История зарубежной литературы XVIII века - Коллектив авторов

Какими бы разными ни были позиции этих и других ученых Италии того времени, всех их объединяло общее неприятие устоявшегося старого порядка, стремление к мирным преобразованиям итальянской действительности в соответствии с законами разума. Как писал известный историк итальянской литературы Ф. Де Санктис, в эту эпоху «реформе подвергалось решительно все…все социальные порядки были поставлены под вопрос… Старая литература в прежнем ее виде не могла сохраниться: она тоже нуждалась в реформе».[12]

Первые, весьма робкие попытки реформы литературы предпринимаются еще в конце XVII в. В 1690 г. в Риме артисты — любители литературы, поэты и ученые-филологи Крешимбери, Гравина и др. создали литературную академию Аркадия. Они поставили своей целью борьбу против «маринизма», итальянского варианта поэзии барокко, отличавшегося крайней изощренностью и сложностью поэтической формы. Этой поэзии они противопоставили нормативную поэтику классицизма, особо стремясь искусственно поддержать давнюю пасторальную традицию. Несмотря на узость эстетической программы, Аркадия сыграла важную роль в литературной жизни Италии: во многих городах возникли ее филиалы, вокруг которых группировались видные деятели культуры. Во второй половине века на смену Аркадии пришли гораздо более активные объединения литераторов-просветителей, например «Академия Гранеллесков» («пустословов») в Венеции и «Академия Трасформати» («преображенных») в Милане и др.

В числе наиболее известных членов Аркадии в период расцвета ее деятельности был крупнейший литератор первой половины XVIII в. Пьетро Метастазио (Pietro Antonio Domenico Bonaventura Trapassi, 1698–1782).

После первого неудачного опыта написания классицистской трагедии и публикации сборника стихов Метастазио обратился к жанру, пользовавшемуся в то время в Италии и за ее пределами громадным успехом, — опере. Либретто оперы, которые до той поры создавались по большей части бездарными ремесленниками, не слишком заботившимися ни о правдоподобии фабулы, ни о верности характеров, ни о литературных достоинствах стихотворного текста, под пером Метастазио поднялось до уровня большого искусства. Метастазио стал подлинным реформатором жанра. Как писал российский театровед С. С. Мокульский, Метастазио «сразу нашел секрет воздействия на современников, ощутил их жажду сентиментальных эмоций, которую не могла утолить барочная опера. В то же время Метастазио приблизился здесь к строгости, размеренности и гармоничности классической трагедии, перенеся центр тяжести на внутренние переживания героев и сведя до минимума элемент внешнего действия».[13]

Уже в первый период своего творчества (1724–1730) Метастазио создает два основных типа своих либретто: сентиментальной оперы, в которой главное не бурная интрига, а психологические коллизии, переживаемые персонажами (такова, например, опера «Покинутая Дидона», 1724, где драматизован известный эпизод любви Энея и Дидоны из «Энеиды» Вергилия), и героической оперы, прославляющей высокие гражданские добродетели римских героев (например, «Катон Утический», 1727, в которой отчетливо звучал тираноборческий пафос). Вершины своего творчества Метастазио достигает в 1730–1740-х годах, когда становится официальным либреттистом императорского оперного театра в Вене. Среди его лучших образцов тех лет сентиментальная опера «Олимпиада» (1732) и героическая пьеса «Милосердие Тита» (1734), близкая по сюжету к «Цинне» Корнеля. Либретто последней оперы высоко оценил Вольтер, а в России его перевел Г. Р. Державин и переработал Я. Б. Княжнин.

Метастазио обладал также незаурядным лирическим дарованием. Он опубликовал множество од, серенад, но излюбленным жанром его лирических стихотворений стали «канцонетты», лирические песенки, воспевавшие любовь и чувственные наслаждения. К «канцонетте», изящной безделушке, пронизанной шуткой и галантной игрой в духе поэзии рококо, прибегали и другие поэты Аркадии, в их числе — римлянин Паоло Ролли (Paolo Rolli, 1687–1765); отдал дань этому жанру в своих эротических стихотворениях и генуэзец Карло Инноченцио Фругони (Carlo Innocenzio Frugoni, 1692–1768), которому принадлежало также много героических и религиозных поэм, канцон и сонетов. Своеобразие лучших «канцонетт» Метастазио заключалось в том, что он сочетал в них аристократическую изысканность с бесхитростной наивностью народной поэзии.

В целом, как справедливо утверждал Ф. Де Санктис, творчество Метастазио представляло собой «переход от старой литературы к новой». Однако просветители не приняли ни жанр оперы, ни, тем более, изящную, но легковесную «канцонетту». В последние десятилетия жизни Метастазио его творчество переживает упадок.

