Консул Тревельян - Михаил Ахманов

«Правильно действует», – пробормотал Советник, смотревший на землю глазами Ивара. Но к чему относилась эта реплика, Тревельян не понял.

«О ком ты, дед?»

«О нашем пилоте. Молодец!»

«Ты так считаешь? Почему?»

Пол под ногами Тревельяна наклонился. Похоже, воздушная машина взбиралась в стратосферу.

Помолчав, дед произнес нравоучительным тоном:

«Тут тебе не Осиер и не Арханг, тут, мальчик мой, техническая цивилизация. Ракеты видел? Стоят батарея за батареей… Система противовоздушной обороны, не иначе… у каждого города, у важных предприятий и транспортных узлов… От них лучше держаться подальше. Парень так и делает».

И правда, подумал Тревельян, выбираясь из тесного сиденья. Не исключалось, что пилот заботится о собственной безопасности, но были возможны и другие варианты.

Сунув серебряный жезл под мышку, он кивнул Найту.

– Загляну к пилоту, потолкую с ним. Как думаешь, он служит мелл-паа?

– Не обязательно. У других суончей тоже есть воздушный транспорт.

– Хмм… Тем более есть повод побеседовать.

Кабина оказалась тесной, загроможденной приборами, зато грохот двигателей был здесь не таким оглушительным. Из нее открывался неплохой обзор – иллюминаторы в кабине пилота были много шире, чем в грузовом отсеке. Внизу, по курсу, Тревельян видел пеструю поверхность земли, частью скрытой облаками, вверху горели в темном небе звезды. Он решил, что аппарат поднялся километров на тридцать или еще выше.

Развернув кресло, пилот уставился на Ивара. У него было худощавое лицо с впалыми щеками, серые глаза и коротко остриженные светлые волосы. Губы, уши, нос – все на месте и вполне нормальных очертаний. Выглядел он не очень юным – пожалуй, лет на сорок.

– Назови свое имя, – сказал Тревельян.

– Шайг Нилинна. – Голос пилота звучал спокойно, в нем не ощущалось ни обиды, ни агрессии.

– Нилинна – твой суонч?

– Да.

– Чем занимается?

Теперь Ивар почувствовал, что пилот удивлен. Впрочем, в исходивших от него ментальных волнах по-прежнему не было враждебности.

– Разве ты не знаешь? Нилинна – это воздушные перевозки. По всему свету, от полюса до полюса.

– Суончи мелл-паа вас тоже нанимают?

– Нет. У декаи унго хватает своих машин. Не замечать нас – вот вся их милость.

Он насторожился, подумалось Тревельяну. Подождав немного, он сказал:

– Поверь мне, Шайг Нилинна, я не люблю длинноносых, безухих и прочих уродов. Очень не люблю. Будь моя воля… – Вскинув оружие, он сделал вид будто прицеливается.

Пилот безмолвствовал. Молчал он долго, минуты четыре. Потом, словно решившись, произнес:

– Я еще не слышал твое имя. Может быть, ты из суонча Вишшари или Сеграх, что сражаются с владыками, а может, ты служишь декаи унго и ждешь, чтобы я сказал неосторожные слова.

Тревельян опустил оружие.

– Меня зовут Трев Ракасса.

– Ракасса, – с явным облегчением повторил пилот, показав в усмешке зубы. – И ты, Трев Ракасса, желаешь добраться до архипелагов в Южном океане… Но до какого острова, я пока не знаю.

– Остров Тарил. Случалось там бывать?

– Нет. – Шайг щелкнул клавишей, и на экранчике у его локтя высветилась карта с тремя десятками островов, потом побежали какие-то символы. Пилот глядел на них, хмурил брови, барабанил пальцами по колену. Когда экран погас, он молвил: – Там всюду скалы и горы. Не уверен, что смогу посадить свою машину. Что будем делать, Трев Ракасса?

– Лететь, куда я велел. А когда прилетим, мой спутник укажет подходящее место.

– Согласен. Надеюсь, я смогу не только приземлиться, но и взлететь.

