Царь Соломон - Люкимсон Ефимович

Теперь, после того как все работы по строительству Храма были завершены, пришло время начать в нем предписанные Законом службы и открыть его двери для народа.

Устройство Иерусалимского храма.

Глава третья

«КТО ЕСТЬ СЕЙ ЦАРЬ СЛАВЫ?»

«Тогда созвал Соломон старейшин Израилевых, и всех начальников колен, глав поколений сынов Израилевых, к царю Соломону в Иерусалим, чтобы перенести ковчег завета Господня из города Давидова, то есть Сиона. И собрались к царю Соломону на праздник все Израильтяне в месяце Афаниме, который есть седьмой месяц» (3 Цар. 8:1–2).

Итак, с датой празднования завершения строительства Храма все более-менее ясно: месяц афаним (эйтаним) — это месяц тишрей по принятому евреями после Вавилонского плена календарю; седьмой месяц, если вести отсчет от весеннего месяца нисана, на который приходится праздник Песах (Пасха). На тишрей, приходящийся обычно на сентябрь — начало октября, в свою очередь, падают главные еврейские праздники. Первого тишрея отмечается Новый год, празднуемый два дня подряд; затем через десять дней после Нового года приходится Судный день, а через четыре дня после этого начинается недельный праздник Суккот (Кущей), причем это был восьмой год, если вести отсчет от начала строительства Храма.

Но чуть выше та же книга приводит иную дату завершения строительства Храма: «А на одиннадцатом году, в месяце Буле, — это месяц восьмой — он окончил дом со всеми принадлежностями его и предначертаниями его; строил его семь лет» (3 Цар. 6:38).

Таким образом, строительство Иерусалимского храма шло на деле чуть более шести лет. Но Соломону крайне важно было приурочить начало в нем богослужения к какой-нибудь значимой дате, к великому празднику — так, чтобы собрать всех видных представителей народа в Иерусалиме и чтобы два столь важных события слились воедино в народной памяти. Поэтому царь отложил праздник в честь открытия святилища на 11 месяцев, и в результате Храм распахнул свои двери лишь через семь лет после начала его строительства[107].

Большинство источников утверждает, что под праздником, в который начал действовать Храм, следует понимать Суккот. Торжества по поводу окончания строительства при этом плавно перешли в грандиозный пир в честь свадьбы Соломона с дочерью фараона, и пир этот продолжался еще один день после окончания праздника.

Но есть и мнение, что на самом деле Соломон решил приурочить празднование новоселья Храма к Судному дню — дню поста, молитвы и трепета. В связи с этим народ начал прибывать в Иерусалим за двое суток до Судного дня, тогда же, по сути дела, и начался праздник обновления Храма, продолжавшийся семь дней — до первого дня праздника Суккот. А в семь дней праздника Суккот, в свою очередь, отмечалась свадьба Соломона с дочерью фараона.

Комментаторы подчеркивают, что, помимо членов советов старейшин всех колен, городских судей, командиров резервистских подразделений, начиная от сотников, выдающихся знатоков Закона и других известных и уважаемых людей, в Иерусалим пришло и множество простого народа — те, кого Вторая книга Паралипоменон называет «все люди Израиля».

Грандиозная церемония празднования началось в Городе Давида. Здесь, на глазах огромной толпы, левиты в роскошных новых одеяниях подняли с помощью специальных ремней на плечи и вынесли из сооруженной Давидом Скинии Ковчег Завета с лежащими в них скрижалями с горы Синай. Затем из Скинии вынесли и другие священные артефакты, сопровождавшие евреев еще во время их странствий по пустыне — золотой храмовый семисвечник (менору), столы для хлебов предложения…

Но прежде, чем эта процессия двинулась в сторону воздвигнутого Соломоном Храма, перед Ковчегом началось жертвоприношение овец, баранов и быков. Дальше, очевидно, все происходило так же, как в свое время при внесении Давидом Ковчега Завета в Иерусалим: через каждые несколько метров процессия останавливалась и в жертву закалывалась новая партия животных. В результате, как говорится и в Третьей книге Царств, и во Второй книге Паралипоменон, общее число принесенных в жертву животных «…невозможно исчислить и определить, по причине множества» (2 Пар. 5:6).

Наконец, под восторженные крики толпы, пение левитов, играющих на различных музыкальных инструментах, Ковчег Завета был внесен в зал Храма, и теперь оставалось лишь разместить его в давире — в Святая святых.

В этот момент левиты стали распевать 24-й псалом[108], написанный, согласно преданию, царем Давидом специально для того дня, когда Ковчег будет внесен в давир:

«Давида песня. Господу принадлежит земля и все, что на ней, мир и его обитатели. Ибо он основал ее на морях и утвердил на реках. Кто взойдет на гору Господню и кто предстанет на Его месте? Тот, у кого чисты руки и чисто сердце, кто не возносил напрасной клятвы Моим Именем и не клялся ложно. Такой получит благословение от Господа и благословение от Бога, избавляющего его. Это поколение ищущих Его, это Яаков, всегда ищущий лица Твоего. Поднимите, врата, ваши головы и вознеситесь, двери вечности, — и войдет Славный Царь. Кто этот Славный Царь? Господь — сильный и могучий, Господь, могущественный на поле битвы. Поднимите, врата, ваши головы и вознеситесь, двери вечности, — и войдет Славный Царь. Кто этот Славный Царь? Бог Воинств — он Славный Царь вовеки» (Пс. 24 [23]: 1–9)[109].

Фольклор живописует эти великие минуты, внося в них элементы драмы и последующего чуда.

«Когда стали вносить Ковчег Завета в Храм, — повествует мидраш, — выяснилось, что ширина его дверей с точностью до миллиметра равна ширине Ковчега, и потому он не проходил внутрь. И охватили Соломона стыд и боль за эту ошибку при строительстве, и взмолился он к Богу: „Господи! Дай внести Ковчег в Дом Твой ради отца моего Давида!“

И сразу после этих слов косяки дверей расступились и пропустили Ковчег внутрь Храма и тут же снова встали на свое место.

Но когда Ковчег принесли к Святая Святых, то сомкнулись его двери и никакой силой не получалось открыть их. Произнес Соломон подряд двадцать четыре молитвы ко Всевышнему с просьбой открыть двери, но все они остались безответными. И тогда воспел Соломон псалом отца своего, Давида: „Поднимите, врата, ваши головы и вознеситесь, двери вечности, — и войдет Славный Царь!“

В тот момент попытались двери соскочить с петель и отсечь Соломону голову, ибо подумали, что Соломон назвал „Славным Царем“ самого себя.

„Кто этот Славный Царь?“ — вопросили двери.

„Господь сильный и могучий, Господь могущественный на поле битвы!“ — ответил Соломон.