Охотники за луной - Екатерина Азарова

– Дождь, – зачем-то сказала я странно охрипшим голосом.

Сефер улыбнулся, окончательно распустил мне волосы, играя прядями, а потом снова подхватил на руки, придерживая за бедра и вынуждая обхватить его ногами, прижал спиной к стене. Томительно-медленно погладил плечи, слегка сжал грудь, поднялся выше, обхватив лицо ладонями, и… поцеловал – сильно, яростно, сводя с ума и ловя полувсхлип-полустон, слетевший с моих губ, своими. Я зарылась пальцами в его волосах, одновременно прогибаясь и подставляя под жадные губы шею и грудь, притягивая к себе еще сильнее, заставляя обнимать еще жестче, отбросив нежность, и вжимать в стену до боли в спине. Целовала и сама, кусала и тут же нежно проводила языком, слизывая выступившие капли крови, смешанные с дождевой водой. Я настолько сильно сжала ногами его бедра, что у меня заболели мышцы, и, забыв обо всем, судорожно пыталась извернуться, чтобы расстегнуть рубашку и добраться до его тела, не разомкнув при этом тесных объятий. И мне почти удалось это, когда я в очередной раз запрокинула голову вверх, переводя дыхание…

К счастью, вода, лившаяся с небес плотной завесой, на этот раз не дала мне снова впасть в состояние безумия, сохранив ясность ума и вернув в реальность.

Да что со мной происходит? Я веду себя как последняя шлюха. В проулке, с незнакомцем, пусть меня и тянет к нему неимоверно, но я же не животное в период течки, чтобы вот так… забыв про все – гордость, достоинство, честь, не помня себя от страсти…

– Отпусти, – потребовала я, уворачиваясь от вездесущих губ.

– Никогда, – хрипло сообщил он и снова обжег поцелуями.

– Пожалуйста, – еле сохраняя способность разумно мыслить, попросила я, понимая, что еще немного – и сама не захочу, чтобы он останавливался. – Не так… не здесь… я не могу так…

Почти рычание в ответ, а руки так сильно стиснули мое тело, что почти наверняка останутся синяки, но… все-таки отпустил, аккуратно поставив на мостовую.

Ноги дрожали, отказываясь держать меня в вертикальном положении, и я снова уцепилась за его плечи, сохраняя равновесие.

А потом он надел на меня куртку, так пахнувшую полынью, солью и им. Привлек к себе, уткнулся носом в волосы, а руки снова скользнули вниз по спине.

– Отпусти меня, – тихо попросила я, отталкивая его и пятясь назад, чтобы как можно сильнее увеличить расстояние между нами, в надежде избавиться от наваждения.

– Я не могу, – покачал он головой, – и не хочу.

И тут раздался леденящий душу вой, от которого душа моя замерла, словно в нее посмотрела сама богиня смерти.

Вместе с водой, охлаждавшей мое пылающее тело и приносящей ясность ума, я вдруг поняла, что произойдет дальше, так же отчетливо, как вспомнила слова Тима. Мне следует избегать воды, ибо она нейтрализует воздействие крема, скрывающего мой запах от волков.

И теперь у меня самая настоящая проблема.

Словно во сне, я медленно повернулась в ту сторону, откуда раздался вой. Чуткий слух уловил цокот копыт, мужские голоса, обменивающиеся короткими репликами, и фырканье лошадей. Волки двигались бесшумно, но ветер бросил мне в лицо новую порцию ароматов, и я отчетливо почувствовала запах шерсти. Мокрой шерсти, противно пахнувшей дикими псами.

По телу пробежал озноб, причем дождь только его усиливал. Меня самым натуральным образом затрясло, а голову охватил жар.

Провела рукой по лбу, убирая прилипшие пряди волос и смахивая воду. Посмотрела на Сефера, затравленно и испуганно, ясно понимая, что ловушка почти захлопнулась и я самолично вошла в клетку. Все, всему конец! Безответственная дура – вот я кто. Хотела флирта, посмеяться в лицо опасности? Думала, что можно вечно ходить по грани и никогда не соскользнуть вниз? Получи все и в избытке.

– Кто ты? – неожиданно растягивая слова, повторил свой вопрос Сефер.

Быстро взглянула на него и задрожала еще сильнее, а в унисон – снова раздался волчий вой. И опять слова застряли в горле комком, и все, что я могла сделать, это затравленно обернуться в сторону доносившихся звуков.

– Беглая? Преступница?

И что ему ответить? На первый вопрос – ответ отрицательный, а вот на второй – положительный.

– Я… – начала и запнулась.

– Тебе вынесли приговор, а ты сбежала? – На лице Сефера появилась целая палитра выражений, от старательно гасимой страсти до злости.

– Я никогда не была в залах суда, – прошептала я, понимая, что не смогу соврать ему.

