Маленькое личико - Софи Ханна

Пруст покачал головой:

– Сперва парятся, потом в ледяную воду?

– Считается, что полезно для кровообращения.

– А джакузи – это когда сидишь в теплой воде с пузырьками?

Чарли кивнула:

– Отлично расслабляет.

Пруст поглядел на Саймона:

– Вы увлекаетесь этими глупостями, Уотерхаус?

Чарли, как всегда, подмывало ответить за Саймона. Однако она удержалась. Нечего бросаться на амбразуру, это не ее парень. Пусть отбивается сам, как и все остальные.

– Нет, сэр, – четко отрапортовал Саймон.

– Очень хорошо.

Саймон так и не ответил на вопрос, заданный в «Уотерфронте», а Чарли не решилась больше спрашивать. Может, она все выдумала от обиды? Пожалуй, нет. Чем придирчивее она пересматривала свои подозрения, тем больше в них укреплялась: все сходится. На ее памяти у Саймона никогда не было подружки, он ни разу не упоминал о былых интрижках или серьезных связях. Селлерс с Гиббсом всегда говорили, что Саймон, вероятно, асексуал – вроде комика Стивена Фрая или Моррисси[33].

Нет, он точно девственник. Боится секса, чтобы не обнаружить свою неопытность. Поэтому-то он сбежал тогда у Селлерса и никем не может увлечься. Пропавшая без вести Элис Фэнкорт для него идеальный объект. Какие бы чувства Саймон к ней ни питал, все останется лишь в мечтах. «Если бы я внезапно исчезла, возможно, он и в меня бы влюбился». Тут Чарли вспомнила о своем решении не думать о Саймоне, когда нужно сосредоточиться на работе.

– Сэр, если бы у нас был ордер… – начала она.

– Увы, сержант, вы меня не убедили. То, что Бир сидел в одной лоханке с Вивьен Фэнкорт, вероятно, обычное совпадение. Селлерс с Гиббсом снова допросили его. Он по-прежнему утверждает, что убил Лору Крайер. Зачем ему на себя наговаривать?

– Боится, что прибавят срок, – предположила Чарли. – Его не погладят по головке за то, что ввел правосудие в заблуждение ради смягчения приговора. А может, на волю выйти страшится. Кое-кто из его бывших покровителей теперь с радостью пустит ему кровь.

– Похоже, Биру чем-то дорога память о Лоре Крайер, – заговорил Саймон, стараясь выиграть время. – Он явно к ней неравнодушен. У меня сложилось впечатление, что парень нафантазировал какую-то… связь с ней. Может, ему кажется, что если признается, что не убивал, то и связь эта разорвется.

Пруст фыркнул:

– Глубоко копаете, Уотерхаус. Тонкий психологизм. Слушайте, в тайнике, которым, как мы знаем, пользовался Бир, найден нож, и, по мнению экспертов, им вполне могла быть убита Лора Крайер.

Чарли открыла рот, но Пруст жестом остановил ее.

– Даже если вы правы и Лору убили сами Фэнкорты, подставив затем Бира, вероятность что-то найти в «Вязах» спустя столько лет ничтожна.

– Некоторые убийцы хранят сувениры, – заметила Чарли. – Особенно если преступление совершено по личным мотивам и жертва для них что-то значила.

Казалось, Пруст внезапно воодушевился.

– Не забивайте мне мозги всякой ерундой, – резко отрубил он. – Допросите Фэнкортов, заставьте их расколоться. Почему вам первым делом приходят в голову комбинации, требующие времени и денег, которых у нас нет?

«Ну, понеслась, – подумал Саймон. – Еще одна оратория Снеговика».

– Вы хоть знаете, что за адская у меня работа? Кто-то из вас имеет хотя бы малейшее представление? Ну так я вам расскажу. Каждый день я прихожу на службу со списком заданий, не законченных вчера. Не успеваю я взяться за первый пункт, как на меня сыплются новые: писанина, бумаги, разные придурки создают проблемы на ровном месте… кому-то необходимо меня увидеть и поговорить… – Инспектор даже поморщился от удивительной низости людей, которым такое приходит в голову. – Вот что такое работа инспектора полиции! Это все равно что пытаться удержать поток, прорвавший плотину. Утром прихожу с одним списком, а вечером у меня новый – еще длиннее прежнего. Но по крайней мере один пункт я сегодня вычеркну: Мэнди Бакли.

Чарли подняла глаза, выжидая, что Пруст скажет дальше.

– Мы немного подождем, и, надеюсь, она объявится. Увы, сержант, я кое с кем посовещался, и общее мнение таково, что дальнейшие расходы в этом направлении неоправданны. Вряд ли у нас есть причины в чем-либо ее подозревать.

Чарли не могла с этим согласиться. «Становлюсь такой же упертой, как Саймон», – недовольно подумала она.

Прокашлявшись, Саймон подался вперед:

– Сэр, Чарли, я вам кое-чего не сказал.

