Я и мои истинные - Яна Арская

— А местным оборотницам ты тоже задаешь такие вопросы? Очнись! Здесь потомство оставляют, чтобы оно смогло закалиться. И неужели, единственное, что тебя сейчас волнует — это инфантильные оборотни-переростки?

Фиралис за моим плечом тихо кашлянул, напоминая держать эмоции под контролем. Я выдохнула. Прав. Как всегда прав.

— Угадала, меня волнуют не только брошенные братья. В отличие от меня, обычной писательницы, ты ученая и могла бы изменить жизнь к лучшему: продвинуть медицину и науку вперед, улучшить образование. Твои навыки и познания уникальны! — в доказательство своих слов обвела шатер руками. — Ты лучше меня, умнее меня, старше и опытнее… Я… Я просто не понимаю!

— Ах, вот оно что. Ты у меня голубая идеалистка, детка, — за бедром молодой женщины мелькнул хищный хвост львицы. — Думаешь, им это нужно? Хотели бы избавиться от дискриминации низкоранговых оборотней, высокой смертности детей и самок, давно бы придумали выход. Например, разрешили оборотницам укреплять свое тело, вместо того чтобы прятать их по домам. Но им приятнее угасающая стабильность. Нет, София, я не обязана спасать чужаков. Особенно, когда на кону наше благополучие.

— Благополучие, — повторила я тягуче. Вот оно, краеугольный камень этой словесной битвы. — Свобода и благополучие. А они как-то связанны с тем, что один из твоих сыновей странно похож на Шиасада?

Вот мы и добрались до главного вопроса.

— Какая внимательная девочка, — Моя мать похлопала кончиками пальцев, выражая одобрение. — Лишь в одном не угадала — Логос не мой сын. Я уже лет тридцать избегаю путей, по которым ползает этот разваливающийся ублюдок. А вот Шисси, — прозвище Шиасада звучало неожиданно мило, хоть и источало ядовитую насмешку, — продолжает наступать на одни и те же грабли. Ты ведь знаешь главный закон Багрота?

— Только в общих чертах.

— Кровь королей священна. Никому из подвластных безумному льву кланов не придет в голову пытаться убить его. Это табу для всех… кроме другого Шиасада. Поэтому за женщинами в королевском гареме ведется постоянная слежка — они ни в коем случае не должны зачать наследника раньше времени. И если такое все же происходит, с беременной не церемонятся.

— Ее казнят?

Хотя можно и не спрашивать, все читалось по лицу. Сплюнув на землю, Тиамат ухмыльнулась:

— Дряхлый лев всегда боится появления льва молодого. Особенно этот лев. Я спасла мать Логоса, когда она пыталась скрыться в пустыне от преследователей. Роды были тяжелыми. Но результат того стоил.

— Так вот почему он ищет твое логово. Он знает, что…

— … когда сын вырастет, он бросит вызов и убьет своего тирана-отца. А война с Шаа — отличный шанс ослабить его власть. Возможно, даже не придется пачкать руки. Мы просто зайдем в столицу Багтал — и все склоняться перед нами.

Я покачала головой.

— Нет. Перед тобой. Ведь ты владычица-мать единственного наследника, что боготворит тебя.

— Перед нами. Я никогда не забывала о тебе, — Она попробовала взять мои руки в свои, поймать взгляд. — Багрот станет моим. А Шаа — столь полюбившаяся тебе — твоей. Война ослабит всех, надо только выждать время. Соглашайся. Забудь о Земле, о старых привычках. Ты моя дочь, и в тебе течет та же густая кровь!

Странное оледенение овладело мной. Словно по венам, ставшими вмиг весенними реками, понеслись обломки льдин.

Погибнут тысячи. Сотни тысяч.

Как она — умная, почти гениальная женщина — этого не понимает?

— Не смотри на меня так, — в черных зрачках матери зажглась злая искра. — Думаешь, я не понимаю, сколь высока цена? Но так надо. Зачем, по-твоему, я стремилась получить черного дракона? Чтобы не стать постельной игрушкой вновь. Но даже самый грозный хищник не вечен, и на его место придет другой…

— И только ради этого параноидального страха ты разрушила столько жизней? Боже!

На наши крики прибежали мужчины. Один из них приблизился к Тиамат, бормоча утешающие слова, а в следующую секунду упал от мощного удара в челюсть. Разъяренно зашипев, она оттолкнула любовников и обернулась ко мне. Глаза сверкали, словно расплавленное золото.

— Знаешь, почему у меня нет дочерей кроме тебя? — голос ее был обманчиво ласков. — В гареме короля хорошо следят за женской фертильностью. А я была его любимицей, музой. Его одержимостью. Каждую ночь наполняла страсть, за которую кто-то должен был платить… — вкрадчивая трель резко сорвалась на визг. — Шиасад пичкал меня дрянью для бесплодия несколько лет подряд!!

Каждое последующее слово сопровождалось ударом о металлический стол, на котором лежали останки оборотня.

— Это. Не. Паранойя! Это жизнь! И я раскрою твои глаза, заставлю тебя повзрослеть, даже если придется держать тебя взаперти целую вечность!

— Госпожа, вам лучше уйти, — вклинился Фиралис, кладя ладонь мне на плечо и оттягивая прочь от яростной Тиамат. Та медленно опустила веки и проронила севшим голосом:

— Павлин прав. Уходи. Мне нужно… да, мне нужно освежиться. А тебе, сокровище, стоит подумать над моими словами. Если ты, конечно, еще рвешься к своей «семье».

43. Глава про воровство, похищение и побег

— Простите, но я не уверен в своих силах…

— Не упрямься! В прошлый раз отлично получилось!

— Это иное.

Фиралис проявлял удивительную сноровку, сохраняя безразличность статуи и при этом умудряясь уклоняться от непрерывных попыток его раздеть. Я шумно выдохнула носом, утерла взмокший лоб. Нет, так не пойдет.

— Прости, но это наш единственный шанс сбежать. Других вариантов нет.

— И все же, — неожиданно наложник запнулся, — так поступать неправильно. Я могу сразиться за нужную вещь в честном бою, если угодно.

— Уверен, что бой будет честным? Или что он будет вообще? Пойми, меня Тиамат в любом случае не накажет, а вот тебя разгневанные самцы могут загрызть насмерть!

— Только если их будет больше десяти за один раз.

— Ну что за упрямец! Просто подыграй мне. Улыбнись, станцуй и намекни на продолжение. Надо лишь заставить ее снять браслет, хоть на минутку — и дело в шляпе! Никакого интима, обещаю… Я не брошу тебя там, Фир.

Под конец он все же сдался.

Я привела себя в порядок.