Тяжелые звезды - Анатолий Куликов

Сразу понял, что присутствующие руководители республики очень встревожены и, мягко говоря, находятся под впечатлением новизны своего положения. Я бы не стал это квалифицировать как испуг или подавленность, но по всему чувствовалась некоторая растерянность людей, которым еще не приходилось испытывать что-то подобное. В отличие от нас, уже тертых Баку, Сумгаитом, Ферганой, Карабахом и Чечней образца 1991 года и воспринимавших эту обстановку с уверенностью знатоков. И действительно, многое казалось знакомым: и напряженные лица защитников Дома правительства, и вот эти перевернутые кресла в коридорах, и даже вытертые от ежедневной носки ремни на автоматах сотрудников милиции — узнаваемые черты любой осады. Знаковые детали смутного времени.

Когда мы еще поднимались по лестнице, я попросил министра внутренних дел рассказать о том, какие меры удалось предпринять. С профессиональной точки зрения его рассказ меня вполне удовлетворил: все было сделано Хачимом вовремя и грамотно. Во всяком случае то, что касалось охраны и обороны здания Дома правительства и обеспечения безопасности самого президента. Все эти добрые известия, а вдобавок и откровенно невеселый вид республиканских руководителей, вызвали у меня искреннюю улыбку, которая в этих обстоятельствах могла показаться на первый взгляд и неуместной, и легкомысленной. Но, как это ни странно, настроение у меня действительно было приподнятое и я это не скрывал.

Возможно, мой бодрый вид вселил в присутствующих надежду, что наши дела не так уж и плохи, как представлялось. Я понял: увереннее почувствовал себя Коков. Он будто нашел во мне ту опору, которой ему недоставало. Спросил: «Что будем делать, товарищ генерал?» Я в свою очередь задал встречный вопрос: «А я хотел бы знать, что намерено предпринять руководство республики?» Валерий Мухамедович в карман за словом не полез: «Что скажите, то и будем делать!..» Тут я окончательно рассмеялся, говорю: «Вот теперь я вижу, что мы победим!» Гляжу: они тоже все улыбаются. Значит, сработаемся…

Первым делом выяснил, с кем из вдохновителей мятежа можно вступить в переговоры. Была названа фамилия Юрия Калмыкова — председателя конгресса — исполнительной структуры Конфедерации горских народов Кавказа, а также еще одна фамилия, кажется, Заура Налоева — кабардинского интеллигента, который тоже был чрезвычайно активен и пользовался авторитетом среди тех, кто находился по другую сторону баррикад.

Я намеревался переговорить с ними, чтобы понять планы мятежников и уточнить их требования к местной и федеральной власти. В то же время, не откладывая дела в долгий ящик, поручил своим офицерам проработать план операции по разгону бесчинствующей толпы у Дома правительства.

«Все это, — сказал я Кокову, — будет иметь смысл, если и вы не станете отмалчиваться. Следует обратиться к народу с разъяснением своей позиции по поводу произошедшего. Ни в коем случае нельзя дать оппонентам возможность навязывать народу только свою точку зрения. Думаю, уже все в республике поняли что к чему, а потому можно рассчитывать на поддержку тех сил, которые не хотят стать жертвами хаоса и беззакония».

Валерий Мухамедович — опытный политик — не стал расценивать мои слова как нотацию или прописи. Просто моя уверенность передалась и ему, и я был этому рад. Передо мной был мужественный, умный, дальновидный человек, который отлично понимал, что республика стоит на краю бездны. В такой ситуации нельзя терять контакта с народом. В такой ситуации нельзя показать себя слабым.

Но именно печальный опыт грозненских событий, произошедших год тому назад, помог мне дать Кокову очень важный совет: обязательно следует без промедления связаться с президентом России, с Борисом Ельциным. Важно, чтобы уже сейчас им была высказана однозначная поддержка легитимного руководства республики. «Если он даст свое добро на вашу защиту, то и у вас, руководителя субъекта Федерации, в свою очередь, появится моральное право прямо сейчас требовать дополнительные силы и средства для пресечения беспорядков», — сказал я Кокову. И добавил: «Положа руку на сердце, того, что мы имеем сейчас, совершенно недостаточно для нормализации положения в республике. Нужны дополнительные силы, нужны резервы».

Так я говорил, а в голове продолжала крутиться мысль: «Все идет по грозненскому сценарию. И здесь мы обязательно проиграем, если дадим верховной власти возможность отмолчаться. Она не из тех, кто спешит брать на себя ответственность. Но если заставить ее это сделать, то процесс станет необратимым: отчетливо выраженная позиция президента послужит сигналом для всех государственных чиновников, и за словом обязательно последуют реальные дела».

С Ельциным Валерию Мухамедовичу связаться не удалось, но разговор с председателем правительства РФ Егором Гайдаром состоялся вполне конкретный. Было сказано: «Однозначно поддерживаем вас как легитимного руководителя Кабардино-Балкарии и готовы оказать конкретную помощь». Это известие позволило мне тотчас связаться с генералом Саввиным и после доклада об остановке попросить о переброске в республику в двухдневный срок двух тысяч военнослужащих ВВ из специальных моторизованных частей.

Слово Гайдара имело очень серьезное значение: все команды прошли по линии правительства, и вскоре я получил сообщение о том, что уже на следующий день в Моздок прибудут первые 800 человек.

Однако следовало проявлять осторожность. Интуиция подсказывала: вряд ли обойдется без предательства. В нелояльности подозревал одного из заместителей министра внутренних дел республики. Кроме собственных ощущений, имел на руках кое-какую оперативную информацию. Потому без особого стеснения стал во время рабочих совещаний использовать меры оперативной маскировки. В телеграмме у меня, например, написано: «Аэродром в Моздоке», а я несколько раз повторяю громко: «Аэропорт в Минеральных Водах». И ставлю задачу на доставку транспорта именно по этому маршруту — из Минвод. А наедине полковнику Чуркину сообщаю подлинный маршрут: «Нальчик — Моздок и обратно…»

Вдобавок посылаю разведчиков по обоим маршрутам и жду через два часа их доклады. Так и есть: в первый день все мосты на дороге, ведущей к Минеральным Водам — заняты боевиками, а на Моздок — абсолютно свободны. Поэтому первая наша колонна приходит в пункт назначения беспрепятственно. На следующий день повторяю этот же прием, но наоборот: Чуркин едет как раз в Минводы и благополучно доставляет в Нальчик еще одну колонну с нашими войсками. А боевики опять занимают все мосты, но только на моздокской трассе. Прибыло еще 800 человек, а всего уже 1600 с учетом бойцов из отряда «Витязь». Уже полегче. Уже можно перевести дух.