Плохая концовка - Сергей Александрович Малышонок

Пройдя же по нити, я понял куда больше. Сон был слишком детализирован, слишком чёток, что говорило о том, что его владелец имеет довольно неплохо натренированное сознание, привыкшее к работе с образами. Такое встречается только у художников, скульпторов, ну и магов, само собой. Последнего я, правда, увидеть не ожидал — как уже отмечалось ранее, наткнуться на сон волшебника для демона почти так же реально, как для обычного горожанина — найти полный кошель с золотыми монетами. То есть теоретически возможно, но шансов откровенно немного.

Тем сильнее было моё удивление, когда я попытался проникнуть внутрь и ощутил знакомое по Солоне сопротивление, а потом и увидел сновидца — щуплый и словно измождённый парень-шемлен, что уже имеет юношеский пушок под верхней губой, но до полноценной взрослой щетины ему ещё ждать пару лет. Одет он был в стандартную ученическую мантию, ну а занят… Он сидел на кровати и пытался вскрыть себе вены стилетом. Получалось у него… не очень, что было неудивительно, он бы ещё мизерикордией попытался зарезаться — та предназначалась для разрезания ещё меньше, чем стилет. Или не всё так плохо, и это практика в магии Крови? Прислушавшись к эмоциям юнца и концепции окружающего пространства, я покачал головой. Нет, всё-таки именно то, о чём я подумал изначально. Желание уйти из жизни было слишком явным, слишком очевидным. И упустить подобный шанс я не мог.

— Пошли они… надоело… это не жизнь, а существование… — парень упорно тыкал себя в руки, но результат продолжал оставаться отрицательным, в итоге, не выдержав, он отбросил клинок и зарыдал. На миг во мне колыхнулась странная смесь жалости и презрения, но всё быстро улеглось — сейчас не время ни для того, ни для другого.

— И что же тебя так огорчает, мой юный друг? — надавив на пространство Волей, я заставил сон мага принять себя, а заодно сорвал пелену с моего собеседника.

— Что? Кто? — парень встрепенулся, окинув взглядом округу и меня. — Я в Тени? А ты — демон? — просто вопросы, при этом даже не дёрнулся.

— Быстро соображаешь. Но что это за реакция? Не будешь взывать к Создателю или кидаться волшебными стрелами?

— Нет, — помотал он головой, — я слишком устал для всего этого. К тому же самое страшное, что ты можешь со мной сделать, — это убить. А смерти я уже не боюсь…

— Верно, ты её желаешь.

— Да, — он прикрыл глаза, — я больше не могу выносить это презрение храмовников, эти отвращение и брезгливость, наказания за малейшую провинность — не туда посмотрел, не так вздохнул. Слишком хорошо учишься, слишком плохо учишься. Попался на глаза, плохая погода, не слишком тщательно подметаешь пол… Изо дня в день, от года к году, не могу больше! — выкрикнул мне в лицо парень. — Это не жизнь! Я для них не живой — все мы не живые! Мы как скот на ферме! Нас стригут, доят с нас молоко, используют для пахоты, а когда чуть захромаем — режут на мясо и смеются, что одной проблемой стало меньше! Даже эльфам в эльфинаже лучше, чем нам, — они хотя бы могут отказаться работать, а мы даже этого права не имеем! Щётки, половые тряпки… Как манекены на стрельбище, только двигающиеся и сами себя обслуживающие!

— Инструменты… — глухо обронил я, понимая, что же в его желании так сильно отвечало мне — чувствовалось таким близким.

— Да! Мы как инструменты, которые не жалко выкинуть! Которых слишком много, чтобы их даже ценить! — срывающимся голосом подхватил парень, вновь не сдержав слёз.

— Откуда ты? Какой Круг?

— Киркволл, — шмыгнув носом, прогнусавил человек.

— Хочешь им отомстить?

— Тебе нужно моё тело? — сразу понял волшебник.

— Твоя сообразительность начинает пугать.

— Об одержимых и как они опасны нам вещают денно и нощно, — скривился мой собеседник, волной злости смывая из эмоций чувство жалости к себе, теперь на его лице проступила мрачная решимость. И она мне нравилась.

— Тут есть нюансы, но в целом меднолобые недалеки от истины.

— Плевать. Что именно ты предлагаешь?

— Ну, я тебя убиваю. Быстро и без боли. Твоя душа отправляется по предназначенному ей пути, а я занимаю твоё место и устраиваю псам церкви наглядную демонстрацию на тему «маг, одержимый серьёзным демоном, а не всякой мелочью, что и воевать-то толком не умеет», — парень задумался.

— Дополнительно спаси и защити магов — и мы договорились.

— Согласен, — стоило отзвучать моему подтверждению условиям, как он оказался в моей власти.

Ощущение пребывающего где-то в реальности собственного, личного, полностью принадлежащего мне тела звоном прошло по всему естеству. Даже ощущение от связи с Нерией было менее чётким — там тело было маленьким, неразвитым, в нём была душа и я никогда, даже подсознательно, не рассматривал его как оболочку. С тем же, что давала мне малышка Шианни, и сравнивать не приходилось — я в неё маны и на одну-то волшебную стрелу пока влить был не в состоянии — не выдержит. Тут же было тело полноценного мага. Взрослое. Тренированное. Мужское…

Наивный мальчик, что допустил столько дыр в «договоре», желая спасти своих собратьев по несчастью. Сейчас я мог даже получить его душу. Ведь я не уточнял, кем «предназначен путь» его сути, да и спасать и защищать можно по-разному. И от разного, от безысходного существования, например, тоже. И это не говоря уже о том, что каких конкретно магов подвергать этим процедурам, в нашем договоре тоже не сказано. Но ладно, возможно, это говорят во мне остатки совести меня прошлого, да и чем-то этот глупый наивный парень, что вряд ли перешагнул уровень Старшего Ученика, мне импонировал. Возможно, я находил в нём некоторое сходство с собой прежним. Тоже «тихий и послушный» юноша, которому осточертели стены Круга. А может, дело было в его чувствах, так похожих на те, с которыми я сам ушёл в смерть… Не исключено, что именно поэтому мне и удалось заметить его сон… Вот только в его возрасте у меня не было мыслей о самоубийстве, лишь о том, как влезть повыше да устроиться покомфортнее, а если при этом Храмовники случайно сдохнут, я бы также не горевал. Мысли о добровольной смерти пришли много позже… Как бы то ни было, но поступать так, как поступил бы любой нормальный демон в моей ситуации, я не стал — душа страдальца действительно отделилась от тела и последовала по уготованному ей пути, а не в мой домен вечным источником сил. Сам же я… тоже последовал в свою твердыню и, присев на кресло в личных покоях…