Ворона для Царя (СИ) - Попова Елена

Я взглянула на себя в зеркало и быстренько поправила волосы, застегнула серую олимпийку, затем расстегнула, решила, что она не очень смотрится с трикотажными шортами и вовсе сняла ее с себя, оставшись в белой футболке с Леонардо Ди Каприо. Напоследок заплела хвостик.

- Люська, ну ты где застряла? – крикнула из прихожей мама.  – Сейчас суп закипит! 

Еще никогда не было так волнительно выходить из своей комнаты. Сердце быстро колотилось, ладошки вспотели. Я вот-вот увижу его. Открыла дверь и робкими шажками прошла по коридору.

- Привет, - послышалось за спиной.

Я обернулась и увидела Макса стоящего с полотенцем в руках на пороге ванной комнаты. Кажется, он пытался понять мое настроение, смотрел на меня виновато, что ли.

- Привет, Максим, - улыбнулась я.

Он выдохнул, как будто мое доброжелательное «привет» было для него чем-то очень прекрасным.

- Там, на крыше…

- Я знаю, - перебила его. – Сторож мне все рассказал.

- Слава бо… Сторожу! Я боялся, что ты решишь, будто бы я нарочно запер тебя там, - он повесил на крючок полотенце, вышел из ванной и подошел ко мне так близко, что я почувствовала на своем лице его мятное дыхание. – Мне нужно многое тебе рассказать, - прошептал он. – Давай расставим все точки.

- Людка! – я вздрогнула от маминого голоса, и мы с Максом хором засмеялись.

- Сначала суп, – ответила я и порхнула на кухню на невидимых крыльях, которые внезапно выросли за спиной.

Мы сидели за столом: я, мама, рядом с ней Жорик, напротив меня Макс. Мама с Жорой без конца говорили о чем-то, я даже не пыталась вникнуть в их темы, переглядывалась с Максимом. А потом, когда я потянулась за куском хлеба одновременно с ним, и наши руки коснулись, за столом резко воцарилась тишина. Мы слишком долго брали хлеб, и мама с Жорой это заметили. Жора нарочно кашлянул, мама заулыбалась.

Когда все пообедали, Максим ушел в душ, мама побежала одеваться, Жора отправился прогревать машину.

Примерно через десять минут мама вышла из квартиры, и почти сразу в дверь моей комнаты тихонько постучали.

- Можно?

- А в прошлый раз ты не спрашивал разрешения, - усмехнулась я. - Входи уже.

Он скромно сел на край кровати. А я все никак не могла привыкнуть видеть его таким робким, скромным. От дерзкого мальчишки не осталось ни следа.

- Прикольная футболка, - глядя на Гуфи из мультика, сказала я, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.

- Фосфорная картинка. Светится в темноте, - как-то не очень весело сказал он.

- Круто, - улыбнулась я.

- Ладно… Попытка номер два, - глубоко вздохнул Макс, достал из кармана маленькую фотографию и подал ее мне.

* * *

Он рассказал мне свою историю, и я поняла, что знала только маленькую часть его жизни. Пережила вместе с ним все ужасы, а в некоторых моментах и вовсе узнавала себя. У нас с ним бесконечное множество сходств, и даже сейчас, мало того, что мы оказались в одной квартире, так еще и у обоих забинтованы правые ноги.

- Ты, наверное, потом сильно пожалела, что бросилась спасать своего друга, да? – спросил Макс.

Я подумала несколько секунд.

- Нет. Сейчас я понимаю, что если бы ничего этого не случилось, то, наверное, я так и осталась бы тенью, передвигающейся по школе. Продолжала бы получать тычки от мамы и терпеть насмешки одноклассников. Я бы не обзавелась подругами и не почувствовала себя нужной, и уж точно не поехала бы в Москву на концерт против маминой воли, - усмехнулась я.

- И не познакомилась бы с Шаманом, да? – улыбаясь, хитро взглянул на меня Макс.

- Да, - пожала плечами я.

- Ты его любила? – неожиданно спросил он.

Мне понадобилось немного времени, прежде чем ответить на этот вопрос. Когда я встречалась с Костей, я исписала любовными признаниями с десяток страниц в своем дневнике, и тогда думала, что любила. А теперь даже не знаю, что это было за чувство.

- Любила, любила… - вздохнул Макс. – Прости, но я читал твой дневник.

