Мир. Наследники ушедших - Анна Крутова

- Я, кажется, в твою жизнь не лезу! Это ты все вокруг вертишься. Что ты здесь делаешь?

Но меня опять же нагло проигнорировали. Он просто подвинул поближе ко мне поднос с едой, мило улыбнулся и величаво удалился. Мои родственницы действительно гении, заставить такого барана услышать себя - многого стоит. Нет, надо срочно связаться с тетей и узнать, не врал ли он. И если это так, попросить прислать мне еще пару книг из нашей библиотеки.

Мама продолжала мило щебетать, не обращая внимания на то, что я ее не слушаю. Я время от времени кивала в такт ее словам, и размышляла о своем. Девятого октября у меня день рождение, семнадцать лет, знаменательная дата, но не для моей мамы. Она всегда умела придумывать проблемы, и в этом году такой проблемой стала я. Она искренне расстроилась из-за того, что в этом году я не попала на бал цветов и что из моего дня рождения нельзя устроить официальное мероприятие. Как будто ей не хватит того, что на нем соберутся все представители аристократии нашего города и даже несколько членов Совета обещали быть. Самое смешное, что я не знаю больше половины этих людей, в чем я уверена, хотя списка гостей я даже не видела и могу назвать имена только трех гостей - Волк Вячеславович, советник моего дяди, его племянник и мой жених Сергей и, наконец, мой дядя, Аркадий Аристархович, наш князь. Хорошо хоть смогла Сережку уговорить, а то ему эти мероприятия уже надоели до зубовного скрежета. А что он скажет, когда узнает, что нам с ним придется танцевать... Мы с ним в наших семьях словно подкидыши - танцуем посредственно, политикой не интересуемся, стараемся избегать официальных мероприятий. Бабушка успокаивает маму тем, что это все временно, что все пройдет, после того, как я выйду замуж и займу полагающееся мне по статусу место в обществе, но она, как, впрочем, и я, не очень в это верит.

Именно поэтому, наверное, и решили обвенчать с Сергеем. Все уверены, что наши родители договорились о свадьбе еще до нашего рождения, но это не так. Невесту Сережке, как и мне жениха, выбирали по принципу "с паршивой овцы хоть шерсти клок". Никто в наших семьях не верит, что из нас выйдет хоть что-то путное, поэтому решили с нашей помощью связать две влиятельные семьи. Влиятельные - в пределах города, конечно, потому как князь даже не является членом Совета, его можно назвать своего рода одним из его слуг. Но мне хватает и этого, по-моему, даже чересчур, но моим родителям хочется большего, так что спокойно жизни мне не видать и после окончания ЛиМиНа и замужества. И мое семнадцатилетие - первый шаг на этом тернистом пути.

- Дорогая!

- Да? - я подняла голову и, улыбнувшись, посмотрела на маму.

- Ты, кажется, меня совсем не слушаешь. Тебе не интересно? Мы ведь обсуждаем твое день рождение... - она действительно не понимает, и объяснить ей это невозможно, я пробовала сотни раз, но безрезультатно.

- Извини, мама, я просто задумалась...

- Я же вижу, что тебе не интересно, - она сложила бумаги, на которых был расписан весь бал по минутам, и, тяжело вздохнул, произнесла: - И в кого ты такая? Вечно витаешь в облаках, увлечь тебя чем-нибудь просто невозможно. Чего тебе не хватает?!

Меня так и тянуло ответить - "понимания и свободы", но я сдержалась. Все равно мой выпад ни к чему не приведет, только обидит ее, а это может закончиться истерикой. Не стоит думать, что моя мать - истеричка, ничего не видящая дальше своего носа, весь смысл жизни которой - балы и сплетни. Нет, это всего лишь маска, очень удобная и весьма распространенная в высшем свете Мира. Расы, живущие за Гранью, весьма консервативны, немногие женщины здесь могут добиться здесь признания и уважения, тех, кому это удалось, можно пересчитать по пальцам. И все они являются членами Совета - предел мечтаний моей матери, пусть она в этом никогда и не признается.