Снеговик застонал:

– Уотерхаус, меня сейчас парализует. Что у вас там еще? Если вы о чем-то не доложили, можно поговорить об этом на дисциплинарной комиссии. Я слушаю.

Саймон почувствовал, как Чарли прожигает его взглядом.

– Школа Стэнли Сиджуика, где учится Феликс Фэнкорт. Элис говорила, что Вивьен записала туда Флоренс еще до рождения. Столько желающих, что можно и опоздать. Там очередь на годы вперед: у девочек и у мальчиков.

– Ну и?… – подстегнул его Пруст. – Тут полиция, а не Оффстед[34]. К чему вы клоните?

– Отец Лоры Крайер сообщил, что сразу после гибели его дочери Вивьен забрала Феликса из сада и устроила в Сиджуик. Но как это у нее получилось, если Феликс не стоял в очереди? Свободных мест там никогда нет. Вот если бы мальчик уже был в списке… Но тогда откуда Вивьен знала, что сама будет устраивать внука в школу?

– Мать твою, – тихо ругнулась Чарли.

Мозг Саймона не переставал ее изумлять. Ничего-то он не упускает.

– Я предположил, что Вивьен записала Феликса заранее, и решил выяснить когда. Возможно, она долгие годы вынашивала планы убийства. Но с другой стороны, Вивьен могла зарегистрировать мальчика еще до рождения – так же, как и Флоренс. Надеясь, что Лора это оценит и согласится. Но в таком случае, если бы к оговоренному сроку Феликс не поступил в школу, его место занял бы другой ребенок.

– Да, там не держат бронь, – согласилась Чарли.

Пруст молча водил пальцем по краю кружки.

– Сегодня утром я позвонил в Сиджуик, – продолжил Саймон. – Вивьен действительно записала Феликса до его рождения. Он должен был поступить в детский сад в сентябре 1999-го. Мальчику было два года. Ребенка берут, если в текущем учебном году ему исполняется три.

– Так рано? – перебил Пруст. – Мои дети оставались дома почти до пяти.

«Могу поспорить, что сидел с ними не ты, – подумала Чарли. – Это твоя Лиззи возилась с детьми, соскребая с ковров растоптанные ириски».

Саймон пропустил замечание инспектора мимо ушей.

– В сентябре 1999-го Феликс в школу не пошел. Лора была еще жива, и у нее не было ни малейшего желания отдавать сына в Сиджуик. Но, несмотря на пропущенную очередь, место никому не отдали.

– Как это? – Пруст нахмурился.

– Почему? – спросила Чарли.

– Да потому, что с того самого дня Вивьен Фэнкорт исправно платила за обучение Феликса. Очевидно, она убедила директора, что раз место оплачивается, то принадлежит ее внуку. А в ноябре Вивьен сообщила школьному секретарю Салли Хант, что Феликс обязательно начнет посещать Сиджуик в январе 2001-го, с начала полугодия. Лору убили в декабре 2000-го.

Саймон шумно выдохнул. С них двоих пока хватит – пусть думают, что он выложил все.

– О как! – Чарли покачала головой. – Она еще за год знала, что убьет Лору, причем точно знала когда. Но зачем так долго ждала?

Саймон пожал плечами:

– Может, не так уж и долго для подготовки убийства. У нее ведь это впервые, и нужно было созреть морально. Ну и пожалуй, какое-то приятное предвкушение. Наверное, на редких свиданиях с внуком Вивьен втайне злорадствовала.

Пруст хлопнул ладонями по столу:

– Я уже сказал: допросите Вивьен Фэнкорт. Расколите ее. Предъявите доказательства, и она сама принесет вам сумочку убитой. Если, конечно, ее сохранила. Я думаю, вы справитесь за пять минут.

– Не скажите, сэр, – возразила Чарли. – Вы ее не видели.

Снеговик никогда ни с кем не встречался. Иной раз Чарли думала, что об окружающем мире он знает только из разговоров с ней да с женой Лиззи.

– Вивьен Фэнкорт не спасует ни перед кем – даже передо мной и Уотерхаусом. – Она обернулась к Саймону за поддержкой: – Та к ведь?

Тот пожал плечами: поживем – увидим. Они пока еще не обвиняли Вивьен в убийстве и оговоре невиновного.

– Да ладно, ты же знаешь эту Фэнкортиху. Она считает нас парой несмышленых птенцов.

«Ты же знаешь эту Фэнкортиху» – где-то он слышал недавно эту фразу или очень похожую. Тогда она сразу показалась ему странной, только вот он не помнил, кто, о ком и в связи с чем ее произнес. Саймон напряг память, пытаясь освежить воспоминания.

Чарли нетерпеливо похлопала себя по коленям:

– Сэр, я тут подумала…

– Насчет полотенец?

– Нет.

– Рад слышать.

– Сэр, вы же примерно ровесник Вивьен Фэнкорт, да к тому же старший офицер. Она думает, что легко совладает со мной и Саймоном: ведь мы намного моложе. Но вот если приедете вы… Не в обиду вам будь сказано, сэр, вы умеете как следует припугнуть, если захотите.