Земляничный год - Катажина Михаляк

– Прекрасная мысль! Но вот только вдруг мама…

– Мы объявим ей наши условия и дадим время на размышления. Скажем, два дня и две ночи. И все, не больше. А то получится, что ты дашь деньги на ремонт, я квартиру отдам и обе будем жить долго и счастливо – а Анна снова останется на бобах. Договорились? – бабушка протянула Эве руку.

– А может, неделю? Два дня это… как-то маловато, чтобы принять такое важное и серьезное решение… – засомневалась Эва.

– За неделю она чего только не напридумывает себе и сто раз переменит решение, а в результате мы получим все то же: «Нет, я, пожалуй, все-таки останусь с Ромиком…» Так что два дня. Договор?

– Договор, – Эва без дальнейших колебаний пожала протянутую бабушкину руку, а потом они толкали друг друга в плечо, подпрыгивали, визжали, смеялись и плакали, как маленькие девочки, которым пообещали подарки на Рождество.

Они договорились, что уже в следующие выходные поедут в Варшаву, прижмут Анну к стене и вытянут из нее два обещания: что она уйдет от Ромуальда и вернется к переводам, чтобы зарабатывать на собственное жилье.

Но человек предполагает, а Бог располагает. И судьба любит преподносить разнообразные неожиданные сюрпризы.

В субботу утром, когда Эва «досыпала» в своей постели из сосны, укутанная в пахнущее свежестью одеялко, в дверь Земляничного дома постучал гость.

– Бабуля, откроешь? – мяукнула Эва просяще, потому что ей ужасно не хотелось вылезать из своего теплого гнездышка, но в субботу пани Зося тоже была выходная и позволяла себе поспать подольше.

Эва со вздохом отбросила одеяло, запахнулась в халат, вышла в коридор, отворила дверь и…

– Мама! Вот так сюрприз! А мы как раз собирались тебя сегодня навестить! Проходи, проходи, холодно же! Мамуля, но что ты тут делаешь?

Эва задала этот вопрос, но тут же прикусила язык: дорожная сумка, стоящая у ног мамы, не оставляла никаких сомнений о цели ее визита. С точно такой же сумкой неделей раньше появилась в Земляничном доме баба Зося…

– Понимаешь, доченька… – неуверенно начала пани Анна, входя в большую комнату. – Мне уже перед праздниками стало там, в том доме… душно.

Эва покачала головой. Мама всегда умудрялась выбирать самые неподходящие эвфемизмы. Душно?!

– Мне стало нужно… ну, как бы свежий взгляд на мир, на жизнь. А вчера ночью… – Анна запнулась. Ей очень не хотелось вдаваться в подробности, особенно рассказывать обо всем любимой дочери, которой она во всем доверяла. Если бы только Эва узнала, что ночью попытался сделать с ее матерью Ромуальд… – Вчера ночью я приняла решение. И вот я здесь.

Мать постаралась улыбнуться, чтобы скрыть под этой улыбкой свой стыд за себя, за него и за всю свою супружескую жизнь, но вдруг подбородок у нее задрожал, а из глаз хлынули слезы.

Эва бросилась обнимать маму, она гладила ее по спине, по плечам, по лицу, сама заливаясь слезами. От того же самого стыда. И еще потому, что ведь она могла помочь маме раньше, но даже не попробовала сделать этого.

– Что это тут за потоп? – послышался голос бабы Зоси.

Анна недоверчиво подняла глаза и посмотрела через плечо дочери.

– Мама, а ты что тут делаешь?!

– Это у вас, видать, семейное, – констатировала пани Зося. – При виде гостя только и можете, что вопрошать обескураженно: «Что это ты тут делаешь?!» Живу я тут! Вот что! А теперь и ты.

Она взяла дорожную сумку дочери и понесла в свою комнату, которую с этой минуты собиралась с ней делить.

