Дело чести (СИ) - Земляной Андрей Борисович

Внезапное прибытие императора Вильгельма со свитой, на переговоры смешало все планы. И без того спокойная Москва, была просто наводнена полицией, внутренней стражей, и агентами в штатском, так что криминал переживавший не лучшие дни, совсем попрятался. Зато расцвела буйным цветом ночная жизнь. Кафешантаны, ресторации и трактиры, театры варьете, и просто театры, работали на износ развлекая московскую публику.

Особой прыти людям искусства добавляло то, что обычного дачно-курортного сезона летом двадцать шестого года не предвиделось, и Крым ждал гостей не ранее июля. Связано это было с прибытием императора Вильгельма и чередой великосветских мероприятий, которые были к сему приурочены.

Поэтому публика вовсю веселилась в ожидании прилёта императорской четы, а все специальные службы метались в мыле, пытаясь успеть везде и всюду.

Николай не был исключением, но в отличие от многих, имел готовые решения на многие случаи. Например, машина подвижной радиотелефонной связи, которую можно было подогнать в любое место и уже вокруг неё разворачивать полевой штаб, не растягивая километры проводных линий, или дозорный воздухолёт с мощной оптикой, радиостанцией и фототелеграфным аппаратом.

Для обеспечения порядка в столице, Николай специально собрал в Москву лучших из лучших — нижних чинов и офицеров, награждённых орденами и медалями. Вид бравых подтянутых молодцов в чёрно-красной форме, с короткими автоматическими карабинами, и кортиками на поясе, был существенно лучше, чем у полицейских чинов, с традиционной шашкой, револьвером, и не менее традиционным пузом. Это сразу же отметили все. И те, кто был занят в организации торжеств, и московская публика, и репортёры газет, приехавшие в Москву со всего мира.

Такое событие как примирение давних врагов, не могло пройти незамеченным в мире, и журналисты приехали даже из Аргентины.

Огромный дирижабль Великая Германия, повис у причальной мачты без десяти минут десять, давая официальной делегации время, чтобы появиться на ковровой дорожке ровно в десять часов.

Оркестр, проход почётного караула, встреча двух императоров, и кортеж из белоснежных автомоторов плавно трогается в сторону Кремля.

Вдоль всей дороги стояли солдаты московского гарнизона, и полицейские, чтобы кто-то не выскочил на дорогу, а в городе, цепь охраны была ещё гуще, препятствуя публике оказаться под колёсами.

Собственно охрану, обеспечивали офицеры в машинах рядом с официальными лицами, и совсем немного тех, кто находился по пути движения.

Какого-то утверждённого маршрута не было. Кортеж просто ехал за передовой машиной, которая рулила туда, где было поменьше народу. Но всё равно перед Кремлём, выехали на Тверскую, где оцепление стояло особенно плотно.

Дежуривший на крыше хорунжий Внутренней стражи, увидел, как в окне четвёртого хлопнули ставни раскрывающегося окна, и без раздумий, открыл огонь из штатного Громобоя.

Окна, выходившие на улицу, были опечатаны стальным тросиком и мощной медной печатью, так что снять такую пломбу простому обывателю не под силу. Это им командир сразу объяснил. И добавил, что ежели наприклад кого из мирных жителей в такое распахнутое окно убьет, то греха на стрелявшем не будет. Всех предупредили и всё объяснили, и, если кто сам себе дурак, ну стало быть так и будет.

Со ста метров попасть непросто, но большой магазин решил вопрос статистикой, и одна из пуль, влетела в литровую бутыль с нитроглицерином, которую бомбист планировал выбросить под колёса автомобиля.

Взрыв распылил бомбиста, разворотил квартиру, ранил взрывной волной и осколками кирпича десятки человек, но колонна автомоторов проскочила неповреждённой.

О попытке покушения Николаю доложили первому, а он сразу же поставил в известность отца. Кареты скорой помощи быстро развезли пострадавших по больницам, а криминалисты и следователи буквально по крупинкам принялись собирать картину того, что произошло.

