Последняя надежда творцов - Иван Афанасьев

Железные замки кондов при открывании гремели и скрипели так, что могли разбудить полгорода. Но среди подручных Еруане нашлись такие умельцы, что открывали эти замки практически бесшумно. К тому же старший вор издавна приглядывался к лавке Энева и располагал ключами от входа и залов.

Когда Кондрахин нашел вора и обратился к нему по мысленной связи, Еруане уже был полностью подчинен его воле. Он хорошо помнил их прошлую встречу и осознавал себя рабом Юрия. Когда Юрий подошел к лавке, старший вор и четыре его помощника уже открыли лавку и вошли в нее. Оглядев пустынную улицу, Юрий проник в лавку, прикрыв за собой дверь. Воры ждали его у запертой подвальной двери.

— Ну, что остановились, открывайте дверь. Я только смогу открыть дверцу самой камеры.

Взломщик, уродливого вида левый самец, аккуратно закапывал в замочную скважину через тонкую трубочку масло, и настороженно копался в ней изогнутыми железными проволоками. Проходило несколько минут и замок щелкал, открываясь. Взломщик переходил к следующему.

"А с Еруане я легко установил мысленную связь. Что же он: похож на меня или много слабее? Наверное, не только второе. Здесь, среди телепатов, ворам выжить трудно. Наверняка старший вор — самец себе на уме. И сейчас обдумывает, как меня при случае продать или убить. Но совместное ограбление нас повяжет. Того, кто возьмет деньги С'винта даже после его смерти, может ожидать только казнь. Но чьи он взял деньги, я ему скажу, когда мы покинем лавку."

Грабители спустились в подвал. Юрий разглядел на полу несколько полос, в которых переплетались зеленые и красные полосы. "Заклятия. Не смертельные, но обездвижить или пометить смогут. Поэтому в самой лавке нет охраны."

— Всем стоять возле двери. Я сам открою камеру, перекидаю вам всю добычу. Потом возьму свою долю и разойдемся.

Ступая между видимыми только ему энергетическими линиями, Кондрахин подошел к дверце камеры чародея. Его видение следов энергетических воздействий прошлого позволяло без труда определить, какую комбинацию набирал открывающий замок хозяин. Со скрежетом провернулись массивные диски, Юрий потянул на себя тяжеленную дверь.

— Факел мне!

Воткнув факел в кольцо возле дверцы, землянин принялся выгребать сокровища погибшего чародея. Мешочки с монетами — сидами, мелкие дзаги он не трогал, выбирая украшения, изукрашенное оружие, ящички с самоцветами, бутылочки с какими-то составами. Вынув что-либо из хранилища, Кондрахин показывал добычу Еруане. Тот сразу разобрался, что Юрий берет то, что нужно ему, без вопросов. Вопрос означал лишь одно: возьмет ли это Еруане. Не всякую добычу вор мог сбыть в самом городе или беспрепятственно вывезти. Вор, и Юрий, который потихоньку на него ориентировался, оставили в камере почти все крупные украшения и оружие.

Кондрахин не полагался только на воров. Он поддерживал мысленную связь и с Овиту. Напарник, в свою очередь, консультировался с Л'дари. Поэтому Юрий взял для себя и несколько предметов, чье назначение было ему совершенно непонятно. Он знал, что они пригодны для какого-то высшего колдовства. Но основу его добычи составили монеты и мелкие самоцветы.

Закончив, Кондрахин прикрыл дверцу камеры и повернул на одно деление один из дисков. Грабители вышли из подвала. Юрий настоял на том, чтобы запереть хотя бы один из замков подвальной двери. За дверью лавки Юрий сказал Еруане:

— Я уплыву к побережью. Мы ограбили С'винта, и нас станут искать другие чародеи. Постарайся не попадаться. Удачи!

Он оставил обалдевшего от неожиданности вора, направившись в южном направлении. Только скрывшись с воровских глаз, Юрий повернул к востоку. Чтобы запутать следы, он спустился к реке и прошел не меньше сотни шагов по мелководью. Поднявшись к пещере, в которой обитал Сувело, он сгрузил свою добычу в углу целителя. "Черт, все плечи этот мешок оттянул. Килограммов под тридцать будет."

Юрий отложил самоцветы в сторонку — их заберет Овиту и найдет им применение. Часть денег он оставил для правых самцов, отложил все колдовские предметы. Теперь его мешок значительно полегчал. "Примерно десять тысяч сидов. Этого хватит на ближайшие расходы." Кондрахин отправился в их роскошную квартиру ближайшим путем.

Когда, немного отдохнув, одевшись в приличествующие достатку Бару одежды, он появился у дверей дома Люмину, его уже ждали. Вчерашний часовой встретил его приветливо:

— Счастливой луны, брат! Ты присоединяешься к нам?