– Надеюсь, мы сможем тут все разместиться, пока я не отремонтирую третью комнату, – Эва вытерла глаза и… улыбнулась, потому что вдруг поняла, что их секретный план – план большого возвращения на Кошикову и освобождения благодаря этому мамы из плена кошмарного супружества – осуществляется сам по себе, как и положено очень хорошему плану.

– Ну вот, Анна, – говорила баба Зося, когда они, как в старые добрые времена, сидели все втроем за завтраком, – мы перепишем на тебя Кошикову, Эвуля даст денег на ремонт, небольшой, только чтобы дожить до лучших времен, которые – и я в это верю! – наступят очень скоро. И когда Кроха родится, – она нежно погладила круглый животик внучки, – я перееду к тебе.

– Бабуля! Как это – ты переедешь? А я как же?! – Эва аж подскочила на месте от возмущения.

– Ты справишься сама. Ты сама всегда справлялась, справляешься и справишься. Сама. Ну, с дитенком. А там нужны двое, как в танго. Откроем с Анной бюро переводов, я буду редактировать и корректировать тексты…

– Постой, постой… – Эва подняла руку, чтобы слегка укротить фантазию этой престарелой бизнесвумен. – Ты в семьдесят восемь лет, значит, собралась фирму открывать?!

– А почему нет? – удивилась пани Зося. – Я разве при смерти? Мне что, гроб пора покупать? Не хочу я гроб – хочу красивый жакет. И юбочку выше колен!

– Бабуля! – обе – и Анна, и Эва – чуть не подавились, но в душе каждая вынуждена была признать, что в свои семьдесят восемь лет бабушка легко могла дать фору молодым своей жизненной энергией и здравостью рассудка. Конечно, волосы у нее поседели и поредели и плечи слегка ссутулились, но зато зрение было острое, как у ястреба, а ум быстрый, как и раньше.

– Бабуля, бабуля… – передразнила она, поморщившись. – Ну, может быть, насчет юбки выше колена я, пожалуй, переборщила, потому что нет более отвратительного зрелища, чем старуха, которая одета как молодая. Но вот собственное дело я давно хочу, только меня Ромуальд всегда давил.

– Меня тоже, – шепнула с грустью Анна.

– Ну, значит, теперь, когда вы вырвались из этой клетки, наступил ваш час. А мне вот еще что в голову пришло… – Эва уселась поудобнее, взяла в руку чашку с горячим молоком, подслащенным медом, в котором плавали золотистые кружочки масла, как она любила. – Вот вы говорите – бюро переводов, редактура и корректура… а ведь так выходит, что у меня есть издательство! До этого я занималась исключительно книгой Каролины, но, может быть, пришло время поискать что-то новое? Ведь не могу же я быть издателем одной книги, потому что это шаг назад. А раз мне нужно развиваться, то мне понадобятся и переводчик, и желательно такой, который умеет выискивать по-настоящему хорошие книги, – и ты, мамочка, с этим вполне справишься, и редактор с соответствующим образованием и опытом. Зачем мне нанимать чужих людей, если у меня под рукой есть мама и бабушка?! Давайте организуем семейное дело! Часть денег от «Ягодки» я пущу на покупку новых книг, мы подадим заявку на дотацию, Анджей поможет с раскруткой новых бестселлеров – и все снова будет как в октябре: плакаты, билборды, интервью, самолеты, Дворец культуры, метро, флажки, футболки… – Эва все сильнее загоралась этим новым проектом, не обращая внимания на удивленные лица родственниц, которые были незнакомы с этой стороной ее натуры. – Как я это люблю! – мечтательно вздохнула она, откидываясь на спинку стула. Только сейчас она заметила, как смотрят на нее мать и бабушка. – Да, я знаю. Все всегда вот так столбенеют, когда меня слушают. Не обращайте внимания. Это всего-навсего мечты и фантазии восторженной бабы. Еще и беременной к тому же.