До последнего звонка - Бен Элтон

— Кэти Сандерс оставила сообщение пять месяцев назад. За две недели до убийства Тэтум, — заметила Наташа.

Ньюсон взял ручку и листок бумаги и прочертил две колонки, озаглавленные «жертва» и «жертва жертвы». Под первым заголовком он поместил имена тех, кого убили недавно, а напротив вписал имена жертв, которые они нашли в Интернете.

— Господи, как же трудно было Кэти Сандерс, — сказала Наташа.

— Кто-то явно так подумал и, чтобы восстановить «справедливость», решил, что нужно сделать Энджи Тэтум заячью губу и приклеить веки, чтобы не закрывались, и заставить ее непрерывно любоваться этим до самой смерти.

— Ты думаешь, Кэти Сандерс к этому причастна?

— Конечно, причастна, но какую роль жертвы жертв играют в убийствах, я сказать не могу. Может, это сделал один из них? Или все вместе?

— Может быть, они собрались все вместе и наняли киллера.

— Но как они могли найти друг друга? Неужели кто-то намеренно выискивал такие истории в огромных архивах Friends Reunited?

— У них десять миллионов членов.

— Ладно. Давай посмотрим Фарру Портер. В какой школе она была в 1989 году?

— В 1989-м?

— «Любовь и поцелуи», помнишь? Первая запись Дани Миног. Австралийская няня слышала эту песню в квартире на Онслоу-Гарденс.

Ньюсон был прав насчет «Кто есть кто?». Им сразу же сообщили, что перед поступлением в Кембриджский университет Фарра Портер ходила в одну из самых дорогих школ для девочек в стране. Вооруженные этой информацией, они очень быстро нашли на школьном сайте сообщение Аннабель Шеннон. Аннабель жила в одной комнате с Фаррой Портер, и это совпадение превратило ее школьные годы в один сплошной кошмар.

«Ты была такая красивая, да? И сейчас такая же, ухаживаешь за собой. Меня тошнит каждый раз, когда я включаю новости и вижу, как ты там заливаешься соловьем. Я хочу кричать: „ВРЕШЬ! ВРЕШЬ! ВРЕШЬ!“ Потому что я знаю тебя, Фарра. Я знаю, что ты самая настоящая злобная жестокая сука и расистка. Ты превратила в полный кошмар мою жизнь и жизнь других девочек, которые были бедными, приезжими или хоть чем-то отличались от нормы. Я была именно такой девочкой, — бедной, приезжей, мало того — я приехала по стипендии из Ирландской Республики, и я проклинаю тот день, когда мои родители решили, что будет настоящим благословением отправить меня куда-нибудь, где я смогу найти защиту и покровительство таких, как ты. Какие у меня были шансы? Бледная, веснушчатая рыжая башка с ирландских болот. И ты, со светлыми волосами и карибским загаром! Ты сделала мои рыжие волосы и веснушки предметом издевательства всей школы, так? Все девочки должны были участвовать в травле, или ты включала их в состав изгоев. До конца своей жизни не забуду, какие муки мне причинял этот чертов цвет. Белая кожа и рыжие волосы. Ты просто заставила МЕНЯ их возненавидеть! Как будто это моя вина! Я пыталась загорать в каникулы, но обгорала и покрывалась волдырями. Самое ужасное начиналось, когда нужно было принимать душ и перед сном. Когда мне приходилось раздеваться под градом твоих насмешек! Ты почти каждую ночь прятала мою ночную рубашку. Я помню, как стояла одна, голая и беспомощная, посреди своры твоих подруг, и как вы измывались надо мной. Я помню, что тебя больше всего бесили и приводили в восторг мои рыжие волосы на лобке, да, Фарра? Твоей излюбленной шуткой было притвориться, что нашла мои волоски на куске мыла, и тогда ты швыряла мыло мне в голову и делала вид что тебя тошнит от этой мерзости.

Я надеюсь, что ты подохнешь, Фарра Портер. Надеюсь, ты умрешь медленной и мучительной смертью. А пока я сделаю все, что смогу, чтобы уничтожить твою карьеру. Я уже несколько раз пыталась заинтересовать журналистов историями о том, какая ты была в школе, но пока они отказывались это печатать, опасаясь твоих адвокатов. Именно поэтому я решила разместить это сообщение на сайте. Возможно, его прочитает кто-нибудь из влиятельных людей. Кто-нибудь из твоих одноклассниц, пробившихся к власти, прочитают его и вспомнят. Вспомнят со стыдом, что не могли тебя остановить. Тогда они не осмеливались противостоять твоему ужасному насилию, но возможно, сейчас захотят. Они восстанут и заклеймят тебя как злобную суку, какой ты и являешься. Восстанут и спасут жителей Фулема от выбора самой ядовитой гадюки, которая разрушила жизнь человека».

— Черт, — сказала Наташа, когда они дочитали письмо Аннабель Шеннон. — Теперь мы знаем, что означал лобковый волос на куске мыла в душевой Портер.

