Пятница 13-ое - Бетси Палмер

— Реджи, Реджи, успокойся. Все окончилось, успокойся. Все будет хорошо.

Ребенок от звука ее голоса засыпал, но через несколько минут вновь подхватывался и выкрикивал ужасные проклятья в адрес какого-то ужасного, безжалостного убийцы.

Послышались шаги, дежурная сестра глянула вглубь коридора. Там, в окружении двух инспекторов, шел шериф.

Шериф Мэтью приблизился к Тэм.

— Ну как вы? Уже лучше?

— Да, шериф. Уже лучше.

Полицейский присел на край кушетки, прикоснулся к голове Реджи и сказал:

— Очень храбрый ребенок. Очень храбрый. Я никогда не думал, что в таком возрасте дети могут быть настолько отчаянными и смелыми.

Тэм ничего не отвечала, она смотрела в белую стену.

Инспектор расстегнул небольшое кожаное портмоне.

— Мы это нашли на теле Роя, который выдавал себя за воскресшего убийцу Веселого Роджера.

Он показал Тэм фотографию.

— Узнаете? Это тот мальчик, Джой, ваш пациент, которого убил Вик. Как выяснилось, это сын Роя, и он решил всем вам отомстить за смерть своего ребенка Он никогда никому ничего не рассказывал. Он был очень скрытным человеком. И никто из нас не мог заподозрить что полицейский может быть таким безжалостным убийцей. Мы также нашли и вот это.

Шериф развернул промокшие вырезки из разных газет. На пожелтевшей бумаге были фотографии убийцы Роджера.

— Он использовал маску этого убийцы.

Женщина согласно кивала головой, ей в общем-то было все равно кем на самом деле был этот убийца: воскресшим Роджером или кем-то, кто только использовал его маску.

Шериф, поняв, что лучше всего будет оставить Тэм в покое, медленно поднялся и пошел по коридору. Он приблизился к палате и приоткрыл дверь. Через узкую щелочку он увидел, как на большой с гидравлическим прессом кровати лежит под капельницей Томми, как мерно он дышит, погруженный в сон.

Сиделка, увидев шерифа, сказала, приложив указательный палец к губам:

— Я сейчас, шериф. Если вам что-нибудь нужно, поговорим на коридоре. Не нужно его беспокоить.

Сиделка осторожно встала и вышла в коридор, где сбивчиво рассказала о состоянии здоровья ее пациента.

— Он очень нервничает, этот парень.

— Конечно, — сказал шериф. — Я понимаю.

— У него была страшная ночь, даже со здоровыми нервами тяжело пережить такое, — говорила сиделка. — А тут еще расшатанная психика. Я боюсь, что когда парень придет в себя, ему станет еще хуже.

— Но ничего, — промолвил шериф. — Главное уже позади. Я чуть не тронулся рассудком, я понимаете, начал верить, что в самом деле воскрес этот ужасный убийца Роджер. А теперь все нашло свое объяснение, и теперь больше в округе никому ничего не угрожает.

Сиделка согласно закивала головой.

Томми лежал в палате. Он не спал, как думала сиделка, покидая его для разговора с шерифом. Он просто, прикрыв глаза, лежал, боясь, что его начнут о чем-нибудь спрашивать. Томми, не отрываясь, смотрел в белую стену.

Наконец, устав от этого утомительного занятия, он прикрыл глаза и, как показалось ему, на какое-то время задремал.

Когда он очнулся, чувство неуверенности и тревоги вернулось к нему. Он вновь раскрыл глаза. Прямо над ним стоял, выпрямившись во весь свой огромный рост Веселый Роджер. На нем была расколотая пластиковая маска с ужасным оскалом.

— Нет, нет, — зашептал Томми. — Этого не может быть. Ты мертв. Умри, Роджер. Умри, Роджер.

Томми в неистовстве сбрасывал с себя датчики, выдернул иголку от капельницы и сжал виски ладонями.

— Ты мертв, Роджер. Этого не может быть.

Он все сильнее сжимал свою голову руками, пытаясь избавиться от навязчивого видения. Но оно не пропадало. Роджер неподвижно стоял, нависая над ним. Правая рука убийцы начала возносить над парнем остро отточенный клинок тесака.

— Нет, — напряг всю свою волю Томми. — Этого не может быть. Ты мертв.

Видение начало расплываться, и вновь перед Томми была ровно побеленная стена.

— Но я же видел его, — сказал сам себе парень. — Я знаю, что он жив. Он ушел ненадолго, он еще вернется. Вернется сеять смерть, и я должен остановить его.

ЧАСТЬ III

Роджер жив

Темной летней дождливой ночью, когда уже гремел раскатистый гром и сыпал дождь, Томми и его друг Джойс мчались в машине по лесной дороге к заброшенному пригородному кладбищу. Туда, где был похоронен, по сообщениям всех газет и телевидения, страшный убийца Веселый Роджер, который терроризировал несколько лет тому назад Детройт и его окрестности.

Парни внимательно следили за дорогой. Клубился туман, ветер гнал облетевшую листву по асфальту. Фары выхватили голодного волка, который лизал кровь из раздавленного зайца, неосторожно выскочившего на дорогу и попавшего под колеса тяжелого трейлера.

Томми содрогнулся при виде того, как хищник, напуганный их машиной, бросился в кусты, унося в зубах кусок окровавленного зайца.

Призрачный лес шевелил мохнатыми ветвями вековых елей. Туман медленно вытекал из-за толстых стволов на ровно заасфальтированную дорогу. В промежутке между деревьями блеснула и погасла гладь Хрустального озера, покрытого, как клочьями ваты, рваным туманом.

— А здесь красиво, — сказал Джойс, толкая под бок Томми. — Ты никогда мне не рассказывал, что здесь такие чудесные места.

— Знаешь что, Джойс, — оборвал его приятель, мне некогда было смотреть на здешние красоты, я был занят другим.

— Ну, конечно, — забарабанил ладонями по приборной панели Джойс. — Это только всем ты рассказываешь, что тут сражался со страшным убийцей, который на поверку оказался сошедшим с ума полицейским. А на самом деле, ты тут трахался с этими придурковатыми девками из лечебницы. Признайся, как они тебе?

— Да иди ты, — Томми еще сильнее вцепился в руль машины.

Недобрые предчувствия охватили его душу.

— А как тебе эта гадость, волчара с поджатым хвостом? Представляешь, вот он бы мог кого-нибудь из нас поволочь в кусты и там растерзать, и наши кишки волок бы в зубах, а они болтались у него из вонючей пасти. А, Томми? Как тебе такое?

— Перестань молоть чепуху. Перестань, все будет нормально.

Но весельчак Джойс не унимался.

— А ты представляешь, если бы ты встретился с этим волком один на один. Небось бы в штаны наложил.

— Представляю. Навряд ли бы я наложил в штаны. Я бы так быстро убегал, что мне было бы не до этого.

— Нет, ну а если бы он тебя догнал?

— А, если бы догнал, я бы спрятался на дереве.

— Ну, а если бы он тебе не дал залезть на дерево? — не унимался весельчак Джойс.

— Ну знаешь, такой ночью лучше про это не думать. Давай сосредоточимся на том деле, которое нам надо сделать.