Сингапур - Геннадий Южаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Чтож делать… Вызывайте.
Верочка мгновенно набрала номер по телефону, благо аппарат находился у неё под рукой и, не положив трубку, начала курсанта поучать:
— Тоболин, учти… Когда приедет скорая, делай вид, что тебе очень больно. Стони как можно шибче. Вот увидишь, все получится.
Тоболин с ухмылкой на лице уточнил:
— Значит, придуриваться…
— Тоболин, ну о чем ты говоришь!
Она сделала вид, что сердится. Но через минуту напыщенность на ее лице заменилась присущей ей улыбкой.
61
Машина прикатила ровно через десять минут. Молоденькие студентки-практикантки во главе с врачихой, высокой сухощавой женщиной, волоча огромные носилки, шумно появились в госпитале училища.
— Где ваш больной? — Спросила врачиха, озираясь вокруг и оглядывая пустые койки. К кому были обращены ее слова, наверно, и сама не знала. Верочку она приняла за кого угодно, но только не за коллегу. А та же обиженно хмыкнула и горделиво повела носиком. Ущемленное самолюбие искало повода чтобы отомстить. Потому показывая пальчиком на сидящего у стола курсанта, не без ехидства сказала:
— Чего вы ищите! Он же перед вами.
Вся эта оригинальная сценка произошла потому, что Тоболин забыл о наставлениях Верочки и с любопытством глазел на столпившихся вокруг своей врачихи студенток. И тут его наконец прорвало. Скочерыжился в три погибели и давай стонать…Пока врачиха с высоты своего роста удивленно рассматривала курсанта, девушки сообразили что к чему. Схватили, уложили на носилки и бегом потащили в иашину. Верочка лишь успела им вдогонку помахать маленькой ручкой. Прощальные взмахи конечно же адресовались Тоболину, но он их так и не увидел.
Машина неслась с сумашедшей скоростью. А в это время практикантки, как могли, берегли курсанта, как нечто особенное, или будт-то ведро воды, которая могло расплескаться. А какие он слышал слова! Парнишечка, потерпи. Очень ли больно? Молодец! Еще немного и приедем…
Изнутри у него давило, мучала совесть за свое притворство и хотелось крикнуть: «Отстаньте от меня, девушки. Ничего уже у меня не болит!» И крикнул бы, но вспомнил о Верочке. Не хотелось её подводить.
62
В светлой, опрятной, шестиместной палате, куда под сопровождением пожилой няни явился Тоболин, находилось пять больных и он оказался шестым и единственным с апендицитом. Они в то время лежа на койках о чем-то негромко беседовали. Появление нового человека-это как газета с новостями. Поэтому разговорный шумок вмиг затих и все внимание ему. В первую очередь-спросить с какой болезнью прибыл, а потом уже расспросы, что нового на «воле». После того, как узнали, что у новичка апендицит, самый старший по возрасту, мужчина лет сорока, с гипсом на ноге, приподнял от подушки голову, сочувственно на него посмотрел. И думая, что новичка обрадует, сказал:
— Ааа, апендицит…так это чтооо… Раз, два и отхватят. Подумаешь, лишний кусок кишки…
Тоболин в то время в медицине имел очень скудные познания и поэтому никак по началу не мог понять: почему вдруг он лишний…И возможно бы и спросил, но тот же голос отбил такое желание:
— Парень, ты не волнуйся и не стой, а ложись в койку и отдохни.
Благодаря этому голосу, Тоболин теперь только понял, что няня давно уже его покинула, а сам он как истукан продолжает стоять и смотреть в одну точку. Послушавшись совету, он неторопливо стал укладываться в постель. Сосед, помоложе того с гипсом, неизвестно с какой болезнью, но толстый и с румяными пухлыми щеками, негромко ввел Тоболина в курс дела:
— Придет Розочка, так тебя и оформит.
То, что Розочка-имя медсетры, Тоболин не сомнеавлся. А что касается апендицита, так и в самом деле пришло странное чувство, что как будто бы в животе перекатывается какой-то уплотненный орган. И пока не открылась дверь в палату незаметно для больных пытался его нащупать рукой. Увидев вошедшую медсестру, от тут же, судорожно сдернул руку с живота.
Для первого раза она показалась ему…нет не Розочкой. Светлым божеством. И действительно, девушка брала не столько красотой, как больше той невидимой, излучающей энергией, в которой так нуждались больные.
Не сделав еще и шага, как на ее простом, но привлекательном лице, заиграла улыбка, свойственная добрым, открытым, бесхитростным натурам.
