Без ума от виконта - Салли Маккензи

– От кого же вы прячетесь?

Голос его прозвучал угрожающе, словно Моттон готов был проткнуть своей шпагой любого, от кого она была вынуждена прятаться. Джейн улыбнулась и ответила:

– От вас. Я прячусь от вас.

Однако она не хотела больше прятаться. О нет, она твердо решила предстать перед ним нагой. Показать всю себя как есть.

Может, она поглупела? Вполне вероятно. Он может ее отвергнуть, однако она не очень этому верила. Мужчины не слишком разборчивы, когда им предлагают позабавиться с женщиной в постели. Взять хотя бы Джона. Он во время пребывания в деревне регулярно наносил визиты некоей мистрис Хэддон, которая обладала потрясающим сходством с козой. Привлекательной, симпатичной, но тем не менее козой.

– Почему? – с очевидным и полным изумлением спросил Эдмунд. – Ведь вы меня не боитесь?

– Не боюсь. – Она и вправду не боялась его. Эдмунд намного крупнее и сильнее, чем она, однако Джейн была уверена, что он никогда ее не обидит. – Я просто почувствовала себя неловко. И не хотела, чтобы вы меня обнаружили. Мне не следовало заходить в вашу спальню без спроса.

Джейн не боялась забеременеть Женщины не беременеют каждый раз после того, как проведут ночь в постели с мужчиной. На это нередко уходят месяцы специальных усилий и соответствующего практического опыта. Ее утроба нуждается в приобретении определенной привычки к самой процедуре сексуального общения, прежде чем произойдет зачатие ребенка. Родители Эдмунда оказались исключением из правила.

– Это верно. – Голос у Моттона снова стал резким. – Так почему вы здесь?

Что говорит ей собственный разум – и сердце? Значит ли это, что она полюбила его, а он всего лишь одержим похотью?

Нет.

– Джейн, скажите, зачем вы здесь?

– Я была… Я хотела… ах…

Джейн начала дрожать.

– Вы не ушиблись?

– Н-нет…

Она прикусила нижнюю губу. Только бы не заплакать. Эдмунд ни за что не уложит в свою постель плаксу. Она будет ужасно выглядеть с красными от слез глазами и распухшим носом. Ничуть не соблазнительно.

Моттон опустился на четвереньки, отодвинул в сторону шпагу и низко наклонил голову, тщетно пытаясь разглядеть Джейн в полутьме под кроватью.

– Вы плачете?

Слава Богу, что она укрыта в тени. Джейн кое-как утерла тыльной стороной ладони набежавшие слезы.

– Ч-чего ради мне плакать?

Джейн глубоко вздохнула. Первым долгом надо сосредоточиться на том, как высвободиться из ночной рубашки. Моттон уже прекрасно одет – то есть раздет, а вот она… Ей необходимо при первой возможности стянуть с себя ночную рубашку. Однако у нее нет возможности проделать этот трюк, пока она находится под кроватью.

– Я не знаю.

Он нахмурился – Джейн это увидела, поскольку свет падал на лицо Эдмунда. Правда, увидела не слишком четко, так как его скрюченная поза не давала возможности созерцать его во всей красе.

– Так вылезете вы оттуда наконец? Просто смешно и нелепо вести разговор, согнувшись в три погибели. Я уже уселся голым задом на… ох, черт возьми!

Он встал во весь рост. Джейн увидела, как его ноги зашагали прочь от кровати. Да уж, и правда, черт возьми, наконец он вспомнил, что раздет догола.

Джейн поспешила выбраться из-под кровати. Да, Моттон подошел к ванне и потянулся за полотенцем. Вот она, ее возможность. Если она успеет стянуть с себя рубашку прямо сейчас, пока Моттон на нее не смотрит, он не сможет ей воспрепятствовать. Ибо это будет свершившийся факт.

Джейн обеими руками ухватилась за подол рубашки и одним движением сдернула ее через голову. Швырнула рубашку на пол и ногой затолкнула ее под кровать.

Ей не пришло в голову, что тонкая ткань все же хоть как-то согревает ее, и когда тело Джейн овеял прохладный ночной воздух, тело у нее покрылось мурашками, и она даже довольно ощутимо вздрогнула.

Стоит ли прикрыть ладонями те части тела, которые свидетельствуют о ее принадлежности к женскому полу? Пожалуй, это чересчур жеманно с ее стороны. Но где должна держать руки совершенно голая женщина? Юбок на ней нет, стало быть, поддерживать нечего, а упереться руками в бока… нет, это слишком смело. Попросту бесстыдно.

Лучше бы ей не снимать с себя рубашку, но, увы, исправлять ошибку было поздно. Эдмунд снял с вешалки полотенце и повернулся в сторону Джейн.

Она обеими руками обхватила себя за талию и улыбнулась.

