ЗАПИСКИ СЕЛЬСКОГО СВЯЩЕННИКА - Георгий Эдельштейн

Позволю себе напомнить Вам, что до 19 декабря прошлого года у меня не было ни одного взыскания или замечания ни от духовных, ни от светских административных органов. Вы сами не менее десяти раз по различным поводам объявляли мне благодарности и поощрения "За усердную службу во славу Бо-жию", "За максимальный в Вологодской епархии рост числа крестин", "За ревностные труды по окормлению болящих на приходе", "За окончание Московской духовной семинарии первым учеником", и, дважды, уж совсем за сущий вздор — "За образцовое составление годового отчета" и т. д. Эти благодарности и поощрения — мишура, как мишура и недостойная детская забава почти все церковные награды — два креста, какие-то неведомые ордена, "кресты с украшениями" (!). Покойный генсек и лауреат всех премий, четырежды Герой Советского Союза мог таким цацкам радоваться, у христианина они вызывают только недоумение и жалость. Священника нельзя наградить ничем, как нельзя украсить крест, священник сполна награжден всеми высочайшими наградами при хиротонии, выше не бывает, пото-

Очевидцы

143му и нет среди нас, священнослужителей, достойных такой награды — стоять у Св. Престола. Кстати, награждение орденом означает, что награжденный становится членом данной группы, данного ордена. В какие группы и ордена дозволено вступать священнослужителю? Может ли он вступить в Орден Красного Знамени? Я говорил Вам о своем отношении к "наградам", здесь нет ничего оригинального. Удивляюсь только, как же можно после четырехлетнего славословия в указах, не спросив и не выслушав, без всякой паузы, по первому телефонному звонку из общеизвестной "конторы" вдохновенно мешать священника с органическим удобрением?

Мы слишком далеко зашли, боюсь, в нашей полемике. Вер-немся-к ее истокам, вспомним, что четыре года мы могли в чем-то не соглашаться друг с другом, но относились к оппоненту с уважением, честно смотрели в глаза друг другу, стояли у одного Св. Престола, причащались из одной Св. Чаши.

Памятуя о тех четырех годах, еще раз покорнейше прошу Вас забыть и простить все мои прегрешения, не требуя при этом, чтобы я отказался от того, что признаю существенным элементом служения на приходе. Если соблаговолите, прошу вызвать меня сослужить Вам в любой день на любом приходе, от всего сердца, от всей души, от всего помышления нашего произнести великие слова, которые мы друг другу говорили: "Христос посреди нас". — "И есть, и будет". Нам нечего делить. Нас ничто, кроме день ото дня растущего непонимания и недоверия, не разделяет. Но ведь объединяет нас Нечто несравненно большее.

Я знаю и не скрываю, что письмо это написано в раздражении, что оно — грубое и резкое, но иное, если честно, не получилось, а льстить и лгать, унижая себя и Вас, не нахожу нужным. Я готов принародно, в кафедральном соборе, на коленях испросить у Вас прощения за все прегрешения лично против Вас, за все огорчения, которые Вам за этот год причинил.

Вашего Высокопреосвященства

смиренный послушник

священник Г. Эделыитейн

16 октября 1987 г.

144

Высокопреосвященнейшему Михаилу, архиепископу Вологодскому и Великоуспгюжскому

Ваше Высокопреосвященство!

Мы признательны Вам за быстрый ответ на наше письмо. Однако, по нашему общему мнению, Ваш ответ являет собой вопиющий пример бездушного бюрократизма, за повсеместное осуждение которого борются сегодня здоровые силы нашего общества.

Как горько, что бюрократизм, защита своих позиций, сво-J  их, очевидных для всех, ошибок (вместо подобающего нам, хрис-I  тианам, покаяния) нашел себе пристанище в Вашей епархии, как печально, что вместо того, чтобы разобраться в существе дела, Вы |  стали обвинять нас, стали подозревать о. Георгия Эдельштейна в подлоге, намекая на то, что он сам, якобы, а не мы, написали письмо в его защиту!

Вы квалифицировали наши слова о том, что мы намерены предать широкой гласности факты клеветы и незаконное изгнание Вами священника Георгия Эдельштейна, "как угрозу дерзкую и нелепую".

С каких пор гласность в Русской Православной Церкви является дерзостью и нелепостью?

Кто отменил призыв Христа оповещать на кровлях то, что I слышим на ухо (Мф. 10, 27)? Кто отменил евангельский смысл I "правящего" в Церкви: "тот, кто хочет между вами быть боль-I шим — да будет вам слугой" (Мф. 20, 26)? Не Господь ли наш заповедал Своим апостолам, а вслед за ними — и епископам, да и всем нам, "умывать ноги друг другу" (Ион. 13, 14), почитая себя I меньше другого? Кто отменил апостольские слова о необходимости обличать бесплодные дела тьмы (Еф. 5,11)? Неужели это может стать для епископа метафорой, символом, а не реальностью, не повелением Господним?

Господь не разделяет Свою Церковь на правящих архиереев и мирян, Церковь — не партия, и в ней господствует не дисцип-1 лина, а любовь. "По тому узнают все, что вы Мои ученики, если I будете иметь любовь между собою" (Ион. 13, 35).

Канонические правила, которыми Вы хотите оградиться, не могут Вас никак оградить от Евангельских повелений и установлений. Но именно против канонических правил Вы больше всего

145погрешаете, отнюдь не случайно Вы не сослались ни на одно из них в своих указах. Какие каноны и правила повелевают епископу запретить священника в служении, изгонять из Церкви, лишать средств к пропитанию за то, что в храме, где он служит, присутствуют православные христиане, прописанные в другом месте, и за то, что эти люди по собственному желанию поселились вблизи храма? Вот что самое главное.

Вы ведь не ответили на этот вопрос.

Неужели сотни и тысячи паломников, которые испокон веку совершали паломничества к святым местам и монастырям России, шли на богомолье в храмы, становились поводом для запрещения в служении священников, не изгонявших их? Кто и когда возмущался, что паломники доставляют неудобства и хлопоты? Где, когда, кто допустил подобный произвол?

А ведь именно так и обстоит дело с запрещением в служении и изгнанием о. Георгия. Это засвидетельствовано Вами в характеристике, собственноручно написанной Вами в Вологодское областное управление милиции, когда там заводили фальсифицированное дело против о. Георгия. Мы полагаем, что Вам известно, что дело это закрыто и, как утверждает в ответе на наш запрос министру внутренних дел начальник УВД генерал-майор Л.А. Мильков, о. Георгий никогда не привлекался как подозреваемый или обвиняемый, а допрашивался только как свидетель.

К сожалению, нам придется напомнить Вам о той характеристике, которую Вы отправили в областное управление милиции. Вы пишите в ней: "В течение лета Георгий Эдельштейн принимал и расселял в церковных помещениях села Ламанихи большое число людей, главным образом из Москвы, устроил в приходе своего рода лагерь летнего отдыха, причиняя тем самым множество неудобств и забот церковному совету. По свидетельству многих прихожан церкви с. Ламаниха, отъезжавшие гости были нагружены мешками и рюкзаками, по внешнему виду которых можно было предположить наличие в них икон или книг, пропажа которых впоследствии подтвердилась".