Мимоходом - Дмитрий Борисович Осипов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Остап, обнял Светлану за плечи:
«Замечательная легенда. У нас это всё одной фразой сказано: «Жадность -всякому горю начало».
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Встреча, которая изменяет жизнь
Фильм «Богатая невеста» Остапу очень понравился. Как всегда Пырьев был на высоте. В фильме было много весёлых эпизодов, задорной музыки.
Светлана Самуиловна держа Остапа под руку, любовалась темнеющим горизонтом, где вспыхивали звезды, близилось к полуночи.
Черный автомобиль, стоящий возле входа в пансионат, они сначала и не заметили, они его заметили, когда все двери автомобиля одновременно шумно открылись, и из них появились фигуры мужчин, которые сразу направились к ним. Мужчины вышедшие из автомобиля взяли молодоженов в круг. Тот, кто был постарше, спросил у Остапа:
– Вы Остап Ибрагимович Бендер?
– Да! – удивленно ответил тот.
– Государственная безопасность! Вы арестованы!
Остап уже не спал вторые сутки, этап в Москву казался вечностью, его терзала причина ареста органами государственной безопасности. Но причины этой он так и не нашел.
Лубянка на него произвела большое впечатление, а вместе с тем в душу вкрался страх.
В камере он оказался не один. Нижний ярус нар занимал пожилой мужчина с небритым лицом и сильной синевой под глазами. Когда в камеру ввели Остапа мужчина задал Остапу вопрос:
– По 58?»
Остап недоуменно пожал плечами:
– Только что прибыл с отдыха в Гагре, даже не представляю, какие основания для моего ареста. Политикой не занимаюсь. За границей не был.
– Может плохой анекдот рассказали? Я лично сижу, и буду сидеть за сказку.
– Как за сказку?
– Дело в том, что я артист ТЮЗа. Мы в театре провели утренник для самых маленьких. Я со сцены прочитал сказку «Тараканище» Корнея Чуковского, а вечером меня арестовали. Написала какая-то сволочь на меня донос. Дело в том, что в зале, под балконом, напротив сцены, висит огромный портрет нашего вождя Иосифа Виссарионовича Сталина, и этот доносчик утверждал, что я читая строки: «Он рычит, и кричит, и усами шевелит. Погодите, не спешите, я вас мигом проглочу! Проглочу, проглочу, не помилую», обращал свой взгляд, как Вы думаете на кого?
– На вождя?
– Да, на Сталина. Так и дети дали показания, что я во время чтения сказки я очень часто смотрел на портрет Сталина.
– Так – это же полная чушь!
– Чушь не чушь, а сегодня мне уже предъявили обвинение!
Мужчина заплакал.
Первый допрос полностью наполнил Остапа страхом.
За столом сидел молодой человек в форменной одежде сотрудника государственной безопасности, в петлицах которого были два «кубика» покрытые красной эмалью.
Не поднимая головы, лейтенант государственной безопасности указал пальцем на кресло с высокой спинкой и подлокотниками. Остап пытался подвинуть кресло ближе к столу, безрезультатно, кресло было прикреплено к полу.
Пять минут прошли в тишине, хозяин кабинета знакомился с какими-то бумагами, а Остап в молчании ждал.
Ну, что вражина? Сразу всё расскажешь или помочь освежить твою паскудную память? – зло спросил Остапа лейтенант.
Остап опешил, страх вспыхнул с новой силой, а когда свет настольной лампы был направлен в его глаза, он подумал: «Сейчас начнет бить!»
Однако бить его лейтенант не стал, Он достал из отделения стола несколько листов чистой бумаги, пододвинул чернильницу и перьевую ручку.
– Пиши, падла! Всё пиши, подробно. Кто ты такой, у кого служил в белой армии? Когда прибыл из Берлина? Кем был завербован, Абвером или МИ-6. Кто стоит в руководстве диверсионной организации «Меч и орало»? Структура организации, задачи? Явки, пароли, всё пиши. Связь с троцкистами? Чем больше напишешь, тем меньше в тебе насчитают пуль. Тем больше надежда, что ты получишь пулю в голову, а не в живот, ты понял?
На минуту страх отступил, и Остап сказал:
– Я не шпион, в белой армии никогда не служил, а в Берлине вообще не был. Я за всю жизнь не был за границей. Меня кто-то оговорил!
– Хорошо, непонятливый ты наш! Сейчас поговорим по другому. -лейтенант нажал кнопку звонка, установленного на крышке стола. Дверь отворилась, Остап повернулся, перед его глазами стояли двое молодых рослых мужчин в форме НКВД. Не успел он вернуть голову на прежнее место, как его руки и туловище были прификсированы ремнями к креслу.
– Что негодяй, думаешь, мы тебя сейчас будем бить? А хотелось бы. Закон советский не позволяет пачкать чистые руки чекиста таким дерьмом, как ты.
Вот смотри! – лейтенант поднял лист бумаги, на котором виднелся машинописный текст. – Это разрешение прокурора на твой усиленный допрос, начнем со стимулятора мозговой деятельности.
Не успел Остап опомниться, как ему на голову натянули резиновое кольцо, которое по своему диаметру было меньше диаметра его головы. Сначала он этому был удивлен, удивление быстро прошло. Появилось ощущение, что его черепная коробка сжимается тисками, потом – это ощущение превратилось в боль. Боль нарастала, Остап потерял сознание.
Бендер был без сознания, когда в кабинет вошел гость, он был также в военной форме, но в петлицах было три «кубика. Он подошел к столу поздоровался за руку с лейтенантом, а затем поинтересовался:
– Как на фронте борьбы с внутренним врагом?
– Также как и на фронте борьбы с внешним. – ответил лейтенант.
– Я вообще-то зашел напомнить тебе, что сегодня День рождения Алёны, мы тебя ждем. Девчонку какую-нибудь прихвати с собой, Будет много коньяка и музыки.
– Конечно приду! Сейчас этого гада в камеру отправлю, и я свободен.
Старший лейтенант пошел к двери, возле кресла остановился, с пренебрежением поднял голову Остапа. На его лице появилось удивление, которое сменилось пренебрежением. Бросив голову Остапа, он сплюнул на пол.
В своём кабинете старший лейтенант государственной безопасности, посетивший подвал Лубянки, где допрашивали Остапа, достал из стола бланк агента и бланк подписки о сотрудничестве, заполнив реквизиты этих документов, положил их в папку, предназначенную для начальника отдела внешней разведки, в которой он служил уже третий год.
Старший майор государственной безопасности Кузнецов, не глядя, подписал все документы старшего лейтенанта.
– Еще что-то? – спросил начальник, видя, что подчиненный переминается на ногах.
– Товарищ старший майор государственной безопасности, я тут навещал Селиванова, чтобы пригласить его на День рождения моей жены, и увидел в допросной своего агента. Я его готовил два года для работы под крышей Министерства иностранных дел. Год, как он уже официально на нашем учете агентов. Я знаю, что обвинения ложные, какой из него агент иностранной разведки? Был мелким мазуриком, даже судимостей нет.
– Им лишь бы план выполнить по врагам народа! – возмутился Кузнецов – Аукнется им ещё это, а насчет агента, как его псевдоним?
– «Турок». Не моргнув глазом, ответил старший лейтенант.
– А насчет «Турка» я решу вопрос, не завтра конечно, послезавтра. А пока, пусть прочувствует мощь народного гнева к врагам Родины. Напиши мне его данные…
Часть вторая
«На секретной службе»
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
«Юрьев» день
Начальник отдела контрразведки ходил по своему кабинету из угла в угол:
– Селиванов, ты