В палате наступило радостное затишье, затем нарушенное несколькими голосами:
— Здравствуй, Галочка!
Тоболин так и понял, что это та, самая Розочка. Но он пока не знал, что второе имя больные ей присвоили за ее постоянно румяные щёчки.
— Здравствуйте! — отвечала она певуче низким и мягким голосом.
И перво наперво поглядела на форточку окна. Она была открытой, а с улицы в палату задувал свежий, веселый, пахнущий цветами, весенний сквознячок.
Тоболин неожиданно встретил ее взгляд и почувствовал, появление этой девушки внесло в его существование какое-то новое, томительное и в то же время радостное образование, которое словами выразить невозможно.
Галя училась в медицинском институте. И так получилось, что в это время она проходила двухнедельную практику.
Всвязи с весенними отпусками в больнице всегда не хватало рядовых медицинских работников. Поэтому на должность медсестер, нянек принимали студентов. Тем было неплохо — попутно с практикой получать кое-какие деньги.
А через несколько минут после ее прихода, состоялось их знакомство.
63
Наступил день операции. Галя сопровождала Тоболина в операционную. Не спеша толкала перед собой каталку. Тоболин лежал под простынью и слушал ее голос:
— Операцию будет делать самый опытный хирург больницы. Валерия Алексеевна-кандидат наук. Все больные обычно просятся к ней. Говорят, у нее золотые руки.
— Пожилая? — спросил Тоболин.
— Что ты! Молодая! Ей тридцать пять. А какая красивая! Увидишь. Пальчики тонюсенькие. Как у куколки. Ими она работает так, что ничего не услышишь. А при несложных операциях, обычно шутит, напевает песенки. Двадцать минут и не станет твоего апендекса.
Тоболин впитывал в себя каждое её слово. Не сказать, чтобы уж очень страшился операции, однако, немного побаивался. И в свое утешение начал рисовать в голове образ кудесницы Валерии Алексеевны. А для полной ясности еще и поинтересовался:
— Галя, а фамилию её знаешь?
— Конечно. Все знают. Гердт.
— Немка что ли?
— Вот это мне не известно. Фамилия может быть по мужу…
В операционной две хирургические сестры, оказавшиеся на месте, положили Тоболина под фонари, глядящие с потолка словно огромные глаза необыкновенных чудовищ. Вошла третья сестра и негромко сказала;
— Валерия Алексеевна немного отдохнет. Сегодня у нее эта будет пятая операция.
После чего, все они кроме Гали покинули операционную.
Времени прошло немного. Стрекозой в операционную влетела Валерия Алексеевна, за ней следом и те три сестры. И пока она ворковала, Тоболин успел хорошо рассмотреть женщину. Невысока, изящна, идеальная фигурка, на лице сияет задорная улыбка. Большущие в поллица серые глазищи метнули взгляд на Тоболина.
— Всё готово, девочки? — голосом певчей птички пропела она.
Одна из медсестер ответила:
— Все, Валерия Алексеевна. Вот только сделаю укольчик.
Легким движением руки хирург подобрала на больном простынку, тонкими, прохладными пальчиками деликатно общупала живот. «Ну началось…»-не успел до конца осмыслить Тоболин происходящего, как почувствовал кусающую боль в брюшине от укола. Галя продолжала стоять возле его изголовья и обадривающе поглядывала на него. Однажды она даже наклонилась так низко над его лицом, что он почувствовал ее мягкие жаркие губы на своем лбу. Заметила ли это движение Валерия Алексеевна, то осталось тайной. А возможно и не обратила внимание, поскольку очень была занята. Свои действия она сопровождала легким разговором. Вдруг замолчала и на ее лице отразилось напряжение… В это время довольно приличная боль заставила Тоболина закрыть глаза. И где-то буквально через минуту, услыхал голос Валерии Алексеевны:
— Крепкий парень. Знаю, что больно, а терпит.
Он открыл глаза и сначала увидел над собой лицо Гали, а радостный голос хирурга возвестил об окончании операции.
— Ну вот все, девочки. Молодого человека можно увозить.
Тоболина поместили в палату для послеоперационников. К ней была приписана другая медсестра. Несмотря на это Галя его посещала ежедневно до самой выписки из больницы. Приносила крупные, пахучие яблоки, по одному за каждый раз и говорила, что после операции они очень полезны. И было совсем непонятно, где она их доставала. На дворе-то стояла весна, правда, уже уходящая.
Так, благодаря настойчивости Верочки, Тоболин нашел свою вторую половину.
