаяся расселина была самой узкой.

Наконец он дал полный газ.

Однако упрямый ястреб не собирался терять свою добычу. «Оттер» вырвался из клубящегося облака впереди, несясь над самым льдом, рассекая винтами туман. Делая разворот, самолет накренился, открывая распахнутый боковой люк – и застывшего в нем боевика с прижатым к плечу ручным гранатометом.

Враг решил не рисковать.

Следующий выстрел будет сделан в упор.

Грей развернулся, локтем отталкивая Ковальски назад. Освободив винтовку, он вскинул ее одной рукой и нажал на спусковой крючок, в автоматическом режиме выстрелив все тридцать патронов за три секунды. Первая его очередь была направлена в открытый люк. Громко вскрикнув, боевик вывалился из самолета. Остальные пули Грей выпустил в ближайший двигатель пронесшегося мимо самолета.

– Держитесь! – крикнул Барстоу.

Прижав Грея к сиденью, Ковальски навалился на него сверху.

Мотонарты домчались до кромки льда – и взмыли в воздух. Высоко подлетев на вздыбившейся льдине, закрутились штопором, и Грей на мгновение отчетливо увидел разверзшуюся внизу бездну. Но мотонарты уже перелетели через трещину и боком приземлились на противоположной стороне, ударившись о лед краем одной гусеницы.

Подскочив в воздух, машина опрокинулась, сбрасывая с себя всех седоков.

Выронив винтовку и сгруппировавшись, Грей покатился по льду. Наконец ему удалось остановиться. Подпрыгнув еще несколько раз, мотонарты также застыли неподвижно. Барстоу и Ковальски поднялись на ноги.

Великан ощупал себя, словно убеждаясь в том, что он еще жив.

– Если честно, приземление мне не очень понравилось.

К ним подошел Барстоу. Лицо у него было залито кровью, правую руку он прижимал к груди.

– Как говорят у нас в авиации, если после приземления ты можешь идти самостоятельно… – пробормотал летчик, оглядываясь на валяющиеся на боку мотонарты.

– Это про самолеты, – с укором поправил его Ковальски, – а не про чертовы мотонарты.