Я в ответ промолчала.

- А ты любил когда-нибудь?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Людей?

Он спросил так, словно я задала глупейший вопрос.

- Ну, конечно! – засмеялась я.

- Кроме отца никого, - он резко поднял на меня глаза. – А что такое любовь? Вот ты знаешь?

- Не уверена, - пожала плечами я.

- Что ты чувствовала, когда встречалась с Шаманом? – его вопросы как будто выстреливали в меня.

- Поговорим о моих чувствах к нему? – усмехнулась я. – Мне кажется, это не самая лучшая тема для разговора.

- И все-таки? – настаивал он. – Просвети меня, - Макс снял сланцы, забрался на кровать с ногами и облокотился на спинку. - Мне правда интересно, что чувствует человек, когда влюбляется.

- Хорошо, если тебе так интересно, то… - задумалась я, не зная с чего и начать. Обняла подушку и устроилась поудобнее. - Жизнь без любви, это как лето без солнца, как зима без снега, как пустыня без песка. Вроде… ты жив, ты здоров, но чего-то не хватает для счастья. Каждый день как день сурка, всё одинаково. А когда влюбляешься, то всё вокруг начинает обретать другие очертания, серая улица заиграет яркими красками, грустная музыка ни за что не вгонит тебя в депрессию, ты не можешь есть, спать…

- Всё, понял! - резко оборвал Макс.

Его что, задело? Почему он так нервно дергает ногой? И брови свел к переносице. Он же сам завел этот разговор.

- Я же говорю, что ты его любила, - усмехнулся Макс.

Так это была проверка? Хм… Какой хитрый. И что он вообще прицепился к Шаману? Ведь наши отношения в прошлом.

- А для тебя что такое любовь? – продолжила я эту тему.

- Не знаю… Может быть, как море, - едва заметно улыбнулся он. – Я ни разу не был на море. Видел его только на картинках. Хочется быстрее добраться до него и окунуться с головой. Нырнуть как можно глубже, почувствовать его, насладиться им сполна, оттолкнуться от дна и вынырнуть лишь для того, чтобы набрать воздуха. И снова погрузиться в нее с головой… - он кашлянул и поправил себя. – То есть в него. В море.

На несколько секунд в комнате повисла тишина. Я поняла, что речь шла не о море, несмотря на то, что он вскоре туда отправится, – ему хочется уйти с головой в любовь.

- Кстати, я тут случайно услышала ваш разговор… Вы собираетесь уехать на море?

Максим явно не ожидал такого вопроса и резко изменился в лице.

- Да, собираемся, - ответил так, как будто в чем-то провинился.

- А моя мама в курсе?

Макс, не поднимая на меня глаза, вздохнул и помотал головой.

- Получается, вы просто решили перекантоваться до выпускного в нашей квартире, так?

- Получается, так…

- Не думай, я не собираюсь это рассказывать маме. У нас с ней не настолько теплые отношения. И мне, если честно, плевать, что твой отец бросит ее. Нисколько не жалко.

Мне жалко, что через каких-то два с половиной месяца ты уедешь очень далеко. И мы, возможно, больше никогда не увидимся…

Почему-то подумала я в эту секунду.

- А если бы бандиты не отняли у твоего отца квартиру, то вы бы остались?

- Да даже не в бандитах дело… - Максим расслабленно откинулся на спинку кровати и пристально смотрел на меня несколько секунд. - Сейчас я бы остался по другой причине, - он сказал это так тихо, как будто случайно произнес вслух. – Ты писала в дневнике, что когда у твоей мамы рушилась личная жизнь, доставалось тебе. Получается, когда мой отец ее бросит, то… она снова будет отрываться на тебе?

- Все нормально. Теперь я могу постоять за себя, - печально улыбнулась я. – Зато исполнится твоя мечта – уедешь подальше от матери и сестры, - постаралась бодро сказать я, а сама подумала: где бы достать такой чемодан, в котором я смогу уместиться, чтобы поехать вместе с ним.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Глупые мысли, конечно. Просто мой мозг уже начал выдумывать всякую ерунду, несмотря на то, что он уедет еще только через три месяца.

- Слушай, все хотел спросить, что с твоими обоями? – Макс задумчиво смотрел на стену возле кровати. - Вижу, торчит кусок гитары, а вон там голова Земфиры… А на том постере кто? Это же клетчатые юбки татушек?