Естественно, после такого события, общее число охраны выросло вдвое. Но полицейские все были при деле, та́йники тоже не бездельничали и единственный доступный ресурс был Внутренняя Стража. За ночь Белоусов перебросил два батальона в пригороды столицы, расквартировав их в полевых лагерях, а в сам город вошла сводная ветеранская рота из личного резерва Николая, которая только называлась ротой, а на деле была полнокровным батальоном численностью в триста человек.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Монархи договорились быстро. Россия нуждалась в Германии, прежде всего в поставках высокоточных станков, химического оборудования и некоторых редкоземельных элементов. Германии требовалось сырье, материалы, а всего более в надёжная опора для своих планов, которые император Вильгельм и не скрывал. Ему нужна была Европа, как одно государство и желательно без Великобритании на глобусе.

Даже с французами германцы предполагали договориться, но не с Британией, которую сразу поставили на противоположную сторону шахматной доски.

Естественно, договор между двумя странами готовился задолго до встречи, и расписан до малейших тонкостей, а сейчас, монархи просто поставили подписи, и скрепили их государственными печатями.

Ларри Гордон отставник 21 полка из Дьюкс-Роуд носившего неофициальное название «Полк искусных стрелков», знал о существовании ещё трёх групп. Они должны были уничтожить императора Вильгельма, прихватив по возможности на тот свет и императора Сергия. Но об их успехах и неудачах, ничего не знал, так как заранее, ещё за неделю свил себе гнездо на крыше здания гостевого дома куца Ваншенкина, напротив нового дворца Офицерского Собрания. Из крошечной комнатки отлично просматривалась вся парадная зала Собрания, и особенно возвышение на котором обычно сидел Сергий когда посещал торжества в Офицерском Собрании.

Шестой этаж доходного дома находился почти вровень с третьим этажом Собрания в котором находился бальный зал, из-за высоких потолков дворца, и видимость была отличной.

Когда в зале начали срочно ремонтировать и подновлять подиум, капитан Гордон только усмехнулся и перевёл бинокль на Пречистенский бульвар, где гуляли хорошенькие девицы. И британец не мог не отметить, что почти все женщины в этой дикой Московии весьма хороши, чего не скажешь о дамах с Острова[1].

Еду и питьё ему приносил мелкий служащий гостиницы, купленный с потрохами ведомством адмирала Синклера, а нужду он справлял в отверстие канализационной трубы, которая начиналась именно в той комнатке, где вынужденно квартировал отставной капитан.

Свежие газеты не приносили, потому что русского языка он почти совсем не знал, а Британские в Москве достать было совсем непросто. Поэтому Ларри спал, ел, и поглядывал на мир через зрачок небольшого телескопа, установленного на окне.

Из всех групп, его уход был проработал самым тщательным образом. У него был настоящий французский паспорт, билет на дирижабль до Вены, и на самый крайний случай капсула с ядом в одном из зубов.

На третий день пребывания императора Вильгельма, в здании Собрания давали большой бал, и вокруг дома суетились люди. Подъезжали пролётки со стульями и столами, сновали люди в форме и гражданские.

А капитан спокойно пододвинул к окну длинный стол, установил винтовку на сошки, прикрутил телескопический прицел, забрался на стол и проверив как видно через телескоп, прикрыл глаза.

Для солдата праздник всё равно что для лошади свадьба. Голова в цветах а зад в мыле. Николай с усмешкой повторял себе эту старую поговорку, когда почти без сна, провёл третью ночь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Службы обеспечивающие безопасность императоров постарались на все сто. Тайная канцелярия выявила и арестовала группу готовившую взрыв в Кремле, полиция взяла трёх стрелков готовивших нападение на кортеж, а бывший хорунжий, а ныне есаул, Григорьев, отличился метким выстрелом убив бомбиста и его помощников.

Ничего друг о друге убийцы нанятые из европейского отребья не знали. Не знали даже тех, кто их нанял на это дело посулив огромные деньги, но все ниточки сходились на Британском MI-6.