Серпухов. Последний рубеж. 49-я армия в битве за Москву. 1941 - Сергей Михеенков

1 января 1942 года в г. Высокиничи состоялся городской митинг, посвященный освобождению города от немецких оккупантов, на котором выступили представители рабочих, партизан и воинов дивизии. Рабочие предприятий горячо благодарили воинов советской армии и партизан за то, что они вложили много своего труда, мастерства для освобождения города и района от немецких захватчиков.

В этот же день весь советский народ и его Вооруженные силы слушали новогоднюю речь председателя Президиума Верховного совета СССР тов. Калинина М. И. Он сказал: «У нас ни в народе, ни в армии ни на одну минуту не было сомнения в том, что враг будет разбит. Новый год начинается при хороших перспективах. А значительной части фронта теснимый Красной армией враг отступает. Несколько дней назад Красная армия освободила от немецких оккупантов город Высокиничи».

С рубежа Овчинино, Угодский Завод 60-я стр. дивизия 4 января 1942 года была выведена в резерв Ставки и сосредоточилась в районе г. Серпухова. Штаб дивизии, тыловые части и учреждения были размещены в г. Серпухове. Стрелковые полки, специальные отделения в населенных пунктах в 10 километрах от города.

6 января 1942 года меня и начальника штаба вызвали в Генеральный штаб.

В 9 часов утра мы с начштадивом были приняты заместителем начальника Генерального штаба генералом А. М. Василевским, от которого получили выписку из директивы по укомплектованию дивизии. Александр Михайлович Василевский представил нас Маршалу Советского Союза Шапошникову Борису Михайловичу, который встретил нас очень приветливо.

В кабинете зам. начальника Главного оперативного управления генерал-майора т. Корпаносова мне стало известно, что укомплектование дивизии должно быть закончено 24 января, так как дивизия будет направлена на Орловское направление и в состав другого фронта.

Из Генерального штаба мы поехали в Главупраформ к армейскому комиссару второго ранга т. Щаденко Ефиму Афанасьевичу, который принял меня как бывшего подчиненного, слушателя Военной академии, в которой он был военным комиссаром. Он расспросил меня, где служил, где воевал, за что присвоено звание Героя Советского Союза. Тут же отдал распоряжение направить в нашу дивизию пополнение из г. Канаша. Написал командующим артиллерией, бронетанковых войск, чтобы нам выдали согласно расчетам артиллерийские, минометные системы, занаряженное количество автоматического и снайперского оружия. Начальнику тыла — принять дивизию на снабжение всеми видами довольствия. Командующему кавалерией — занарядить одну тысячу лошадей и к 16 января 1942 года направить в дивизию. После этих распоряжений Ефим Афанасьевич неожиданно спросил: «А почему дивизии несут такие большие потери?»

Я доложил, что до 4 ноября 1941 года дивизия вела боевые действия на широком фронте, дралась на подольском, серпуховском и тарусском направлениях, ежедневно по нескольку раз переходила в контратаки и отражала наступление противника, отступала от рубежа к рубежу и только 4 ноября перешла к стабильной устойчивой обороне в 38 км северо-западнее г. Серпухова. В результате проведенной большой работы по инженерному оборудованию полосы обороны потери сократились значительно. Сказал также, что иногда дивизии приходилось стоять против четырех дивизий противника.

Кроме указанных причин, назвал недостаточное внимание к проведению войсковой и других видов разведки. В заключение тов. Щаденко пожелал нам успехов и не забыл напомнить: «Надо воевать не числом, а умением». Я не утерпел и ответил: «Тов. армейский комиссар, вашим замечательным словам плохо следуют отдельные наши старые полководцы, которые требуют наносить таранные удары силой, а вот обходов, охватов и выходов в тыл врагу не организуют. Умение воевать не числом, а умением надо прививать сверху, а низы быстро перестроятся и будут умело и наверняка бить врага».

18 января прибыло пополнение. Все части были укомплектованы по штатам военного времени.

25 января из г. Серпухова был отправлен первый эшелон — мы направлялись на брянский фронт. Станциями разгрузки назначены ст. Чернь и ст. Выползово.

Бои севернее реки Протвы

Из истории 268-й пехотной дивизии вермахта, написанной выжившими в боях под Москвой осенью и зимой 1941 года[67].

268-я пехотная дивизия, несмотря на тяжелейшие условия марша, достигла автострады 15 ноября. При повторных наступлениях на Москву она должна была прикрывать правый фланг 4-й полевой армии.

Общее положение группы армий «Центр» к этому времени выглядело следующим образом. Первоначальное стремительное наступление на Москву остановилось в конце октября по всей линии Тула — Ока — Нара — Наро-Фоминск — Волжское водохранилище. Когда постоянный мороз снова сделал проезжими дороги и пути, — это произошло 16 ноября, — наше наступление, несмотря на все возникшие сложности, должно было возобновиться. Снабжение наших войск ухудшилось, ощущались значительные потери в людях и особенно в материальной части и вооружении.