Просветители второй половины XVIII в. вступили в литературу с решительным намерением дать бой всему отжившему свой век, проложить путь к утверждению царства Разума. Не случайно они обратились к такому боевому оружию, как публицистика. Если в первой половине XVIII в. существовал лишь один серьезный печатный орган («Газета итальянских литераторов», издававшаяся предшественником Метастазио — Апостоле Дзено в 1710–1718 гг.), то во второй половине столетия журналы и газеты выходили десятками. Особо значительную роль в пропаганде идей Просвещения и борьбе против старого «неразумного» общества сыграли четыре периодических издания. Два из них издавал в Венеции Гаспаро Гоцци (Gasparo Gozzi, 1713–1786), брат известного драматурга: это «Венецианская газета», выходившая в 1760–1762 гг. и содержавшая, помимо полемических заметок о литературе и искусстве, разнообразные очерки нравов, басни, дидактические рассуждения и т. д., и «Венецианский зритель», в котором Гоцци ориентировался на литературный опыт журнала Стила «Зритель». Резко обличительная направленность, вполне соответствующая названию — «Литературный бич», — была характерна для периодического издания, выпускавшегося в 1763–1765 гг. великолепным сатириком и критиком Джузеппе Баретти (Giuseppe Baretti, 1719–1789). Наиболее радикальным по своему характеру был журнал «Кафе» (1764–1766), получивший название от одноименного кружка миланских просветителей, в котором ведущую роль играли братья Пьетро и Алессандро Верри (Pietro Verri, 1728–1797; Alessandro Verri, 1741–1816). По справедливому мнению советского исследователя Б. Г. Реизова, авторы и редакторы названных выше журналов были очень непохожи друг на друга, но «спорили главным образом о том, какими средствами можно достигнуть общей цели. Эти споры, иногда приобретавшие большую остроту, были и необходимы, и полезны, потому что каждая сторона дополняла другую и исправляла крайности, которые могли бы нанести вред общему делу. Все вместе развивали проблему и двигали мысль в желательном направлении».[14]

В поэзии эту задачу наиболее успешно осуществляло поколение, вступившее в литературу в 1760–1770-х годах. Одним из первых подвергает осмеянию старое «неразумное» общество в комической эпопее «Жизнь Цицерона» (напечатана в 1755 г.) и в «Эзоповых баснях» (изданы в 1778 г.) миланский поэт Джан Карло Пассерони (Gian Carlo Passeroni, 1713–1803). То, что у Пассерони вызывало смех, у его последователя Парини рождало возмущение.

Джузеппе Парини (Giuseppe Parini, 1729–1799), сын скромного провинциального торговца, получил образование в Милане и здесь же, 25 лет от роду, принял сан священника. Первый сборник — «Аркадские стихи» — он выпустил в 1752 г.; как свидетельствовало название, в него вошли стихотворения, написанные в соответствии с эстетической программой Аркадии. Но вскоре он решительно порвал с аркадскими традициями, вошел в радикальный кружок миланских просветителей — академию Трасформати и между 1757 и 1795 годами создал около 20 од, посвященных главным образом судьбе отечества и идеям свободы, равенства, человеческого достоинства; таковы, например, оды «Сельская жизнь» (1758), прославляющая нравственное достоинство человека, воспитанного в труде на лоне природы; «Воспитание» (1764), излагающая программу гуманистического воспитания личности; ода «Нищета» (1765), в которой автор с большим сочувствием описывает злосчастную судьбу бедняка, которого нужда толкает на преступление, и др.

Наиболее известное произведение Парини — ироикомическая поэма «День», над которой поэт трудился долгие годы. Первые две части — «Утро» и «Полдень» — появились соответственно в 1763 и 1765 гг.; третья — «Вечер», оставшаяся незавершенной, вышла вместе с фрагментами четвертой — «Ночь» лишь посмертно, в 1801–1804 гг. Фабулу поэмы составляет рассказ об одном будничном дне праздного молодого аристократа. Под пером Парини поэма превращается, по удачному выражению одного исследователя, в «энциклопедию великосветской жизни». Истинное содержание поэмы, однако, шире, чем обличение нравов одного, хотя бы и типичного, молодого аристократа-бездельника. В сущности, поэма Парини — это обвинительный акт одряхлевшему, переживающему распад, но все еще «молодящемуся» обществу. Основным оружием обличения поэт избирает сарказм и иронию; сатирический эффект достигается в поэме двойным контрастом: содержания, где роскошь обстановки лишь акцентирует ничтожество героя, и формы, в которой возникает антитеза между высокопарным стилем повествования и мизерностью, ничтожеством описываемых дел.