Двое одиноких - Сандра Браун

Все пути к отступлению были навеки отрезаны.

— Ты — восхитительная женщина, просто красавица.

Расти пристально взглянула на любимого. Одну руку она положила под голову, другой легонько поглаживала Купера по плечу. Поза девушки была провокационной, она именно этого и добивалась. Расти нравилось так бесстыдно выставлять свои груди, словно приглашая к чему-то большему… Девушке нравилось наблюдать, как глаза Купера вспыхивали каждый раз, стоило ему взглянуть на соблазнительные холмики с вздернутыми упругими верхушками.

Возможно, все это время Купер был прав. С момента их знакомства Расти то и дело невольно демонстрировала полнейшее отсутствие скромности. Похоже, подсознательно она старалась выглядеть соблазнительной, потому что с самого начала хотела заняться любовью с этим мужчиной. Да, она страстно желала этого — ощутить чарующее послевкусие их близости.

— Ты считаешь меня красивой? — с притворной застенчивостью спросила она, запуская пальчики в волосы Купера и улыбаясь, словно кошка, только что вылакавшая целую миску сливок.

— Ты же знаешь, что да.

— Не нужно говорить об этом так сердито.

Его пальцы скользнули во впадину между ребрами Расти и пробежали вниз, к ее пупку.

— И все же я сержусь. Я так долго не хотел открыто признавать твою привлекательность! И проиграл битву со своим собственным вожделением.

— А я рада, что это произошло. — Она подняла голову и с нежностью припала к губам любимого.

Он легонько, кончиками пальцев дотронулся до пупка девушки.

— Пока, в этот момент, я тоже рад. Расти так не хотелось, чтобы они были ограничены каким-то сроком.

— Почему только «в этот момент»?

На то, чтобы полностью раздеться и соорудить ложе у камина, много времени не потребовалось. Обнаженная, Расти с удовольствием растянулась на меховых шкурах. Ее волосы беспорядочно рассыпались на множество красноватых завитков, губы порозовели и увлажнились от частых поцелуев, глаза были томными от любовных ласк — сейчас девушка напоминала приз, завоеванный в битве варваров. И кто придумал это сравнение — Купер, которого никогда не тянуло на поэзию! По крайней мере, точно не после секса. Подумав об этом, он невольно улыбнулся.

Сейчас мужчина мог беззастенчиво рассматривать это соблазнительное, прекрасное тело.

— Не имеет значения, — ответил он на тревожный вопрос Расти.

— Нет, скажи мне.

— Это относится и к тебе, и ко мне — к тому, кто мы есть на самом деле. Но сейчас я совсем не хочу говорить об этом. — Нагнувшись, он поцеловал завитки цвета корицы между бедрами любимой. Волоски были влажными, они источали необыкновенный, сладостный аромат.

Купер почувствовал, как все тело возлюбленной трепещет, отвечая на его ласки. Низкий стон Расти, бархатистая нежность ее голоса мгновенно отозвалась твердостью «между бедер мужчины. Он чуть не задохнулся от наслаждения.

— Знаешь, что ты очень маленькая? — зашептал Купер в треугольник кудрявых волос.

Бедра Расти обмякли, открываясь навстречу любимому. Пальцы Купера скользнули внутрь ее тела.

— Маленькая?

— Да.

— Ну, я бы не назвала себя чересчур опытной.

Лэндри в упор, с сомнением посмотрел на Расти, но ее лицо оставалось бесхитростным

Он вдруг резко вскинулся;

— Сколько их у тебя было?

— Какой неделикатный вопрос!

— Сколько?

Девушка помедлила, сомневаясь, стоит ли признаваться. Наконец отведя взгляд, она тихо промолвила:

— Меньше, чем пальцев на руке.

— За год?

— Вообще.

Купер внимательно посмотрел на возлюбленную, ища в ее глазах признаки лжи. Господи, он так хотел верить Расти — но не мог. Это нежное прикосновение к самой сокровенной части тела девушки красноречиво поведало Лэндри о том, что он должен был понять еще тогда, сливаясь с ее телом в одно целое. Но открывшаяся правда так не вязалась с прежним представлением Купера о Расти!

— Меньше пяти?

— Да.

— Меньше трех? Девушка отвела взгляд.

— Всего один? Она кивнула.

Сердце Купера запрыгало в причудливом танце, и эти эмоции были сродни настоящему счастью. Но он хотел знать о любимой все, чтобы окончательно развеять все сомнения.

— Расти, и ты не жила с ним вместе?

— Нет. — Она отвернулась, куснув нижнюю губу, которую лениво поглаживал большой палец Купера. Его загрубелая подушечка одарила

Расти самым магическим, волшебным прикосновением, которое только могло ощутить женское тело.

— Почему нет?

— Отец и брат этого бы не одобрили.

— А ты делаешь лишь то, что понравится твоему отцу?

— Да… Нет… Я…. я… Купер, пожалуйста, остановись. — Расти снова начала задыхаться. — Пока ты так делаешь, я не могу думать ни о чем другом.

— Ну и не думай.

— Но я не хочу, чтобы… чтобы ты подумал… О, пожалуйста… Нет…

Когда последний мерцающий огонек в камине наконец погас, Расти открыла глаза и увидела прямо перед собой дразнящую улыбку Купера.

— Не так уж и плохо, верно?

Девушка с удивлением осознала, что у нее еще остались силы на то, чтобы ответить на улыбку любимого и дотронуться до его усов кончиками пальцев.

— Я не хотела, чтобы все закончилось так быстро. Думала, еще немного на тебя полюбуюсь.

— Ты, наверное, хочешь продолжить разговор о тебе и твоем отце?

Брови Расти нахмурились.

— Это очень сложно, Купер. Когда Джефф погиб, папа был опустошен. И я тоже. Джефф был… — она помедлила, ища наиболее подходящее слово, — он был замечательным. Он мог сделать буквально все.

Купер легонько пощекотал губы возлюбленной своими усами.

— Не все, — загадочно произнес мужчина. — Он не мог…

Наклонившись к Расти, Купер зашептал, чего же на самом деле не мог сделать Джефф, используя такое возмутительное уличное словечко, что краска залила лицо девушки до корней волос. Впрочем, покраснела она не от обиды — от удовольствия.

— Ну вот, видишь? У тебя нет причины чувствовать себя ущербной по сравнению с братом.

Прежде чем Расти смогла что-либо еще объяснить, Купер прижался к ее губам в ненасытном, волнующем поцелуе.

— Скажи-ка теперь, а что это тебе вздумалось любоваться на меня?

Горло девушки снова сжало. Набрав в легкие воздуха, она призналась:

— Никак не могу на тебя насмотреться.

Глаза Расти, сияя, словно две начищенные до блеска монетки, принялись блуждать по груди Купера. Она подняла руку, чтобы прикоснуться к любимому, но замерла и взглянула на него, словно прося разрешения. Почувствовав одобрение, девушка осторожно прикоснулась пальцами к волоскам на его груди.