Прах Судьбы - А. Даргон

Но Морриган внезапно произнесла:

– Эй, не спешите бежать к отродьям мерзким – я знаю заклинание новое. Сейчас на них его я испытаю...

Она вышла вперед. Вокруг нее клубилось синеватое легкое облачко, означающее, что Морриган временно усилила свое магическое могущество – несмотря на то, что это ее быстро утомляло. Видимо, сейчас ей понадобилась концентрация всех сил.

Взмах посохом – и над вражеской толпой возник белый морозный туман, в котором в бешеном танце завертелись колючие снежинки. Самые слабые отродья начали поскальзываться на возникшей гололедице и падать, некоторых даже примораживало насмерть. Но командиры и сильные бойцы устояли.

В Морриган начали лететь первые стрелы. Впрочем, это ей не повредило – лучники из-за пурги не могли точно прицелиться и все время промахивались – поэтому Морриган не отошла назад, а взмахнула посохом еще раз. В центре снежной бури появилось темное, потрескивающее разрядами грозовое облако.

Но буквально через секунду вместо пурги и электрических искр на их месте появился гигантский, уходящий в черную непроглядную высоту медленно крутящийся столб из пронзительно сверкающих перекрученных молний.

Треск разрядов и волны яростной энергии этой чудовищной бури можно было ощутить даже на безопасном расстоянии, а от грозовых всполохов волосы вставали дыбом. Словно мясорубка, Буря Века начала перемалывать порождений тьмы сразу десятками, разбрасывая трупы в разные стороны...

* * *

Именно такая неукротимая буря в лице его взбешенной супруги возникла перед Алистером. Все, что накопилось в душе изнервничавшейся, обиженной на невнимание к себе женщины, накрутившей саму себя до невменяемого состояния – превратилось в неистовый вихрь эмоций, который обрушился на Алистера со всей всесокрушающей силой.

Элайн продолжала что-то кричать Алистеру. Что именно – она бы сама затруднилась сказать, но фразы «Ты меня не любишь!», «Я тебе больше не нужна!» повторялись наиболее часто. Она металась по комнате и взахлеб говорила и говорила про храмовниц, про их наглые и похотливые взгляды. Про его показное равнодушие... Что он при всех повернулся к ней спиной.

Невиновная ни в чем подушка с кровати полетела через всю комнату и ударилась о стену, рассыпав облачком белый пух по всей комнате:

– И я не хочу быть сама по себе! Не хочу! Понял??!!

Элайн рванулась к Алистеру и, схватив его за руки, начала всхлипывать от душившей ее ярости:

– Я выходила за тебя замуж не для того, чтобы ты отворачивался от меня при каждом удобном случае! Слышишь? Ты ведешь себя не как потомок короля Мэрика, а как безродный мужик из людской! Ты не держишь своего слова!! Ты же обещал мне, обещал!!!

Алистер, не зная, как совладать с разбушевавшейся фурией, попытался молча погладить ее по руке, но получил еще более сильный отпор:

– И не смей меня трогать! Иди лапать своих подруг из монастыря! Все равно я для тебя пустое место и бесплодная уродина!! Я это вижу, вижу, вижу!!!

Буря прекратилась так же резко, как и началась. Элайн без сил опустилась на кресло и спрятала лицо в ладонях. В душе царило полное опустошение, никаких мыслей, слов, образов – ничего, совсем ничего не осталось.

Когда же она отняла руки и подняла голову, перед ней на одном колене стоял Алистер и молча смотрел не нее. В его глазах не было ни гнева, ни злости, ни обиды – нет, они смотрели на нее с мягкой и печальной нежностью.

– Ты – моя единственная женщина, поверь мне. Пожалуйста, – он немного помолчал, не отрывая от нее взгляда.

– Ты прекраснее всех на свете. И я тебя действительно люблю. – Алистер осторожно взял и поцеловал кончики ее пальцев. – Никто, кроме тебя, не пробуждал моих чувств, так, как ты.

Королева неожиданно разрыдалась, словно маленькая девочка. Поток слез смыл всю накипь из ее души – и разноцветный, сверкающий мир вернулся к ней снова. Сквозь слезы она увидела карие глаза Алистера, почувствовала кожей теплоту его пальцев, перебирающих пряди ее волос, и тихо спросила:

– Ты действительно... у тебя ничего не было?

– Действительно, душа моя, – она как будто первый раз слышала его голос. – Мне действительно никто не нужен, кроме тебя. – Он сжал ее ладони в своих руках и поднес к своей груди.

– И ты мне больше никогда не скажешь «будь сама по себе?» – Элайн негромко всхлипнула.

– Не скажу.

– И не уйдешь от меня просто так? – королева еще раз шмыгнула носом и вытерла рукавом заплаканное лицо.

– Нет, не уйду, душа моя. – Алистер все так же стоял перед ней на одном колене.

– Дай мне платок. И воды. Пожалуйста.

Король встал и отошел от нее к маленькому столику у стены. Забулькала вода в стакане.

– Ты знаешь, Эамон поправился – Винн его вылечила. Она поистине Великая Целительница! – и Алистер подал воду королеве.

Он хотел перевести разговор на другую тему. Увы, ему это не удалось.

Предварительно понюхав стакан с водой, – эту привычку она приобрела сразу же после отравления Вилены, – королева выпила его до дна.

– Да. Она действительно Великая Целительница. Только вот меня от бесплодия она вылечить так и не смогла. Вернее – не захотела.

– Разве Винн отказала тебе? – было видно, что Алистер немало поражен.

– Нет, она не отказывала. Она просто сказала, что меня уже поздно... лечить. – На сердце опять потяжелело, и холодный сгусток снова подкатил к самому горлу. Усилием воли королева встала и потерла виски.

– И давай закончим этот разговор! Мне неприятны эти воспоминания, – она скомкала платок в руке. – Позови служанок. Пусть принесут воды для умывания. Я хочу привести себя в порядок – нам надо увидеться с эрлом.

Глава 16

Старая, утоптанная дорога в Денерим шла мимо Бресилианского леса, подходя к его столетним дубам и соснам так близко, что на покрытых мхом толстых стволах была четко различима каждая трещина и каждый свив заскорузлой темной коры. Вечернее солнце еще не коснулось края леса, и его лучи пока не спрятались в густой листве великой дубравы. Поэтому блики и зайчики от блестящих доспехов Алистера и Элайн все еще радостно прыгали с одного листа на другой. Где-то далеко изредка щебетали птицы.

Король с Королевой поехали вдвоем. Ее Величество категорически отказалась от сопровождающих. Элайн не желала никого видеть рядом, так как ее вспышка требовала душевного отдыха и никакого лишнего общения ей не хотелось.

Алистер не стал ней спорить, тем более что Ферелден был давно очищен от Мора и никаких нападений не предвиделось.