Глава 15

Господи помилуй! Полотенце, которое он только что снял с вешалки, выскользнуло из его вдруг ослабевших пальцев и упало на пол. Мисс Паркер-Рот стояла возле его кровати совершенно голая.

Что, если нынче днем он погиб во время крушения экипажа? Должно быть, так и есть, ибо теперь он явно на небесах.

Она была исключительно хороша. Ее прекрасные светло-каштановые волосы упали на хрупкие, нежные плечи, и Эдмунду страстно захотелось перебрать пальцами шелковистые пряди. При одном взгляде на ее совершенные по форме маленькие груди у Моттона зачесались ладони от желания почувствовать их мягкую тяжесть. Коснуться ее тонкой талии, погладить округлые бедра молочно-белого цвета, добраться до сокровища, спрятанного в гуще курчавых волос между бедрами.

Вся кровь отхлынула из головы и наполнила фаллос. Эдмунд подхватил с пола оброненное полотенце и прикрылся им спереди.

– Ох, не стыдитесь! – сказала Джейн, рассмеялась и протянула к нему руки. – Ведь я не стыжусь.

Эдмунд слышал в ее голосе нервные нотки, смесь возбуждения, вызова и страха, и сердце у него перевернулось.

Джейн перенесла тяжелый день, полный потрясений и всяческой сумятицы. Она увидела этот чертов портрет своего отца, пряталась от матери на полу клозета и была вышвырнута из потерпевшего крушение экипажа на землю. И наконец, в порядке, так сказать, добавления инсульта к ушибу, должна была претерпеть общение с мистрис Хорнсли, своей маменькой и его тетушками. Нервы у нее, надо полагать, изорваны в клочья.

– Вам надо вернуться к себе в комнату, Джейн.

– Нет. – Эдмунд наблюдал за тем, как переливается свет от канделябра на ее волосах, когда она решительно тряхнула головой. – Я не хочу.

Он должен проявить настойчивость. Взять Джейн за руку и отвести к двери в ее спальню.

Но если он возьмет ее за руку именно сейчас, то отведет к себе в комнату и уложит в свою постель.

Ему сейчас следует набросить на себя что-нибудь из одежды – купальный халат или ночную рубашку, или брюки, словом, любой предмет мужского гардероба, который помог бы вернуть здравый смысл его разгоряченным похотью мозгам, но в его распоряжении было только это треклятое полотенце, которым он прикрывал свой член, уставившись при этом на Джейн, как одержимый страстью идиот.

– Я не хочу уходить к себе в спальню, Эдмунд.

Он понимал, что это сумасшествие, но так и не смог удержаться от вопроса:

– Так чего же вы хотите, Джейн?

Она облизнула губы и дрогнувшим голосом произнесла:

– В-вас.

О Боже! Вот оно, слово для его копья, которое так и вздыбилось, желая явить себя той, что оное слово сказала.

Моттон крепче прижал к себе полотенце и попытался вернуть утраченный самоконтроль. Она устала. Она сбита с толку. Она не в состоянии принимать жизненно важные решения. Он обязан уложить ее в постель – в ее постель. Она, слава Богу, девственница. Она не имеет представления о том, о чем просит.

Но он-то не девственник. Он обладает мучительно подробным представлением именно о том, чего она требует, и он будет рад давать ей это снова и снова, медленно и нежно, мягко и дразняще, сильно и быстро, любым способом, какой ей понравится.

Сегодня днем она, нет, они оба едва избежали смерти. Они должны радоваться жизни во всех ее проявлениях. Кожа к коже, дыхание смешивается с дыханием, его тело глубоко в ее теле.

Она была скомпрометирована после спасения: они должны пожениться. Большое ли значение имеет то, что они предвосхитят законный обряд?

Она сама пришла к нему. Он заметил страх и неуверенность в ее глазах, но в них была и твердая решимость.

– Я могла умереть сегодня, Эдмунд, а если вы правильно оцениваете возможности Сатаны, то я могу погибнуть и завтра.

Он не должен был внушать ей такой сильный страх.

– Я уберегу вас, Джейн. Сатана не причинит вам зла.

Она покачала головой в знак несогласия.

– Я всегда думала, что у меня есть будущее, но сегодня днем, когда меня вышвырнуло из вашего экипажа и я ощутила момент беспомощности и неуверенности, пока летела в воздухе, тогда я осознала, что это не так. Будущее – это всего лишь мечта. Нет ничего реального, кроме текущего момента, обозначаемого словом «теперь».

Она была совсем рядом – он мог до нее дотронуться, но не выпускал из рук полотенце. Он понимал, что если дотронется до нее, то слабый голос порядочности и нашептывания совести будут заглушены куда более громкими призывами.

– Я не хочу, чтобы моя жизнь кончилась прежде, чем я проживу ее по-настоящему. Я не хочу умереть девственницей, Эдмунд.