Их «заказали» в кафе - Инна Тронина

Еле удерживая сознание, Ольга наклонилась над крепко спящим бригадиром, задрала штанину на его правой ноге — здесь он укол, возможно, и вовсе не заметит. Прицелилась и уже хотела вонзить иглу, как вдруг за её спиной что-то скрипнуло. Ольга оглянулась и замерла — из раскрытого шкафа беззвучно выпрыгнул какой-то очень знакомый мужчина. В руке он держал раскрытое удостоверение, где была наклеена фотография. Это лицо Оля видела совсем недавно, буквально только что. И в то же время знала, что встречается с этим человеком впервые. И почему он в шкафу?..

— Не двигаться, всем оставаться на своих местах! — сказал он и сунул красную книжечку Ольге под нос. — Московский уголовный розыск, майор Тураев. До сих пор вы знали меня как Марата Чигиринова. Очень прошу вас вести себя спокойно. Тогда всё будет хорошо.

Ольга так и держала шприц в руке — бросать его на пол уже не было смысла — ведь туда набрана её кровь. И от отпечатков пальцев тоже не откажешься. Значит, это была ловушка? И Марат, которого на самом деле зовут Артур, здесь её не охранял, а выпасал, чтобы в нужный момент схватить на месте преступления?..

Тураев выдернул из кармана куртки свисток, открыл дверь, дунул в него, и тотчас же в номер ворвались два милиционера, Лидия и ещё один «челнок» Коля. Последних пригласили, видимо, в качестве понятых. Оба были одетые и совершенно трезвые, как будто заранее знали, что придётся присутствовать при задержании. Последней в номер вбежала, задыхаясь, девица в белом халате и сразу склонилась над распростёртым на полу Краснянским.

— Осторожнее, шприц не заденьте, — предупредил Артур, пряча удостоверение в карман. — В нём — кровь больной СПИДом женщины. Вот этой самой — Ольги Андриановны Луговцовой. А Степан Гавриилович Старшинов, который согласился поработать во время этой поездки бригадиром, нуждается в срочной медицинской помощи. Скорее всего, Ольга Андриановна использовала клофелин. Возможно, и какой-то другой лекарственный препарат. Именно за это она отбывала наказание, а вовсе не за кражу носильных вещей из раздевалок в поликлиниках и школах. Клофелинщица по кличке Лужёная широко известна в определённых кругах. Странно, что Кормилица приняла её к себе в кафе — она ведь до сих пор предпочитала несудимых…

— Меня послал Магомед!

Ольга обеими руками держала стакан, то и дело отпивая из него тёплую кипячёную воду. Совсем недавно её привели в сознание, сунув под нос склянку с нашатырным спиртом — от переутомления и нервного потрясения задержанная упала в обморок.

— Серафима Ивановна ничего не знала. Всё то, о чём вы говорите, делали Гаджиев и Манилов…

Старшинова на носилках перетащили в медпункт. Сейчас с ним занималась спешно вызванная в гостиницу бригада «скорой помощи» — Луговцова на клофелин не поскупилась. Правда, Тураев за Степана особенно не беспокоился — знал, что в конечном итоге всё будет в порядке. Счастье, что Ольга не успела уколоть его заражённой иглой — иначе в семье Старшиновых случилась бы ещё одна трагедия.

Мать Степана Елена оказалась инфицированной, но сыновья пока не пострадали. Не хватало ещё, чтобы ради поимки этой сучки Степа пожертвовал здоровьем и жизнью! Но всё уже позади, и можно расслабиться.

— И давно они этим занимаются? — осведомился Тураев.

— Я точно не знаю. Но когда меня приняли в кафе, уже посылали больных к определённым людям. А потом больные пропадали.

Ольга сидела напротив Артура на утлой гостиничной койке, сгорбленная и несчастная. Она была всё в том же шёлковом костюме, но уже измятом и испачканном, как будто Ольгу валяли по полу и вытирали ноги об её одежду. Пепельные волосы повисли сосульками. Французская дорогая косметика, раскиснув от слёз, изуродовала симпатичное личико.

Тураев только побрился, но создавалось впечатление, что он снял грим — от Марата Чигиринова не осталось и следа. Теперь Луговцова поняла, почему её «фонарик» прятал глаза под козырьком кепки — такой взгляд, цепкий и холодный, мог быть только у мента или у бандита. Простой инженеришка из подмосковного городка Чехова не мог смотреть, проникая какой-то невидимой, парализующей энергией в душу и в сердце.

