Исследование Апокалипсиса - Юрий Миранович Антонян

Наделение человека душой не поставило человека над всеми животными, которых он считал равными себе или даже превосходящими его. Он стал над животным миром тогда, когда понял, что его возможности несравненно выше тех, которыми обладают любые представители этого мира.

Вызывает сомнение позиция Юнга, что требование христианского таинства крещения означает поворотный пункт, имеющий огромное значение в духовном развитии человечества. Крещение наделяет человека реальной душой; это делает не частный, магический, баптистский обряд крещения, а сама идея крещения, которая извлекает человека из архаичной тождественности с миром и превращает его в существо, превосходящее мир. То, что человечество достигло высоты этой идеи, является в самом глубоком смысле крещением и рождением духовного, неприродного человека.

Во-первых, идея души появилась намного раньше обряда крещения. Во-вторых, этот обряд означает нечто иное, а не наделение человека душой: это знак приобщения данного человека к определенной религиозной культуре. Обряды приобщения существуют и в других религиях, например в иудаизме и исламе. В-третьих, если следовать утверждениям Юнга, то выходит, что все нехристиане являются существами, которые не превосходят мир и их никак нельзя отнести к духовным, неприродным людям. Другое дело, что церковь внушает: обряд крещения превращает человека в существо особое, превосходящее всех тех, кто не подвергся этому обряду, наделяет его душой, которая, в свою очередь, обеспечивает ему бессмертие. Но это уже относится к религиозной мифологии. Нелишне заметить, что так учит не только христианство, но и другие религии.

О. Шпенглер писал, что скорее удастся с помощью скальпеля и кислоты разложить бетховенскую тему, чем средствами абстрактного мышления — душу. Вслед за этим он предпринял небезынтересную попытку разложить, т. е. понять, объяснить, исследовать душу, причем теми же средствами абстрактного мышления. Очень важной представляется его мысль, что для человека, поскольку он не только живет и ощущает, но и, наблюдая, примечает, душа — это образ, происходящий из всецело изначального опыта жизни и смерти. Действительно, только наблюдая, переживая, оценивая жизнь и смерть, человек пришел к пониманию необходимости души, при этом ни тогда, в начале пути, ни в современном мире не отдавая себе должного отчета в настоящих функциях души, этого самого главного врачевателя человечества. Между тем душа неимоверно расширила пределы своих владений, став синонимом духовной жизни личности и ее психологии, ее «Я», внутреннего космоса, участвуя в измерении ценностных ориентаций, уровня этического и даже эстетического развития, комплексного отношения к окружающему миру и самому себе. Душа давно стала поэтической категорией.

Душа имеет свои границы, о них частично говорилось выше, но она, в сущности, бесконечна, став, если перейти на социологический уровень, очень важным фактором цивилизации. Однако образ души, в каких бы ипостасях он ни выступал в социальном мире, изначально, в своей основе и сути есть прежде всего бессознательная надежда человека на продолжение жизни после смерти. В дальнейшем, возможно, в необозримом будущем, когда такое восприятие может быть исчерпано, за ней останутся те социальные и психологические функции, которыми она уже прочно владеет. Однако я думаю, что исследованная функция души никогда не будет отменена.

Изначальный образ души един, к какой бы культуре он ни принадлежал и какие бы обязанности на него ни возлагались, но как раз это единство дает основание относить его к области религиозных мифологий. Разумеется, этот изначальный образ в разных культурах чем-то обязательно отличается, иначе не может быть, но функциональное мифологическое его единство этим не колеблется. А вот если взять душу как социально-психологическое понятие, здесь различия в культурах столь сильны, что не бросаются в глаза разве что только совершенному профану. Каждый век отражает в своем философском или психологическом зеркале собственное понимание души, но уже не как явления религиозной мифологии. Здесь горизонты души неисчерпаемы.

4. Конец света и воскресение

Основная тема Апокалипсиса — грядущий конец света, воскресение умерших и Страшный суд. Вслед за этим наступает принципиально новый мир, где уже нет места несправедливости, страданиям и смерти. Это — небесный Иерусалим, учение о нем в тех или иных формах и вариантах было известно и некоторым другим древним религиям, что совсем не удивительно, поскольку человечество верило и продолжает непоколебимо и истово верить в спасительную надежду, что смерть не означает конец всего, а лишь начало новой и гораздо лучшей жизни.

Однако уже во времена раннего христианства появились сомнения в том, что совершится второе пришествие и Страшный суд. В частности, эти сомнения нашли отражение во Втором послании Петра: «…в последние дни явят наглые наглые ругатели, поступающие по собственным своим похотям, и говорящие: «где обетование пришествия Его? Ибо с тех пор, как стали умирать отцы, от начала творения, все остается так же» (II Петр., 3:3-4). Петр объясняет, что земля и небеса сберегаются на день суда и погибель нечестивых человеков, но у Бога один день как тысяча лет, и тысяча лет как один день. Столь неопределенный ответ стал классической формулой неоспоримой возможности Бога поступать так и тогда, как и когда он сочтет необходимым. Человек никак не мог не только повлиять на ускорение наступления желаемых событий, но даже не способен, не может, не должен знать, когда они свершаться, что вполне логично.

Вообще в христианстве нет единого и ясного представления о том, наступит ли царство Христа раньше конца мира или еще до этого конца. Так, нельзя однозначно толковать слова апостола Павла (I Кор.) о том, что Спаситель предаст Яхве царство, как несомненное указание на то, что царство Христа будет предшествовать концу мира. В Апокалипсисе же эти два глобальных события сливаются, наступление царства бога-сына достаточно близко, сразу же после падения Римской империи. Только мученики воскреснут в этот период, всех остальных мертвецов это не коснется, тем самым мученичество находило оправдание и вознаграждение. Все остальные должны были воскреснуть после окончательной победы над сатаной.

Загробная жизнь, в которой уже не будет смерти, — одна из важнейших тем Апокалипсиса. В центре этой жизни, конечно, Яхве и Христос, которые творят суд. Описание мест, где будет существовать человек после смерти, составлено так, как будто это делал очевидец. Условия жизни в том мире самые прекрасные, но они только для тех, кто предан единственно верным и истинным божеством («Написаны у Агнца в книге жизни»). Что касается всех других, их судьба, судя по Апокалипсису, будет более чем печальней, пощады им ожидать не придется, и христианское милосердие здесь никак не представлено. Более того, угрозы в адрес нарушителей, отступников и т. д. раздаются даже