Возврата нет (СИ) - Багрянцева Светлана

— Доброе утро, Эмин. Уже пора вставать? — спросила Мелек.

— Гюнайдын, Мелек. Эвет. Я поздоровался и ответил на твой вопрос. Будем понемногу общаться на турецком языке, — улыбнулся Эмин.

— Хорошо. Мама Латифы говорит, что у меня успехи в изучении языка, — на лице жены появилась искренняя улыбка.

— Пора вставать, скоро подадут завтрак. Утром после свадьбы всегда ездят или идут к родителям, чтобы поцеловать руки. Бывает, родители сами приходят в гости. Нам никуда ехать не придëтся.

— Тогда давай вставать.

Эмилия села на кровати, зевнула, прикрыв рукой рот. Новая жизнь страшила своей неизведанностью, но она смело решила идти по ней.

Эмин подошёл, присел перед ней на корточки и, взяв руки в свои, поцеловал каждую ладонь.

— Мелек, я хотел бы объясниться. Я вчера тебя напугал своими заявлениями, что мы женаты перед людьми и Аллахом. Это так и есть. Просто не следовало говорить таким тоном. Понимаешь, мы приехали сюда и растрезвонили всем, что женимся по большой любви. Да, по началу это был обман, но потом я понял, что на самом деле полюбил тебя. Желание спать с тобой в одной кровати продиктовано не только моим эгоистичным чувством. Представь, что если бы я распорядился поселить тебя в другой комнате? Это не проблема, пустые спальни есть. Вот только как бы отреагировали мои родные? Сразу бы поползли слухи, что тут что-то не так, ведь беременность — не повод жить в разных спальнях. Если уж ты взялась участвовать в спектакле, нужно отыграть его до конца. А ещё я надеюсь, что ты со временем сможешь привыкнуть ко мне и полюбить.

— Я поняла, Эмин. Спасибо, что сейчас откровенен со мной. Я не могу сказать, что будет дальше, но не отрицаю возможности жить нормальной семьёй. Порой жизнь выдаëт такие фортели, что можно только удивляться. Мы с тобой мало знакомы, но, возможно, в будущем… я не знаю, Эмин.

Мелек осмелилась и провела рукой по его щеке. Он перехватил её ладонь и поцеловал.

— Я никогда раньше не представлял, как приятно хотя бы целовать руки любимой женщины. Я тебя подожду как и обещал, но не отвергай простые объятия и поцелуи.

— Ладно, а теперь идём умываться. Поспешим поцеловать руки родителям. Скажу честно, дедушка и бабушка мне нравятся больше, — шëпотом призналась Мелек, будто мог кто-то подслушать.

— Хах, я заметил, что ты им тоже понравилась, особенно бабушке, — хохотнул Эмин, вставая.

Они зашли в уборную и одновременно принялись чистить зубы. Мелек глянула на мужа, замечая, что у того паста оседает пеной на бороде и усах. Это выглядело слегка комично.

— Эмин, а ты не мог бы побриться? Понимаю, что для тебя ношение бороды — что-то принципиальное, но я не очень хорошо к этому отношусь. Прости.

— На самом деле не принципиально. Нигде в священных книгах не сказано, что мужчина обязан её носить. Это по желанию. Сейчас найду станок и пенку. Когда-то я брился. Очень давно.

Через некоторое время они зашли в столовую и поздоровались. Эмин принялся целовать старшим руку и прикладывать ко лбу. Мелек повторяла за ним.

— Ты побрился, сынок? — удивленно воскликнула Айла.

— Да, мам, чего не сделаешь для любимой женщины, — улыбнулся Эмин, проводя рукой по гладким щекам. — Не привычно.

Айла поджала губы, неприязненно зыркнув на невестку. Мелек стерпела этот взгляд, но всё же гордо подняла голову. Пусть она не сможет высказать свекрови всё, что о ней думает, но держать голову прямо ей никто не запретит. К тому же она не заставляла Эмина. Просто попросила и, к удивлению, он пошёл на уступки.

Служанка доложила, что на стол накрыли и все двинулись в ту сторону. Эмин отставил стул для Мелек, помогая сесть. Здесь, как и в доме родителей Латифы, во главе стола сидел самый старший мужчина. Справа от Бора расположилась бабушка, слева — Даган, потом Айла. Рядом с бабушкой уселся Эмин, а Мелек за ним.

Было понятно, что у каждого члена семьи тут своё место, и когда за столом собирается много народа, то сидят именно в этом порядке.

