Жених секонд-хенд - Галина Куликова

Когда они наконец-то оказались наверху, сдерживаться больше не было сил, и Павлик, обхватив Катерину за талию, привлек ее к себе. Они стояли близко, ближе некуда, и быстро поцеловались, как будто обжегшись друг о друга. Лица у обоих пылали от осознания того, что должно с ними случиться. Они и жаждали этого и боялись, но чувства, в конце концов, победили, и, взявшись за руки, Павлик с Катериной почти бегом бросились к выходу. По дороге они едва не застряли, потому что ринулись в один и тот же проход между турникетами. Они посмотрели друг на друга и расхохотались каким-то нервическим смехом. Бдительный служащий что-то крикнул им вслед, но они даже не обернулись.

Неподатливые двери выбросили их на улицу, в сверкающую огнями ночь, где их мгновенно окатило прохладой. Мимо прошелестел автобус, благородно собирающий припозднившихся пассажиров. Пассажиры сидели в ярко освещенном салоне, мерно покачиваясь, разобщенные, но уже не чувствующие себя одинокими.

Чтобы пропустить автобус, Катерине и Павлику пришлось остановиться на переходе. И тут они снова начали целоваться – с какой-то юношеской страстью, словно впервые в жизни поняли, что значит потерять голову от любви.

Больше всего на свете им хотелось остаться наедине, поэтому они двигались торопливо, тяжело дыша и не разговаривая друг с другом. Вошли в подъезд и, спотыкаясь, добрели до квартиры Катерины. Как только дверь за ними захлопнулась, их швырнуло друг к другу с такой силой, словно сам мир покачнулся, заставив их стать на время единым целым.

Глава 13

Все бизнесмены рано или поздно начинают отличать хорошие звонки от нехороших. Этот был нехорошим. Лёва отложил бритву в сторону и на цыпочках подошел к входной двери. Почему-то ему на секунду стало страшно, и он даже зажмурился. Потом все же прильнул к глазку и сразу издал тоскливый стон. За дверью стояла Катерина! Мучительница, с которой ему удалось ни разу не встретиться с того самого момента, когда он бежал из дома.

– Кто там? – спросил он обреченным тоном. Просто так спросил, чтобы потянуть время. Потому что все равно бессмысленно делать вид, будто его нет: Катерина, если ей приспичит, может караулить на скамейке возле подъезда хоть до второго пришествия.

– Лёва, пожалуйста, открой!

У незваной гостьи был такой жалобный голос, что Лёва немедленно покрылся мурашками. Скорее всего, это означало новую фазу Катерининых переживаний. Она решила взять его жалостью и пришла стенать и валяться у него в ногах. Возможно, раньше это могло бы потешить его самолюбие, но с тех пор, как Лёва встретил Викторию, такая перспектива его вовсе не радовала.

– Что тебе нужно? – спросил он через дверь довольно нелюбезно.

– Поговорить! – простонала Катерина.

– Я предпочитаю разговаривать с тобой по телефону, – продолжал упорствовать Лёва, хотя и понимал, что все равно придется капитулировать. Одна его рука уже лежала на дверной ручке.

– Это не телефонный разговор. Пожалуйста! Я умоляю тебя!

Лёва еще раз недоверчиво посмотрел в глазок. У Катерины был странный расхристанный вид, и это тоже не предвещало ничего хорошего. Обреченно вздохнув, он, в конце концов, открыл дверь и тут же в ужасе попятился – в такой шок поверг его вид недавно брошенной супруги. Она стояла на лестничной площадке с глазами, полными инфернального ужаса, – растрепанные волосы, пиджак надет наизнанку, на ногах разные босоножки. Похожие друг на друга, но – разные.

Вот тут Лёва испугался по-настоящему. Ему доводилось видеть Катерину в разных ситуациях, но никогда она не доходила до такой степени отчаяния, чтобы выйти из дому, не поглядевшись предварительно в зеркало. Или, что еще хуже, ничего необычного в зеркале не заметив.

– Ты что, пришла убить меня?! – воскликнул он, прижав руку к груди.

Он не удивился бы, достань Катерина из сумочки пистолет и выстрели ему прямо в сердце. Впрочем, никакой сумочки при ней не было. Руки висели вдоль тела, колени, судя по всему, подгибались.

– Очень ты мне нужен, убивать тебя! – огрызнулась Катерина, даже в тяжелый момент жизни не утратившая своей агрессивности. – Впусти меня сейчас же!

– Ну, заходи, – все еще неуверенно разрешил Лёва, широко поведя рукой, и чуть не свалился, наступив на валявшиеся посреди прихожей кроссовки. – Только времени устраивать разборки у меня нет. Я собираюсь на новоселье, и ты меня ни за что не остановишь.

– Мне нужно, чтобы ты ответил только на один вопрос, – сказала Катерина прежним несчастным голосом и, переступив порог, осталась стоять напротив Лёвы.

Теперь он окончательно поверил, что с ней приключилась настоящая беда. Раньше, в каком бы состоянии ни находилась его жена, она в первую очередь захотела бы посмотреть, один ли он в квартире и как тут устроился. Однако сегодняшняя пришибленная Катерина не делала никаких попыток проникнуть внутрь. Она просто осталась стоять возле вешалки, блуждая взглядом по стенам.

– Какой у тебя вопрос? – спросил Лёва нервно, пытаясь постичь, что же у нее стряслось. – С тобой вообще-то все в порядке?

Неожиданно Катерина заплакала. Обычно ее слезы начинались совершенно стандартно – у нее раздувались ноздри, губы сжимались в тонкую линию, а из глаз начинали капать редкие слезинки. Однако сейчас она плакала как обычная женщина. Лёва никогда не видел ее с распухшим носом, всхлипывающую, размазывающую струящиеся по щекам реки.

– Не-е-ет, – прорыдала Катерина. – Со мной не все в порядке!

– Знаешь, ты уж лучше проходи. Пойдем на кухню, я напою тебя чаем, – взволнованно сказал Лёва, позабыв о том, что давал себе слово никогда не впускать жену в свою квартиру. Она обязательно стала бы комментировать все, что увидела, ее слова запали бы Лёве в душу и стали отравлять ему жизнь.

Однако сейчас Катерина совершенно точно не интересовалась окружающей обстановкой. Она протопала по коридору, даже не заглянув в комнату, и, словно слепая, нашарила руками стол. Тяжело оперлась о край и села на табуретку. Тут же уронила лицо в ладони, но почти сразу же вскинула голову и уставилась на замершего посреди кухни Лёву горящими глазами.

– Лёва, ты должен ответить мне на один вопрос, – снова сказала она.

– Так задай его! – нервно ответил тот. – С тобой не все в порядке, потому что ты не знаешь ответа на какой-то вопрос?

– Да! То есть – нет. То есть мне очень важно, чтобы ты ответил правду. И я клянусь, что ничего не стану предпринимать, какой бы эта правда ни была.

– Когда ты говоришь «клянусь», это означает серьезные проблемы, – почесал в затылке Лёва. – Ладно, обещаю, что скажу тебе правду. Но это связано со мной?

– Не столько с тобой, Лёва, сколько с Анжелой.