— Да. Еще одна маленькая деталь. Кажется, наш убийца их очень любит.

— Когда читаешь такое, начинаешь верить, что эта женщина и правда заслужила все это, — добавила Наташа.

— Никого нельзя вымачивать в кислоте, что бы этот человек ни натворил в школе. — Ньюсон вытащил ручку и приписал «Аннабель Шеннон (рыжая)» в колонку «жертвы жертв» напротив имени Фарры Портер.

Было уже поздно, и Ньюсон с Наташей решили, что на сегодня достаточно. Утром они проверят записи о мичмане Спенсере и Нейле Брэдшоу.

— Думаю, тебе нужно торопиться, — сказал Ньюсон. — Пожалуйста, передай Лансу мои извинения за то, что посягнул на его время.

— Он меня бросил, — ответила Наташа. — Когда ты позвонил мне и вызвал на место убийства Кристины, он сказал, что я никуда не поеду. Он сказал, что я не обязана…

— В этом он прав.

— И что, если я его люблю, я пошлю тебя куда подальше.

— Понятно. А ты этого не сделала.

— Нет, я поехала на работу, а он сказал, что я ненормальная трудоголичка и что не имеет смысла продолжать наши отношения, потому что я все время все порчу, и нам нужно расстаться. Я согласилась.

— Поскольку ты не послала меня куда подальше, это значит, что ты его не любишь?

— Глупость, конечно, люблю. Он мой парень.

— Уже нет.

— Да, ты прав.

— Он вернется.

— Нет. То есть если он вернется, я отправлю его обратно. Я нарушила договоренность. Мы решили, что нужно прилагать больше усилий для сохранения наших отношений, и первые же выходные после этого я провожу на работе.

— Мы идем по следу серийного убийцы.

— Ланса это не интересует. Я подвела его.

У Наташи зазвонил телефон. Это был Ланс.

— Конечно, я постараюсь, — сказала она в трубку. — Я обещаю… Хорошо, как хочешь. Китайскую? Индийскую? Хорошо, я куплю индийскую. Увидимся. Я тебя люблю. — Она убрала телефон в сумку и повернулась к Ньюсону. — Не смотри на меня так. Я думаю, мы оба должны стараться работать над нашими отношениями.

— Он это сказал?

— В общем, да. — Наташа встала и пошла к двери, но на полпути остановилась. — Эд? Я насчет того, что ты использовал мое имя в качестве пароля. Это так мило. То есть ты именно это хотел сказать? Своего рода комплимент?

— Да, можно сказать и так. Но, разумеется, ты не должна была об этом знать.

— Понятно. Хорошо. Ладно, пока.

После того как Наташа ушла, Ньюсон сел и задумался. Один аспект дела интриговал его и не давал покоя больше остальных: поразительное ощущение, что он знал убийцу. Конечно, он с уверенностью утверждал, что не имел отношения к мотивам убийцы, что серия убийств возникла абсолютно независимо от него и что, без сомнения, ответ на все вопросы лежал на сайте поиска одноклассников. Но на самом деле ему было все труднее убедить в этом себя. Он снова прослушал сообщение Кристины на автоответчике, записанное, возможно, за несколько минут до ее смерти. «Сейча-а-ас, посмотрю в глазок… Ух ты! Вот это сюрприз! Слушай, Эд, я тебе та-а-акое расскажу. Теперь тебе точно придется ко мне заглянуть! Мне нужно идти… Пока-а!»

Просто невероятно, но, кто бы ни стоял у двери Кристины, пока она звонила Ньюсону, он этого человека знал. И этот кто-то ее убил. Промежуток времени был определенно слишком короткий для второго посетителя, тем более что этот кто-то представлял особый интерес для Кристины и соответственно вряд ли бы ушел слишком быстро.

Ньюсон знал того, за кем охотится.

Ньюсон в сотый раз прослушал сообщение Кристины, погружаясь в пучину вины и грусти. Мог ли он как-нибудь спасти ее? Он просто дурак, он мог бы догадаться, в чем дело, и крикнуть в трубку: «Не открывай дверь!» Но он ведь слушал сообщение в записи. Кричать было некому. К тому времени, как Ньюсон прослушал сообщение, Кристина была мертва, и ее ничто не могло спасти. И откуда ему было знать? Только смерть Кристины и то, как она погибла, раскрыли ему глаза. Если бы убийца по случайному совпадению не выбрал сообщение Хелен как сигнал к действию, Ньюсон по-прежнему бродил бы в потемках. Значит, все к лучшему? Может быть, нужно таким образом обосновать и оправдать ее смерть?

Нет. Несмотря на все попытки, Ньюсон не мог этого сделать. Старая подруга была мертва, убита человеком, за которым он охотится. Кристина Копперфильд, вечная болтушка, которую заставили замолчать. Она умолкла навсегда после нескольких фраз, которые Ньюсон знал наизусть и которые навсегда останутся в его памяти.