Русскому командованию удалось достигнуть перелома в ходе боев, и этот перелом был достигнут прежде всего не силой оружия, а силой человеческого духа и стойкости русского солдата. Маршал Жуков[68] смог мастерски воспользоваться временем, которое подарила ему та оперативная пауза, которую вынуждены были взять мы. Свежие части и соединения прибыли с Дальнего Востока, а другие, которые избежали разгрома и немецкого пленения, были спешно переформированы.

Жуков ждал немецкого наступления с началом зимы. И правильно рассчитал, что танковые клинья «углом вперед» продолжат свои удары на флангах, в то время как пехотные части будут действовать в центре. Соответственно Жуков поставил полнокровные дивизии, прибывшие с Дальнего Востока, на фланги. 15 стрелковых дивизий, 3 кавалерийские дивизии, 8 танковых бригад, в составе которых насчитывалось 1700 танков, кроме того, их поддерживали 1500 самолетов. Многие стрелковые части не были полностью, согласно штату, обеспечены даже стрелковым оружием, не говоря уже о тяжелом, но зато они имели избыточное количество человеческого материала. Их задачей было: защищать каждую пядь земли, гасить наступательный порыв продвигающихся к Москве немецких соединений и частей.

Немецкий план наступления предусматривал глубокий прорыв на обоих флангах, в то время как центр (4-я армия) должен был вначале держаться в резерве, чтобы в случае успешного окружения начать наступать в центре.

16 ноября 1941 г., когда основная масса войск группы армий «Центр» снова перешла в наступление, 268-я пехотная дивизия на грузовиках была переброшена в направлении Трубино. Русские, атаковав правый фланг 4-й полевой армии, снова смогли прорваться на стыке XIII армейского корпуса (Фельбер) и XII армейского корпуса (Шрохт). 268-я пехотная дивизия не предназначалась для действий в этом районе. Но 16 ноября русские неизвестными силами захватили Овичинино, укрывшись в лесу западнее д. Макарово и д. Трояново. Именно после этого по настоянию командования XII армейского корпуса командование армии согласилось подчинить находившуюся на марше 268-ю пехотную дивизию. Прямо с марша 488-й пехотный полк был в срочном порядке переброшен в район Величково — Лыково — Угодка — Стрелковка. Полк прибыл в назначенный район до 22.00 и закрепился на восточных окраинах местности, уплотнив таким образом части находившихся здесь четырех дивизий.

17.11.41. 488-му полку пришлось столкнуться с русскими партизанами. На пехотный батальон 19-й танковой дивизии, который следовал от Черной Грязи в направлении на Грибовку, и на санитарную машину 137-й пехотной дивизии с 25 ранеными, следовавшими в обратном направлении, напали русские партизаны. Утром около 1200 м юго-восточнее д. Черная Грязь произошел скоротечный бой и наша сторона понесла большие потери. 488-й пехотный полк получил приказ зачистить лесные массивы к северу от дороги. Результат зачистки был ничтожным. То же самое произошло и 18.11.41.

17.11.41. дивизия вместе с 488-м пехотным полком закрепилась на линии Черная Грязь — Лыково и вывела 468-й пехотный полк в район Н. Слобода.

Во второй половине дня 17.11.41 XIII армейский корпус запросил сообщить о состоянии дивизии. Доклад командира дивизии поверг штаб корпуса в уныние. Командование корпуса рассчитывало на отдохнувшую, полностью укомплектованную и боеспособную дивизию. Состояние же 268-й было иным.

Лейтенант Шнабель в своем дневнике записал о визите в штаб корпуса следующее: «17.11 во второй половине дня поездка с майором Шпицером в XIII арм. корпус. Там мы получили любопытные разъяснения о положении дел. Обстановка на фронте XIII армейского корпуса было очень напряженной. Подчиненные штабу корпуса дивизии (260-я, 17-я, 52-я) располагают незначительным боевым составом, который меньше нашей дивизии. Русские здесь ввели в бой большое количество танков, артиллерии, минометов (ракетные установки „катюши“), являются закаленными азиатскими частями. Они снова и снова атакуют наши линии. Местность с обширными лесными массивами обещает и нам большие трудности. Дивизии предстоит выполнять нелегкую задачу. Положение очень напоминает бои на Ельнинской дуге. 18.11 во второй половине дня русские снова прорвались в расположение корпуса. У 260-й пехотной дивизии положение под Малеевом и у Кременок оказалось неясным. Поэтому 488-й пех. полк вместе с танковым подразделением 268-й пехотной дивизии получил приказ немедленно выдвинуться в расположение 260-й и сосредоточиться в В. Вязовне. Вперед был послан пехотный батальон. До 17.00 батальон на машинах прибыл в расположение 260 пехотной дивизии. Основная часть 488-го пех. полка с частью танков к полуночи достигла района Высокиничи. К этому времени 268-я пехотная дивизия уже получила приказ штаба корпуса занять к 21.11.41 г. рубеж Кременки — Малеево — Сенятино и сменить находящиеся здесь части 260-й пехотной и 137-й пехотной дивизий».