Второй шанс герцогини - Руслана Рэм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это моментально почувствовала Аниэль.
— Ваше величество, Сиенна имела в виду, что в их случае с герцогом Блэком парфорс проявился без близости. Их связь очень сильна.
— Такое возможно, Сатэрик? — обратился он к дядюшке, а я подавила горькую улыбку — как можно спрашивать оправдательный приговор у палача!
— Нет, такое невозможно, ваше величество. Парфорс завязан на обмене энергиями, а самый быстрый способ — всеми любимый и понятный. Для взрослых, конечно. И Блэк должен понести за это ответственность. Он унизил и обесчестил мою племянницу.
Мне снова стало плохо. Я качнулась, и Аниэль сразу же удержала меня, медленно усаживаясь со мной на диван.
— Мы связанные. По законам Стеллариума я принадлежу герцогу Блэку и его семье.
— Девочка моя, он воспользовался твоей доверчивостью, — начал дядя.
— Прекратите лгать! Почему вы не говорите, как же мы встретились с герцогом Блэком? А встретились мы, ваше величество, в лесу, когда я бежала от своего мужа-тирана и дяди-деспота, — прошипела я в лицо Сатэрика.
О, он меня сейчас ненавидел не меньше!
— Хватит! — рявкнул арх-герцог и прикрыл глаза. — Пока что ничто из сказанного не повлияет на судьбу наказания Регала.
Я встала, задрала гордо подбородок и четко произнесла:
— А моя беременность повлияет? Я ношу… дитя герцога Блэка.
Снова наступила тишина, в которой можно было услышать, как скрипят зубы дядюшки. На это он явно не рассчитывал. И парфорс не нужен — от драккаров абы кто понести не может и все об этом знают, а срок беременности не оставит сомнений, кто отец.
— Что? — выдохнул Альгет, и в его глазах я тоже заметила неприятное напряжение.
— Я ношу дитя Регала.
— Он ничего не сказал.
— Он еще не знает. Я собиралась сообщить об этом сегодня.
— Как удобно, — съязвил Сатэрик, но тут встала Аниэль и спокойно сняла крупный кулон с шеи.
— Я могу призвать своего фамильяра, ваше величество?
— Дозволяю, — махнул он рукой, и через открытый кулон в зал влетел совенок, цепко держа в когтях один из кристаллов, которым проверяла меня. Забрав артефакт, Аниэль показательно активировала его своей профессорской печатью и показала результат правителю. Он нахмурился, сжал челюсть, а через секунду двери в зал отлетели, ударившись о стены, и внутрь помещения вошел Ромэс. За ним темным серым плащом извивалась сама буря! Старый драккар шел, широко расправив свои грозовые драконьи крылья. Гвардейцы замерли на входе, сжавшись от страха.
Он остановился и протянул ко мне руку, а я бросилась в объятия старого герцога. Он прижал меня, закрыл частью эфемерного крыла.
— Ты перешел все границы, Альгет! Рядом с кем ты стоишь? С чернокнижником?! С черномагической мразью?! Гайзен я тебя в порошок сотру, если еще раз посмеешь протянуть к моей семье руки.
— Твоя семья в донжоне на цепи, старый маразматик! — выкрикнул Сатэрик. — А она — моя семья!
— Уже нет. Сиенна носит дитя моего внука и является сокровищем драккаров герцогства Ночи. Или вы решили переписать законы Извечных, а, Альгет? Немедленно отпустите моего внука.
— Нет! — холодно и грозно ответил Альгет. — Пока она не родит, Регал будет на цепи и будет выполнять мои приказы, а Сиенна отправится в одну из Высших Академий. Например, в герцогство Тумана, там есть отличная Академия Учителей.
— Ты не посмеешь, мальчишка! — рыкнул Ромэс, но Альгет на это лишь усмехнулся.
— Я тут власть, старик, а не вы.
Я вжалась в герцога, пытаясь унять дрожь. Не так я себе представляла благословленное арх-герцога. Алчный засранец.
Ну почему всегда кому-то мало власти?!
— Я поеду в Академию только на своих условиях, — произнесла я, оглядывая двоих виновников нашей с Регалом трагедии.
— Дочка, я никуда тебя не отпущу, — гневно прошептал Ромэс, но я посмотрела на старого герцога умоляющим взглядом.
— Если откажусь, Регала мы можем не спасти, — прошептала в ответ. — Что скажите, ваше величество? Заключим договор?
Альгет зло растянул губы, но кивнул:
— Кто я такой, чтобы вставать между драккаром и его избранной. Завтра мы остынем от эмоций и обсудим сложившуюся ситуацию подробнее, а сейчас мне пора, подготовка к балу.
Альгет кивнул гвардейцам, чтобы вывели нас, но я вцепилась в его рукав, упав на колени.
— Позвольте увидеться с Регалом, ваше величество!
Мои пальцы сжались в мертвой хватке, Альгет смог бы отцепить мою руку, лишь оторвав рукав, но я должна была увидеть любимого. О беременности он должен был узнать только от меня.
— В вашем положении в донжон лучше не спускаться, миледи. Там грязно.
Я еле сдерживала слезы ненависти.
— Пожалуйста, — шепот мой зловещим эхом разнесся по залу.
— Хорошо, я даю вам время — одна колба песчаника.
Я склонила голову и медленно разжала пальцы.
Семь минут. Какая щедрость.
***
Аниэль повязала мне на шею свой платок и пересадила на плечо совенка.
— Он защитит в случае угрозы. Да и гвардейцы будут повежливее.
Ромэс кривил губы и молчал, лишь от ярости сжимая трость. Я погладила его руку и пообещала:
— Мы справимся и накажем всех виновных. В конце концов, меня призвали сюда для мести, значит я и отомщу всем.
— Ты должна жить и радоваться новому шансу, Сиенна, а не тратить ее на столь разрушительное действие. Это моя вина — я вас не уберег, хотя чуял зло.
— Мы все чувствовали разбалансировку сил, милорд, — вступилась Аниэль. — Но похоже ряд высших решили пойти против закона Стеллариума во имя власти. Мы должны объединиться и все исправить.
— И мы обязательно сделаем это, — подбодрила я своих родных.
Но вот шагнуть в темный провал каземата я смогла лишь со второй попытки, а когда двое гвардейцев молча довели меня до решетки, за которой был Регал, то слезы сами полились из глаз.
— Регал, — прошептала я, и на тусклый свет вышел мрачный, с ссадинами на лице, полуголый драккар. На его теле заживали синяки и гематомы, а в глазах горел сумасшедший огонь ненависти. Но стоило Регалу увидеть меня, как взгляд потеплел, а губы дрогнули в улыбке.
— Сиенни, цветочек мой, зачем ты пришла сюда? Я скоро выйду, не нужно волноваться.
Он врал ради меня, но слезы лились лишь сильнее.
— Регал, я беременна. Меня отправляют в Академию Учителей, и пока не рожу, тебя не выпустят.
Он сжал прутья решетки с такой силой, что они начали изгибаться. И моментально по его кандалам прошлась яркая вспышка, а он упал на землю, хватая беззвучно