Хотелось говорить только правду, хотя всего один вопрос, заданный напрямую, и я не только закрыла бы свою клетку на замок, но и выкинула ключ.

– Ты не шлюха и не убийца, – уверенно припечатал Сефер.

– Нет, – и снова шепот вместо нормальной речи.

– Воровка?

– Нет. Прошу, – перебила я его, пока он не зашел в своих догадках слишком близко. А провести параллель тогда не составит никакого труда. – Не строй предположений. Просто отпусти.

– Ты знаешь, кто я? – спросил он, вытаскивая из расстегнутого ворота рубашки длинную цепочку, на которой красовались три кулона: до боли знакомый камень Сааяры, «ловец» и символ Ворга.

– Да… – Взгляд словно приклеился к одному из даров богини.

– Тогда знаешь, что я стою на охране интересов Антарии и обязан задержать любого, на кого указали стражи. Но «ловец» не реагирует на тебя. – Сефер пристально всмотрелся в амулет. – А значит, в розыск тебя не объявляли. Хотя стражей ты боишься…

– Поверь, моя вина не столь велика, как можно предположить.

– Расскажи, – потребовал он, – пока стражи еще не успели найти нас. Ведь ты до ужаса боишься их, а они близко. Думаю, появятся минут через пятнадцать. Волки уже взяли след, слышу по их голосам.

– Стражей все боятся.

– Только те, кому есть что скрывать.

– У каждого есть секреты.

– Не уводи разговор в сторону. Я спросил, кто ты? Хотя… можешь не придумывать новую ложь! Я вполне могу соединить разрозненные части в единое целое…

– Маркус, сдав меня, ты мимоходом уничтожишь слишком много близких мне людей. Я могу все объяснить, оправдаться, если тебе больше нравится такое слово, но не сейчас.

– Хорошо. Отпущу. – Не успела я выдохнуть с облегчением, как он продолжил: – Завтра. Ты придешь сюда завтра, в это же время.

– Я приду, обещаю.

– Знаю. Иначе не отпустил бы. Но хочу гарантий, поэтому сделаем так…

Сефер резко шагнул ко мне, притянул к себе собственническим жестом и поцеловал. Поцеловал так, что у меня снова подкосились ноги, и я упала бы, если бы не сильные руки, державшие меня на весу. Огонь, опаливший губы до боли, заставил гореть все лицо, в висках бешено застучало молоточками предчувствие большой такой проблемы, но сердце, которое просто сошло с ума, как незадолго до этого отключило сознание напрочь. Вместо того чтобы, воспользовавшись разрешением, бежать со всех ног, я обняла Сефера за шею, запустила пальчики в коротко остриженные волосы и, застонав от смеси боли и желания, что было сил притянула его еще крепче.

– Моя дикая девочка, – прошептал он, разрывая поцелуй и ловя напоследок мой недовольный стон, – ты возненавидишь меня, ибо принуждение тебя раздражает. Я чувствую, но терять, а потом безуспешно искать еще раз не собираюсь. Запомни, завтра, здесь, в то же самое время.

– Или…

– Ты знаешь про печать Ворга?

Я кивнула. Еще бы я о ней не знала! Маячок, который может установить маг, поклоняющийся богу войны. Клеймо, позволяющее найти любого, на кого оно поставлено, вне зависимости от расстояния. Недаром «ловцы» разрабатывали, видоизменив именно это заклинание и заключив живой огонь в кристаллы берилла…

– Она на тебе. И если ты завтра не придешь, я сам найду тебя. А пока лети, птичка, насладись синью небес. До завтрашнего вечера я не стану активировать печать.

Я коснулась пылающих губ и поняла, что все-таки умудрилась запереть клетку на засов и снова недооценила противника. Птичка… Какое чудное сравнение. Какая разница, что дверца в клетке открыта, если подрезаны крылья и на лапку надето кольцо, к которому привязали цепочку. Дали возможность взлететь к небесам, но с улыбкой напомнили, что в любой момент дернут за эту ниточку и вернут к хозяину, дабы услаждала его слух своим пением. А в моем случае – телом. Воистину боги играют с нами в свои игры, порой весьма жестокие. Да, теперь все вставало на свои места, и я не могла себе простить того, что не увидела истину, лежащую на поверхности. Сефер был магом. Магом, которому я собственноручно позволила заклеймить меня следящим заклинанием.

Теперь понятно, почему он так быстро взял под контроль не только порт, но и гвардию Антарии. Стражи всегда поклонялись богу войны, и когда их возглавил не только воин, но и маг, такой же последователь Ворга, как и они сами, то с радостью принесли ему клятву верности. Сефер уверенно держал в собственных руках все нити управления Антарией, и, пожалуй, теперь даже сам наместник ему не указ. И что же делать мне?