Северный пес - Светлана Крушина

С минуту он стоял рядом со склепом, размышляя, куда же ему теперь пойти. В душе царило полное опустошение, усугубившееся еще безумным разговором с мертвой сестрой, и он был близок к тому, чтобы вернуться в склеп, лечь среди покойников и лежать так, пока… Он не знал, что кроется за этим «пока».

А потому в склеп не вернулся.

Почти ни одно окно в замке не горело, что и понятно — время позднее, все уже спят. Свет Грэм увидел только лишь в некоторых хозяйственных помещениях, в том числе на кухне, и невольно улыбнулся. Ну конечно же, Укон. Она всегда ложилась спать позже всех, и не изменяла своей привычке и теперь, когда из хозяев замка не осталось в живых, считай, почти никого. Грэм, вспомнив про Укон, тут же понял, что хочет есть, что не ел со вчерашнего вечера, не до того было. Что ж, значит, стоит пойти на кухню. Толстая жизнерадостная Укон привечала его раньше, так может, и сейчас не прогонит?

Грэм не стал утруждать себя поисками двери, а просто подошел к окну и постучал в него. За мутным запотевшим стеклом мелькнула тень, и спустя секунду кто-то прильнул к окну с другой стороны.

— Мэнни, — раздался знакомый ворчливый голос. — Опять ты шалишь? Вот дождешься, поганец, выйду, да как надеру тебе уши!

— Нет, Укон, это не Мэнни, — отозвался Грэм. — Но можешь выйти и надрать уши мне, если хочешь.

Пауза. Затем — настороженный голос Укон:

— Кто это?

— Это я, Грэм. Помнишь?

Эта пауза была еще длиннее. Потом окно распахнулось так стремительно, что Грэм едва успел отпрянуть, и пышная фигура Укон высунулась на улицу чуть ли не по пояс. В руке она держала свечу.

— Молодой князь? И впрямь это вы?

— Я, — Грэм встал так, чтобы она могла видеть его в свете, падавшем из окна. — А ты что же, не знаешь еще, что я приехал?

— Слыхала я о вашем возвращении, — отозвалась Укон. — Да не очень мне верилось, хотя и говорили о том и госпожа Нинель, и дочка ее. Где ж вас до ночи-то носило? И за ужином вас не было…

— Сестрицу я ходил навещать. Гату.

— Понимаю, каково вам было вернуться и найти только камень над ней… — покачала головой Укон. — Ох и шебутная была девица, все бы ей по лесам гонять, словно парню какому. И после того, как мальчишку своего родила, ничуть не исправилась… да что ж вы на улице-то? — спохватилась она вдруг. — Заходите, я и перекусить вам чего-нибудь соберу. Проголодались, небось, да и худы вы — только глаза и остались.

Приглашением Укон Грэм не замедлил воспользоваться, хотя и не совсем так, как она ожидала. Он просто перемахнул через подоконник, не желая идти в обход до двери. Повариха ахнула и присела от неожиданности.

— Все такой же шальной, — сказала она с неодобрением и со стуком захлопнула окно. — Садитесь. Помните еще, где ваше местечко-то?

Кивнув, Грэм уселся на грубый стул, стоявший почти у самого очага, вытянул ноги. Здесь он когда-то просиживал целые часы в зимние дни, прячась от учителя, или просто дурачась с Гатой. Воспоминания нахлынули с новой силой, и вместе с ними пришла новая волна боли. Гата, сестричка… Не посидим мы с тобой, как раньше бывало. Как же ты так?..

— Ну-ка, дайте-ка я на вас посмотрю хоть, — бесцеремонно проговорила Укон, вставая перед ним. — Показалось или нет, что совсем вы на князя-то, отца вашего, теперь не похожи? В прошлый раз, когда приезжали, ну не отличить было, а сейчас, гляди-ка… ну ровно другой человек. Видать, сильно вас по свету помотало?

— Сильно, Укон, — кивнул Грэм. — Только теперь, надеюсь, прибило меня к месту…

— И то дело. Нечего бродяжничать-то, пора и ума набираться. Жениться вам надо, детишек завести…

Грэм вздохнул. Жениться… Ради чего же он вернулся сюда, как не ради женитьбы? Всю эту безумную аферу он затеял исключительно для того, чтобы было куда привести ему жену, и не как человеку без роду и племени, а как высокородному князю, который не считает денег. Не знал он только, выйдет что из его планов или нет.

— Хозяйство поднять, — продолжала Укон, живо собирая на стол. — А то дом, того и гляди, развалится. И земли в запустенье приходят без батюшки вашего. Княгиня-то старая совсем плоха стала, а княжна не может одна с двумя поместьями управляться.

— Посмотрим, Укон, — устало сказал Грэм. Не было у него никакого желания заниматься хозяйством. Но без этого — никуда… — А управляющего у княгини нет?

— Вроде бы есть, да толку от него никакого… да вы кушайте, кушайте, а то заговорились совсем!

Невольно улыбнувшись, Грэм подвинулся к столу. Да, Укон постаралась на славу и вытащила из закромов для непутевого нового хозяина все самое вкусное. Здесь было и мясо, и сыр, и колбаса, и свежий хлеб, и яблоки, а еще — кувшин с легким белым вином.

Приглашать его дважды не пришлось. При виде всего этого великолепия зверский голод прорезался в нем с новой силой, и Грэм с удовольствием принялся за еду.

— А вы, значит, в самом деле, решили насовсем остаться?

— Трудно говорить заранее, — отозвался Грэм. — Но хотелось бы насовсем.

— Хорошо бы, коли так…

Слова эти удивили, но и обрадовали Грэма — насколько он еще умел радоваться. Есть все же в доме хоть один человек, не считающий его появление злом. И что с того, что человек этот — повариха?

— Послушай, Укон, — вдруг проговорил он. — А скажи-ка мне, этот мальчик, Мэнни… давно он при конюшнях?

Укон явно смутилась.

— Да как сестрица-то ваша умерла, так княгиня и отдала его слугам. Мол, нечего ему с господскими детьми делать. Хотя какие тут господские дети?.. Только детишки старшей княжны и приезжали время от времени…

Годовалого ребенка — отдать слугам? Грэм не удивился бы, исходя такой приказ от Нинели, но княгиня… княгиня, несмотря на всю свою холодность по отношению к нему, казалась ему человеком не жестоким. Отдавать своего внука, словно какого-то щенка! Грэм зло скривился. Нет, он этого просто так не оставит…

— Где он сейчас? Знаешь? Спит уже?

— Да едва ли спит… — Укон совсем смутилась. Что-то тут было нечисто. — Раньше полуночи он почти никогда не ложится…

— Почему?

— Ну когда как… Когда мне помогает, дел-то много…

— И сейчас, я полагаю, тоже тебе помогает?

— Я велела ему отдраить один из котлов, — совсем убитым голосом ответила Укон. — Помните, тот, большой, медный? Он его и драит, поди, во дворе. Упрямый парнишка, ни за что спать не ляжет, пока не закончит.

— И будет сидеть до утра? — разозлился Грэм. — Нет, Укон, с сегодняшнего дня, — или, точнее, с сегодняшней ночи, — придется тебе поискать другого помощника. Мальчишка — мой племянник, и я хочу, чтобы с ним обращались соответствующе… Спасибо за ужин.