Мир итальянской оперы - Тито Гобби

Инфант, постепенно осознавая случившееся, в удрученном состоянии уходит со сцены; его уход сопровождает тема дружбы, которая звучит мягко, в миноре. В то же самое время сквозь толпу приверженцев короля бредут на казнь несчастные осужденные, безропотно предающиеся в руки безжалостной судьбе, а Голос с неба провожает их удивительной, чистой мелодией.

В следующем акте мы видим короля в кабинете, Филипп погружен в тягостные размышления. Править страной становится все труднее, особенно теперь, когда либеральные идеи Позы начали проникать в головы подданных и, может быть, даже в его собственную душу. Короля терзают думы о судьбе сына, сердце его переполняет горечь из-за неудавшегося брака. В знаменитой арии "Нет, не любила меня" Филипп выражает боль и тревогу, он думает о будущем, о смерти, и эти мысли приносят ему некоторое облегчение.

Чтобы подчеркнуть глубоко интимные, полные боли размышления короля, требуется умелое владение mezza voce. Здесь также необходимо настоящее legato, надо предоставить голосу возможность "разрастаться" с большой силой в знаменитом andante mosso cantabile, в длинных фразах, перемежающихся выразительными паузами, в возбужденном stringendo. Будьте осторожны, исполняя триоли в начале арии "Нет, не любила меня"; как правило, мы их почти не слышим. В целом эта сцена написана мощно, вдохновенно. Арию Филиппа любят петь все певцы, но лишь единицы исполняют ее по-настоящему хорошо.

Филипп один в своем огромном кабинете, который обставлен строго и скупо. Медленно догорают две свечи, заря постепенно освещает балкон, знаменуя приход следующего трудного дня. Внезапно одинокие размышления Филиппа прерываются. Граф ди Лерма возвещает о приходе Великого Инквизитора, которого король пригласил к себе. Торжественно входит девяностолетний прелат, его поддерживают два монаха. Инквизитор слеп, однако, останавливаясь на пороге, он отсылает своих сопровождающих. Лерма тоже уходит.

Старик, опираясь на посох, проходит в кабинет, внушительный и грозный, как и подобает Великому Инквизитору.

"Ты звал меня, король?" — спрашивает он. А затем начинается один из наиболее грандиозных и впечатляющих дуэтов из всех, когда-либо написанных. Столкновение двух ужасных сил ошеломляет.

Король просит совета: как поступить с мятежным сыном? Казнь или изгнание? А если казнь — неужели церковь простит ему этот грех?

Инквизитор — за казнь. Он простит этот грех отцу-христианину, поскольку сам бог принес в жертву собственного сына для того, чтобы спасти мир. Этот закон имеет силу всегда и везде, раз он действовал на Голгофе. (Я бы сказал, что религиозный сюжет интерпретируется весьма своеобразно!)

Король смиренно соглашается. Но беседа еще не закончена. После длительной паузы Инквизитор встает и громоподобным голосом, со всей непримиримостью клеймит Родриго, маркиза ди Позу, ближайшего друга короля: Родриго наносит большой вред церкви своими либеральными идеями. Фактически его предательство заставило Карлоса вступить "в игру", где он действует всего лишь как винтик.

Филипп страстно отметает все обвинения Инквизитора, говорит, что в Родриго нашел единственного достойного человека из всего окружения. "Молчи, старик!" — кричит король. Но ужасный старик угрожает судом Инквизиции самому королю и безжалостно требует: "Так отдайте нам маркиза Позу".

Король все же пытается возражать, потом умоляет Великого Инквизитора отказаться от жестоких требований. И когда старик наконец собирается уходить, Филипп восклицает: "Пред святой церковью король дух свой смиряет!"

Прямо скажем, не очень-то счастливый день в жизни короля. Не успевает покинуть его кабинет Великий Инквизитор, как входит королева, возбужденная и расстроенная. Пропала ее шкатулка с драгоценностями, там хранятся самые дорогие для нее вещи. И тут королева видит свою шкатулку на столе короля. Филипп приказывает ей открыть при нем шкатулку, Елизавета отказывается, и тогда он сам взламывает замок и обнаруживает в шкатулке портрет Карлоса.

Тщетно Елизавета пытается оправдаться. Король в ярости, он угрожает ей, беспощадно обвиняет в измене, и в конце концов Елизавета падает без чувств. В смущении Филипп зовет на помощь: "Помогите королеве!"

Первой появляется принцесса Эболи. Она сразу понимает, что тут не обошлось без ее интриги. Затем входит Родриго, с неустрашимой честностью упрекая короля за неумение сдерживать свои чувства. Королева, которая постепенно приходит в себя, присоединяет свой голос к их голосам. Звучит великолепный квартет, где описаны различные эмоции четырех человек, выплетается волшебная паутина взаимопроникающих мелодий. Это одна из самых драгоценных игр гармонии, столь дорогая для Верди и столь важная для успеха спектакля. Конечно, здесь не должно быть и намека на соревнование между четырьмя голосами. Наоборот, каждый певец должен слушать своих партнеров и соотноситься с ними.

Королева, приходя в сознание, жалуется на одиночество в чужой стране. Эболи страстно (но тихо) кается в своем грехе. Король винит себя за вспышку ярости. А Поза мечтает посвятить жизнь Испании, освобождению угнетенного народа, голос его мягко взмывает над остальными голосами.

Поза выходит из комнаты вслед за королем: он решил отдать Филиппу компрометирующие документы, которые забрал у Карлоса. Родриго хочет взвалить ответственность на свои плечи: обвинив себя, он спасет друга-инфанта. Эболи остается с королевой. Когда все уходят, Эболи бросается к ногам Елизаветы и признается, что это она похитила шкатулку — она любит Карлоса, и ревность толкнула ее на ужасный поступок. Но это не единственное преступление: Эболи признается королеве, что была любовницей короля.

Елизавета потрясена ее рассказом, но старается сдержать свои чувства. В сопровождении оркестра, переходя от трех piano к шести, на очень слабом дыхании, достаточном лишь для шепота, она тихо, но твердо приказывает Эболи: "Вам больше здесь не место!.. Или в монастырь идите, или в изгнанье!" В этой сцене, по моему твердому убеждению, надо обойтись минимумом действия; здесь необходимо вокальное и драматическое величие, огромное достоинство.

Оставшись в одиночестве, Эболи поет знаменитую арию "O don fatale" — "Моя краса — коварный дар!". Помета в партитуре — allegro соп disperazione — может показаться несколько забавной, поскольку между терминами как бы есть противоречие; но, естественно, allegro относится к темпу, а соп disperazione (с отчаянием) — к интерпретации. Позволю себе напомнить, о чем тут речь: в "don fatale" слово "don" не имеет никакого отношения к Дон Карлосу. "Don" по-итальянски значит "дар"; Эболи поет о роковом "даре" — своей красоте. Этот роковой дар принцесса Эболи обвиняет во всем случившемся и проклинает его.