Sindroma unicuma. Finalizi (СИ) - Хол Блэки

     - Эва, не паникуй. - Мэл попытался поцеловать меня, но я уворачивалась. - Если отец сделает что-нибудь, что навредит тебе, я устрою так, что он пожалеет об этом.

     - Он передаст те фотографии в газеты и придумает мерзкие заголовки!

     - Какого же ты мнения о моем отце, - усмехнулся Мэл.

     - Уйди! - отпихнула его. - Тебя всё равно не переубедить. Ничего не было!

     - Отчего же? Охотно верю, - сказал Мэл, и я воззрилась на него потрясенно. - А что такого? Ничего особенного, - пожал он плечами. - Ведь могут быть у моей девушки собственные деловые интересы, так?

     - Так... - согласилась нерешительно, поскольку в голове всё перепуталось после фразы "у моей девушки".

     - Скажи только одно, Эва, - прошептал он, склонившись к моему уху, - это незаконные деловые интересы?

     Мы долго смотрели друг другу в глаза, прежде чем я отвела взгляд и кивнула, а Мэл почему-то обрадовался. Неужели он примирился со снимками, на которых я общалась с профессором? Невероятно!

     - Зато для всей страны содержимое фотографий преподнесут в совершенно ином ракурсе, - пробурчала, отклоняясь, пока Мэл, впав в игривое настроение, пытался поцеловать меня. До чего же у него просто! Позвонил отцу и сказал: "Папа, не трогай девушку, к которой у меня возник интерес" или сообщил еще прямолинейнее: "Папа, мне хочется с ней, поэтому пришлось дать обещание".

     Боже мой! - вдруг осознала сказанное Мэлом. Он же разбудил спящую собаку! Мелёшин-старший давно спланировал объединение двух сильных висоратских семейств и построил дальновидные стратегии, из которых можно извлечь пользу, а тут сынок взял и распоясался, вздумав своевольничать и высказывать свое мнение, что он хочет и что не хочет. И кто же окажется в результате виноватым? Определенно не капризный столичный принц, которому вдруг взбрендило. Вину взвалят на причину, заставившую сына пойти поперек отца! А что в таком случае делают с причиной? Её стирают с лица земли, чтобы и памяти о ней не осталось. И неважно, что у причины отец - министр экономики.

     Мой отец - министр! - осознала и эту новость. Теперь он уязвимее вдвойне, втройне! Родитель стал уязвимее многажды, чем раньше. Малейшая инсинуация, и он окажется на дне.

     Отец поднялся на ступеньку выше, а новое положение, как говорится, обязывает. Теперь его биографию будут заново трепать на каждом углу, перетряхивая подробности из личной жизни, и простую фразу: "Был разведен" преподнесут обывателям в совершенно ином свете. "Министр экономики был женат на каторжанке с западного побережья, и от первого брака у него есть дочь - уголовное отродье, которое постигает тонкости висорической науки".

     Журналисты начнут перетирать эту новость и станут строить гипотезы, а передалась ли по материнской линии дурная наследственность ребенку, то есть мне. Действительно ли дочь министра экономики видит волны? - поставят под сомнение мою принадлежность к висоратам. И тогда меня попросят продемонстрировать умения, чтобы опровергнуть слухи. Сам Рубля поставит на личный контроль выяснение подробностей обо мне.

     Выход один - бежать! Так далеко, как получится. Спрячусь, зароюсь, укроюсь. Пока не поздно, заставлю Мэла отказаться от своих слов и запишусь на прием к его отцу, чтобы убедить - я не встану на пути семейного счастья Мелёшина-младшего.

     - Эва, куда ты рвешься?

     - Неужели ты не понимаешь? - простонала в отчаянии. - Забери свое обещание, я возвращаю его!

     Мэл нахмурился, игривость слетела с лица, ставшего надменным.

     - Вот как? Значит, ты привыкла с легкостью швыряться обещаниями, данными тебе?

     - Мэл... он развернет компанию против отца... будет пилить, подтачивать... Если мой отец рухнет, с ним рухну и я!

     - Почему ты так переживаешь? Я же сказал, что он не сделает этого.

     - Он сделает, как нужно твоей семье. Мэл, он раскопает... Наверное, он уже нашёл и ждет удобного случая...

     - Эва, ты делаешь из моего отца монстра.

     - Ты не понимаешь! - выкрикнула я. - Моя мать - с западного побережья!

     - Ну и что? - все еще не вникнув, улыбнулся Мэл.

     - Она - преступница! Уголовница! Я родилась там! И поэтому слепая!

     Улыбка сползла с его лица. Мэл отстранился, и вид у него был обалдевший, как если бы его ударили по голове тяжеленной кувалдой. Нужно убедить Мэла, пока следы горячи и ещё дымятся.

     - Ты дал обещание легкомысленно, не узнав толком обо мне. Даже если твой отец промолчит, чтобы скандал не аукнулся вашей семье, каково будет тебе? Рано или поздно журналисты закономерно раскопают этот факт из моей биографии, и пусть о новости узнают без шума и пыли, на твоей репутации появится грязное пятно. Мало того, что я слепая, к тому же во мне течет наполовину плохая кровь. Тебе укажут, что ты попрал чистоту висоратской расы! Перед тобой закроются двери в политику, в большую коммерцию. Тебе перестанут подавать руку, а за спиной будут перешептываться. Подумай о матери! - воззвала я к святому и продолжила горячо уговаривать: - Мэл, не губи прежде всего себя! А я... Я получу аттестат и уеду к маме. Отец обещал дать ее имя и адрес.

     Мэл выслушал тираду, уставившись в окно.

     - Значит, вот почему ты учишься здесь. Из-за адреса, - сказал задумчиво.

     - Да. И ничего не изменится. Я отправлюсь на побережье.

     - Твой отец заставляет тебя?

     - Нет, я сама этого хочу. Я всю жизнь мечтала об этом, с тех пор, как он увез меня оттуда.

     Мэл хмурился и кусал губы, избегая встречаться со мной взглядом.

     Оказалось, очень просто развести мосты между нами, а я, глупая, старалась впустую, потратив уйму времени. Следовало всего-навсего сказать о моих корнях. Стыд и позор висорату, чье родословное древо длинно как борода дряхлого старца, спутаться со слепой, к тому же наполовину гнилой. Волшебству и магии, или, по-научному, умению обращаться с вис-волнами, накопленному предками и сосредоточившемуся в родовитом отпрыске, не следует растрачиваться по пустякам. Опыт должен послужить на благо семьи, чтобы усилить ее позиции в обществе, и его нужно передать следующим поколениям - для приумножения и удержания на вершине. К избранности приучают каждого висората с детства, а что говорить о столичном принце, впитавшем свою исключительность с рождения.

     Вот и всё, Мэл. Мне не нужно повторять, ты понял сразу. Однажды ты примирился с тем, что я слепая, хотя эта новость поначалу потрясла тебя. Но теперь ты понял, в какую сторону дует ветер. А подул он в лицо и собьет с ног, если не развернешься ко мне спиной. Реальность перевесила эмоции. Рассудив здраво, ты признал, что страсть приходит и уходит, а жизнь длинна, и от сделанного выбора зависит твое будущее, которое запланировано ровным, безветренным и солнечным. Дорога давно проторена твоим отцом, и тебе шагать по ней под руку с замороженной принцесской.