Прах Судьбы - А. Даргон

С хрустом сжав руки за спиной, она ответила ему все таким же мертвенно-спокойным тоном:

– Так. Я решила, как с тобой поступлю, – это был не ее голос. Так, наверное, говорят ожившие статуи – ровно, совершенно не волнуясь, без единого проблеска эмоциональности.

Хоу слегка пожал плечами.

– Уже? Замечательно.

И он повернулся к ней спиной, решив, что он уделил ей уже достаточно своего внимания.

«Ты смелый человек – но твоя храбрость опоздала, Натаниэль. Все уже давным-давно исчислено, взвешено и решено. Все кончено».

За ее спиной раздались шаги.

– Командор, я привел к Вам сенешаля Верела, – подал голос командир охраны. Подойдя к ней, Верел спросил:

– Я смотрю, Вы поговорили с нашим гостем? Нелегко с ним, верно? Решили, что с ним делать?

Все с тем же каменным выражением лица она повернулась к сенешалю

– Вы знали, что это Хоу?

Сенешаль слегка поднял бровь.

– Хоу? Значит, они снова вылезают на свет. Хоу – наши заклятые враги, Командор.

Сразу было видно, что у сенешаля накопилось немало претензий к доблестным Хоу.

«Может, рассказать ему про Вилену? Зачем?»

И она почему-то вспомнила Рилок с ее выпученными глазами: «Лично прослежу, чтобы тебя вздернули, убийца!»

Элайн произнесла, не разжимая рта, но достаточно явственно:

– Повесьте его. Он слишком опасен, чтобы оставлять его в живых.

Сенешаль не стал обсуждать ее приказ и сразу же повернулся к заключенному:

– Командор Стражей вынесла приговор. Сим вы приговариваетесь к смерти семнадцатого фервентиса тридцать первого года Эпохи Драконов. Желаете ли Вы что-то сказать перед тем, как приговор будет приведен в исполнение?

Хоу ухмыльнулся и пожал плечами. Похоже, что он был готов к этому приговору.

– Делай свое дело!

Гарвел открыл клетку и грубо подтолкнул Натаниэля.

– Тогда ступай со мной. Но без фокусов! Не то повешение тебе праздником покажется!

Видимо начальнику охраны тоже досталось от Хоу синяков – уж очень Гарвел спешил вздернуть «дерзкого воришку». Натаниэль проследовал к выходу с гордо поднятой головой, ни разу не оглянувшись. Через минуту вышел и сенешаль, а Элайн так и осталась стоять, глядя в закрывшуюся дверь.

«Не знаю, может я поступила несправедливо. Но если это настоящий Хоу – то мне плевать на любую справедливость!»

* * *

Охрана у дверей тронного зала Башни Бдения явно скучала. Группы присягнувших на верность баннов стояли группками в центре тронного зала и шушукались о чем-то своем.

Между ними расхаживала, подходя от одной группы к другой, Командор Амарантайна, Ее Величество Королева Элайн Кусланд. Среди обычной одежды простых дворян, пусть даже и расшитой золотом и серебром, сверкающая броня Командора и начищенные до блеска кирасы ее свиты смотрелись просто вызывающе.

Первый стражник довольно-таки громко пробормотал:

– А наша королева-командор хорошенькая! Гляди, как сверкает глазками! Жаль только, что неулыбчивая.

Второй заметил ему:

– Ты осторожнее на нее пялься. Если она на тебя вдруг рассердится, то костей не соберешь. Говорят, что она своим мечом-переростком разрубает человека так же легко, как мясник колбасу.

– А все же я завидую ее мужу. Какие у нее сиськи, а? Даже под кольчугой не скроешь.

– Если ты и дальше собрался так громко разговаривать, то делай это без меня. Умирать от восторга будешь в одиночестве, – второй стражник даже немного отошел в сторону.

Первый стражник все равно не унимался.

– Нет, а сиськи все равно хороши. Я согласился бы даже сдохнуть – только бы с ней ночь провести.

– Как только она тебя услышит, так ты точно сдохнешь. А насчет ночи — ничего не выйдет. Она влюблена в своего мужа сильнее, чем ростовщик в свои деньги, – это я тебе точно говорю.

– Да неужто? А я думал, что она за него замуж по расчету вышла. Трон, власть и все такое...

– Ну, так просто замахнись на нашего короля в ее присутствии – и она убьет тебя быстрее, чем сам король успеет рот открыть. Мой друг видел ее при освобождении Денерима – так он говорит, что лучше сунет голову в пасть огру, чем встанет у нее на дороге. Бестия.

И, понизив голос, добавил:

– Рыжая волчица.

Королева как раз повернулась в их сторону. Неподвижное лицо с точеными чертами, на котором не было видно даже подобия улыбки, с пронзительными, слегка прищуренными ярко-зелеными глазами вызывало даже не восхищение. А скорее оторопь.

Элайн не задержалась взглядом на обычных стражниках и, откинув рыжую прядь с лица, с таким же каменным выражением опять отвернулась к сенешалю.

За весь период ее командорства в эрлинге никому так и не удалось увидеть, как она улыбается.

Глава 14

Возвращение в Денерим было тягостным. Даже то, что Амарантайн уцелел после нападения, и что оба предводителя порождений тьмы были побеждены и растоптаны, не очень-то грело ее душу. Ни теплое солнце, ни раскидистая зелень леса вдоль дороги тоже не приносили покоя Элайн, успевшей устать от бесконечных каменных подземелий. И отличные доспехи Бурегонителя, которые в другое время весьма бы порадовали женское сердце своим изяществом и красотой – не могли ее утешить.

Элайн никак не могла забыть последний бой с Матерью Порождений.

«И тут мать с детьми. Проклятье. В Мертвых Рвах была Матка... Здесь эта грудастая, прости Создатель, Мать. Почему эти порождения тьмы все время мне тычут этим материнством? Чтобы показать, насколько я хуже них?»

«Брось, о твоем бесплодии им неизвестно», – одернула Элайн саму себя.

Но ее внутренний голос не унимался.

«Всему Денериму известно, всем баннам известно, и даже эта Эсмерелл из Амарантайна не преминула меня пожалеть. Лицемерная сука. А порождениям Тьмы с их многомудрым и правда, уже многомертвым Архитектором — неизвестно... Ага, как же!»

Заноза, сидевшая в ее сердце еще с той памятной размолвки с Алистером около ворот Башни Бдения, воспалялась все сильнее. Если раньше командорство в эрлинге и все связанные с ним проблемы и трудности хоть как-то отвлекали ее от размышлений – то сейчас уже ничего не мешало ей растравлять свою рану.

«То-то Алистер тогда смотрел на меня как на пустое место. Это все потому, что я не могу быть матерью. Проклятье. Уродина, уродина... Бесплодная рыжая пустышка. Даже у этих мерзостных тварей есть дети. А я только и могу, что убивать. Лить кровь и командовать. Командовать и лить кровь. Или целоваться, если Алистер рядом. Да и то последний раз не вышло».

На душе стало горько и тоскливо.

«Судьба отняла у меня не только родителей, но и детей! Неужели я до такой степени недостойна простого женского счастья... Это несправедливо, Создатель! Это же так несправедливо!»