— Да, брат, ты не ошибся. Люмину здесь?

Часовой покачал головой:

— Его нет, он отправился по делам. Сейчас, Бару, происходят важные события. Но о тебе не забыли. Середра проводит к казармам. Середра! Иди сюда.

Провожатый довел Кондрахина до казарм, но они миновали строения, в которых размещались воины отряда Люмину. Середра отвел землянина к башне, вздымающейся в небо на три человеческих роста. Над круглой каменной башней без окон вверх уходила, еще метров на восемь, решетчатая металлическая конструкция. Наверху, в кресле, сидел левый самец в длинном черном плаще, накинув капюшон на голову.

— Эй, Тури! — громко закричал Середра, подпрыгивая от напряжения, — я привел к тебе нового брата, Бару.

Сверху последовал едва различимый ответ:

— Проводи его вниз, я сейчас занят. Пусть в библиотеке посидит.

Под башней оказалась уютная, большая комната, освещаемая свечами. Впрочем, в прорезанные под самым потолком застекленные окна попадал и свет висящего в зените Желтка. На полках вдоль стены стояли книги, стол возле входа был полностью завален свитками. Середра ушел, пожелав новому брату счастливой луны. Юрий принялся осматриваться.

Кто-то его искал, добивался связи с ним. Каменник! Юрий обратил внимание, как плохо в этот раз он понимал мысли разумного валуна.

— Там, где ты сейчас, происходит что-то ужасное. Я чувствую воздействие иных сил, не из мира Иоракау. И там собрались сейчас сильные колдуны.

— Я знаю, — Юрий тратил на связь необычно много сил, — почему-то я тебя плохо слышу.

— Между нами поставлен экран. Мысли кондов он блокирует полностью, но мы с тобой можем говорить. Чародеям стало известно, что ты не конд. Они нашли союзников среди поклонников Кошру. С тобой что-то сделали, теперь они считают, что возьмут над тобой верх.

Закончив разговор, Кондрахин задумался. Кошру? Предательство? Плохо это вязалось с тем, что он знал об ордене. Религии не предают своих пророков, в крайнем случае, они сами расправляются с ними. Каменник мог и напутать, его понимание поступков кондов оставляло желать лучшего.

Связь с Овиту оказалась невозможной. Где стоял экран? Землянин поднялся во двор и оттуда легко дотянулся до напарника.

— Юри, в городе уже четыре чародея. Они отыскали уходящий в реку след. Сейчас город окружен, с дозорной башни, с высоких крыш колдуны и чародеи ищут твой след. Л'дари ставит на чародеях свои метки. Он считает, что тебе лучше находиться под крышей.

— Принято.

Кондрахин вернулся в комнату под башней. Что-то в башне блокировало мысленную связь. О таком явлении землянин слышал, но на Земле такими способностями обладали только живые существа. Юрий внимательно осмотрел башню. Узкая лестница опускалась от входа вниз, а затем тесный проход шел по периметру башни на противоположную сторону. И лишь оттуда можно было войти в комнату. Ни обычное, ни энерговидящее зрение не могли подсказать, в чем же здесь дело.

Прислонившись к стене, расслабившись, Кондрахин вскоре почувствовал леденящий холод. Из него как будто высасывали жизненную силу. Юрий ослабел, его потянуло в сон. Все происходящее стало безразлично. Но стоило ему оторваться от стены, как чувство холода исчезло. Сев в кресло, Кондрахин почувствовал себя вполне прилично. Он только чувствовал голод. А в комнате — только книги и свитки.

"Посмотрим, что здесь есть. Ого! Изложение учения Кошру, верования Ласи, организация власти в Союзе Самок, начальная, средняя и высшая магии, справочник минералов… А вот это совсем замечательно: способы сокрытия мыслей. Посмотрим."

Через несколько минут чтения Кондрахин решил, что в стенах башни строители поселили грибок Маокуно. Его тонкие нити обладали способностью поглощать из окружающей среды любую биологическую энергию. Жить этот грибок мог только в местах большого, но временного скопления живых организмов. Находясь с ним рядом, живое существо отдавало столько своей энергии, что вскоре чахло — и умирало. Для грибка же медленная смерть живого существа поблизости тоже оказывалась смертельной.

Колдуны разводили грибок, чтобы защитить свои дома от чужих заклятий. Только жить в этих домах нужно было, не проводя под крышей слишком много времени. Обычно так защищались комнаты для приготовления заклятий, библиотеки. С помощью грибка Маокуно пытали несговорчивых заключенных, подтачивая их упрямство и жизненную силу. Сквозь толщу нитей грибка не проходили и мысли — грибница поглощала их без остатка.