- Мам, а я могу пригласить к себе на день рождение своих друзей? - всегда любила ставить ее в тупик своими вопросами. Отказать мне в этой просьбе она не может, праздник-то ведь действительно мой и уж какое-никакое, но право голоса я имею. А если разрешить, то вдруг я решу выкаблучиться и приглашу того, кого там быть не должно? Боровикова, например. Остальных она еще переживет, но его, ничего не знающего о Мире, не имеющего ни родственников, ни друзей, ни денег, ни связей... а чем черт не шутит? Возьму и приглашу всю группу. Уж как-нибудь моя семья переживет присутствие на моем празднике одной некромантки и одного иномирца. А с Кощеем пусть мама договаривается.

В общем, я ее уговорила. Мама отпрашивает нас всех у директора на субботний вечер, а я веду себя в рамках приличий. То есть - мило улыбаюсь всем присутствующим на вечере, танцую, восторгаюсь, и вообще веду себя, как полная идиотка. Ничего нового в ее требованиях я не услышала, так что со спокойной душой распрощалась с мамой, и отправилась вылавливать Сергея. Его надо предупредить, а то возьмет и откажется, заявив, что не нанимался работать клоуном для всяких там... я вздохнула. Что не говори, но мой жених сноб. И дело даже не в воспитании или семье, просто у человека такой характер. С ним не просто поладить, и, если бы не наша помолвка, маловероятно, что мы бы с ним вообще начали общаться. Однако, мне все же хоть чуть-чуть, но повезло в этом вопросе - мы с ним нашли общий язык в виду, так сказать, одной проблемы. И даже подружились. Я его не люблю, отношусь как к брату (редко когда как к старшему), но все же рада, что мама не подобрала мне кого похуже. В этом вопросе мы с ним солидарны.

Нашла я его в конюшне, что, впрочем, не удивительно и даже ожидаемо, лошадей он любит много больше, чем людей. Говорит, что в детстве боялся их до одури и страшно благодарен одному из своих многочисленных воспитателей за то, что тот помог ему перебороть страх перед ними. Хотя, это единственное, что их связывает.

- Красавица, умница, - он расчесывал кипельно белой кобыле гриву, нашептывая ей при этом на ухо ласковые слова, она же ласково пофыркивала и то и дело норовила столкнуть его в грязь.

- А своей невесте ты таких слов не говоришь, - из соседнего стойла донесся полный ехидства голос Андрея.

- Что она, лошадь что ли! - сердито огрызнулся Сергей.

Я не смогла сдержать возмущенного возгласа. Серый резко обернулся, при этом сильно дернув кобылу за гриву. Та обиженно заржала, дернулась в сторону, и уронила его все-таки на пол. Он сноб?! Нет, он наглый, грубый, отсталый... эх, почему мое воспитание всегда проявляется не там и не тогда, когда нужно?! Как мне не хватает познаний Андрея в русском-народном! Я развернулась, высоко вздернула подбородок, с трудом сдерживая слезы, и удалилась.

Меня буквально трясло от злости, в ушах до сих пор звучал голос моего друга, сравнивающего меня с лошадью. А когда я вспомнила о том, что сравнение явно было не в мою пользу, выдержка оставила меня. Я схватила с земли камень и со всей силой бросила его в темные воды небольшого озера, больше напоминающего болото. И, кажется, не промахнулась. Кто-то громко и обиженно вскрикнул за моей спиной, и от вернувшегося булыжника меня спасла только моя неуклюжесть - я поскользнулась и шлепнулась на землю. Из воды на меня смотрело странное полупрозрачное существо, чья кожа имела слегка зеленоватый оттенок. Маленький водяной погрозил мне таким же маленьким кулачком и с громким всплеском, подняв небольшую волну, скрылся в глубинах своего дома. Я подтянула колени к груди, обхватила их руками, и, уткнувшись носом в подол юбки, полными слез глазами смотрела на спокойную гладь воды. Мне было... обидно, тяжело, но не больно. Я привыкла. К его грубости, резкости, и отстраненности. Настолько, что даже не замечала этого, мне это было на руку. Так почему сейчас меня это задело?! Все просто, он посмел оскорбить меня при постороннем человеке, причем, сделал это даже не удосужившись подумать о том, что говорит. Просто он тоже привык, ведь он даже не ставил целью обидеть меня, он отвечал на выпад Боровикова. И это плохо, это надо менять. Об этом и я собиралась ему сказать, услышав приближающиеся шаги, но когда обернулась, поняла, что чуть не ляпнула лишнее.