«Хороший парень, – заметил Командор. – Ты его отпустишь?»

«Это, дед, не мне решать. Остров – тайна суонча Ракасса… Пожалуй, у них пилот и останется. Навсегда».

Шайг прикоснулся к рычагам, и аппарат пошел вниз по крутой дуге. Стоя за его спиной, Тревельян наблюдал, как приближается поверхность планеты – уже не усеянная городами и заводами, не покрытая сеткой дорог, а мертвая, пустая. Ветер взметал огромные смерчи пыли, и это было единственным движением, какое он мог различить; рыжие пылевые облака носились над плоской, как стол, равниной, безжизненной и безводной, словно Марс в давние, давние годы, еще до пришествия людей. Правда, в отличие от Марса, тут был воздух.

– Почему мы спускаемся? – спросил Тревельян.

– Сберегаем энергию. Там разреженный воздух и нет опоры.

Шайг Нилинна ткнул пальцем вверх.

– А зачем поднимались?

– Чтобы пролететь над северным промышленным поясом. В нашем суонче всегда так делают, Трев Ракасса. Владыкам не нравится, когда нейи льо хузем летают над их городами. – Пилот выровнял машину, бросил взгляд вниз и сообщил: – Здесь можно спуститься. Здесь самая безопасная трасса, над пустыней, выжженной симхаллом. Ни городов, ни жизни, ни людей…

Район локального конфликта, подумал Тревельян, глядя на кружившие внизу вихри и вспоминая слова физика Рудина. Вот так все и начиналось… то в одном месте, то в другом… А после вспыхнул атмосферный водород, и все закончилось – очень, очень быстро… куда быстрее, чем на Руинах и в Ледяном Аду… Можно сказать, с самоубийственной скоростью…

Он горько усмехнулся и сделал шаг назад, собравшись покинуть пилота, но тот внезапно произнес:

– Мы долетим до твоего острова, Трев Ракасса, долетим непременно, я обещаю. Поверь мне, я тоже не люблю длинноносых, безухих и остальных декаи унго, что правят нашим миром. Очень не люблю! Будь моя воля, я поселил бы их в этой пустыне, и пусть ядовитая пыль сделает их еще уродливее.

Понадобилось еще семь часов, чтобы пересечь континент. Летательная машина то поднималась, чтобы миновать населенные зоны, то скользила над равнинами, засыпанными рыжей пылью. День склонился к вечеру, наступила ночь. Путники перекусили – в кабине пилота нашлись вода и сухие пайки. Шайг Нилинна, включив автоматику, немного подремал, пробудившись к тому времени, когда они достигли побережья. Здесь стояли огромные города, планетарные мегаполисы – Никат, Гархав, Сайнет, Алкадду и десятки других, где власть мелл-паа была непререкаемой и твердой. Пилот снова поднял машину к стратосфере. Стоя у его кабины, Ивар всматривался то в бледное зарево над городами, то в яркие созвездия вверху. Где-то там, под звездами, кружил маленький спутник, напоминая о себе мерцающим зеленым огоньком. Как и сам Ивар Тревельян, он проделал путь в пространстве и времени, чтобы спасти планету, но без человека был бессилен.

«Гордишься? – спросил призрачный Советник. – Ну-ну… Герой, орел, спаситель цивилизации…»

«Нет повода для гордости, – подумал Тревельян, возразив то ли деду, то ли себе самому. – Я всего лишь орудие, живой инструмент той силы, что правила Галактикой, а теперь ищет достойных наследников своего могущества и власти. Не просто их найти, ибо власть опьяняет, и, получив ее, ничтожные, жестокие и глупые становятся тиранами. Но и те, что более разумны, могут поддаться искушению решать все за всех, считая истину своей прерогативой. Это не наш путь, если мы достойны властвовать в Галактике. Не возгордиться, не геройствовать, не отвергать сомнение… не творить суд карающий и скорый, ибо поспешность – враг справедливости… помнить, что мудрое слово сильнее оружия…»