Бора сложил руки для молитвы, все последовали его примеру. Мелек не стала исключением и после увидела, как одобрительно сверкнули глаза деда.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— По утрам мы всегда пьём чай. А вот после завтрака можно и кофе. В наших традициях есть такой обычай. В первый свой день в доме мужа, невеста варит своими руками кофе и подаёт всем старшим в семье, — произнёс Бора с лукавой улыбкой на устах.

— О чём вы говорите, папа? Она кроме как импортной кофе-машиной ничем пользоваться не умеет. Кинул туда капсулу и готово. Но это не кофе, а бурда, — скривилась Айла.

— Я умею варить кофе. Латте, фраппе, капучино, кофе по-венски. Всего не перечислишь. В своë время ради интереса окончила курсы баристы. С удовольствием приготовлю вам кофе, только скажите, кто какой любит и когда подать.

— С удовольствием выпью что-то необычное, но не слишком сладкое. Давайте кушать. У нас не принято много болтать за столом, — ответил Бора.

Мелек заметила, что свекровь недовольно поджала губы, а потом принялась есть, глядя в тарелку. Вероятно, она думала уесть своим замечанием невестку. Не получилось. В этот раз Мелек повезло. Она, действительно, в своё время записалась на платные двухнедельные курсы баристы, потому что любила кофе в любом виде. Теперь ей эти знания пригодятся.

После завтрака все разошлись по своим делам и чуть позже собрались за столиком у бассейна. Мелек сварила всем по чашечке кофе. Она боялась, что сейчас начнут говорить: как невкусно и они никогда больше не будут такое пить. Когда она работала с туркой, даже руки дрожали. Эмин стоял рядом, подбадривая. Он говорил, что всё получится, нужно только верить в свои силы.

К удивлению, еë похвалили почти все. Даже Даган улыбнулся.

— Здоровья твоим рукам, доченька. Пожалуй, я не откажусь и дальше пить кофе, приготовленный тобой, — ласково сказала бабушка, сидевшая рядом с Мелек. — Да и вообще, нам надо о многом поговорить. Ты вошла в нашу семью и сразу не одна, а приëм, который тебе оказали в первый день, оставляет желать лучшего. Что ты смотришь на меня, Бора? Давай скажи, что я не права? — нахмурилась старушка, глядя на мужа.

— Я бы мог поспорить, но не буду. Здоровья твоим рукам, доченька. С вашего позволения, я пойду, — дед встал со стула. — Когда вы едете в Анкару, Эмин?

— В воскресенье выезжаем. В понедельник у нас приëм в посольстве. Мы не будем задерживаться, уладим дела и сразу приедем. Тай и Латифа решили поехать в свадебное путешествие. Я даю брату отпуск, пусть отдыхает.

— Хорошо, я тебя понял. — Бора заложил руки за спину и чинной походкой направился к дому.

Появившаяся служанка принялась убирать посуду. Айла сидела с недовольным видом. Эмин пыжился от гордости. «Действительно театр», — подумала Мелек и чуть не засмеялась.

— Ну, что сидите, кыш отсюда, мне нужно с невесткой поговорить, — строго скомандовала бабушка. — Хотя, идём гулять по саду, пора размять старческие косточки.

— С удовольствием поговорю с вами, — Мелек принялась помогать старушке встать.

Они направились в сторону благоухающего цветами сада. Бабушка Нурай взяв невестку под руку, оперлась о неё. Мелек подумала, что сейчас ей начнут читать нотации, но, к удивлению, всё оказалось не так. Разговор получился содержательным и интересным. Нурай рассказывала о семье, о том, как они живут. Похвалила Мелек за то, что та не сдаëтся, несмотря на отношение свекрови.

— Айла, на самом деле, не такая и плохая, по меркам моей родины. Вот моя свекровь была сущая мегера. Мне часто перепадало от неё тумаков. Никто ведь не жалел, несмотря на то, что я вышла замуж рано. Мне было четырнадцать, Бора двадцать пять. В пятнадцать я уже Зухру родила. Свекровь топала ногами: они с мужем мечтали, что первым появится наследник, а я надежд не оправдала. Это сейчас женщине живётся более вольготно, а в городах и подавно. А раньше, чтобы не случилось в доме, виновата невестка. Я не жалуюсь. Аллах смилостивился и подарил нам с Бора любовь, чудесных детей и внуков. Вот и до правнуков дожили. Ты, если что-то захочешь узнать, что стыдно спросить у мужа — обращайся ко мне. Я всегда рада помочь, — закончила свою речь Нурай.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})