— Ты много знаешь таких случаев? Имена пострадавших можешь назвать?

— Про Вальку Черенкову из Питера слухи ходили. Её туда к клиенту отправляли. Потом у Вальки на съёмной квартире в Крещение компашка собралась. Вальку замочили и старуху-хозяйку тоже. Чтобы скрыть следы, квартиру подожгли. Я тогда подумала, что и со мной так же будет…

— Уже не будет, — утешил Луговцову Тураев. — Ты под нашей защитой. Поэтому ничего не бойся и рассказывай про всех.

— Илона Имшенник в нашем клубе работала. Её ещё осенью задушили. Перед этим напоили, как следует. Ей какого-то дядю крутого заказали. Он застрелился, когда узнал, что болен. А Валькин от того же самого насмерть угорел. Бармена нашего, Серёжку Вербицкого, клиентка застрелила на вызове. Как раз та, заказанная. Но у нас все думали, что это Магомед ликвидировал его как свидетеля. Кстати, я от него и заразилась, — стыдливо потупилась Оля. — В Южную Корею вместе ездили, в тур. Вербицкий мне даже помолвочное кольцо подарил.

Ольга показала золотую проволочку с микроскопическим бриллиантиком на безымянном пальце правой руки.

— Ну, и до кучи презентовал ВИЧ-инфекцию. Когда я об этом узнала, он привёл меня в то кафе, где сам работал. Не бросил, хотя я этого ждала. Замолвил словечко, и меня оформили официанткой. По документам все мы были здоровы, имели санкнижки. Но на самом деле о моей болезни в заведении знали. А куда мне было податься? Он спидных люди шарахаются, вы знаете. Выбирать не приходилось. Кто пригреет, к тем и ластимся…

Артур поднялся со стула, подошёл к окну, за которым пронзительно голубело чужое небо. «Челноки» уже таскали тюки на китайском берегу Амура, словно ночью в гостинице ничего не произошло. О том, что Ольга Луговцова задержана, в Москве ещё не знали — там крепко спали. Разница во времени угнетала и Ольгу, и Артура. Оба едва сдерживали зевоту.

— Наталью Швец знаешь? — спросил майор немного погодя.

— Естественно. Она в Волгограде массажисткой работала, потом прикатила в Москву. Устроилась в эротический салон, где всем телом елозила по клиентам. Один из них снял Наташку на ночь, как водится. Оказалось, был заразный. Кормилица её тоже приютила. Не гнать же, говорила, несчастных, они тоже кушать хотят. Устроила её в свой салон восточной медицины. Потом сказали, что Наташка покончила с собой — вроде бы траванулась. Почему это произошло, никто толком не знает. Она незадолго перед тем от нас в гадалки ушла…

— Кого ещё можешь вспомнить?

Артур расхаживал по номеру, и Оля неотступно следила за ним, широко распахнул глаза-вишни. Всё-таки они ещё вчера вместе страдали в шумном китайском городе, и там были друг другу как родные. К тому же Оля прекрасно знала, что на воле ей не жить. Задание не выполнила, к тому же знает очень много — тянуть с ликвидацией Магомед не станет.

— Я сама на дело ходила, — чуть помедлив, призналась Луговцова.

— И осталась в живых?! — изумился Тураев. — Ну, Ольга, придётся тебе в любом случае от нас ни на шаг не отходить. Сейчас ты позвонишь в Москву и скажешь, что задание выполнено. Раньше времени беспокоиться Гаджиеву ни к чему, а то возьмёт и сбежит. Найти-то его мы найдём, но слишком много времени потеряем. Прежде всего, ответь — на какое дело ходила и когда.

Артур закурил длинную тонкую трубку — один из экспонатов своей коллекции. Хотел предложить Оле сигареты, но та замотала головой.

— Не куришь? Молодец, завидую.

— Раньше смолила, потом врачи запретили. Пообещали, что из-за этого дольше проживу. А Валька Черенкова, когда её негр заразил, так и не смогла бросить. И Илона с Натальей — то же самое…

Ольга взяла с кровати казённое одеяло и закуталась в него, забыв о своём прекрасном костюме.

— А на дело я ещё той весной ходила, в девяносто восьмом. Страшные люди Магомед и Валерий, ничего святого для них нет. Манилов раньше работал в милиции и занимался борьбой с проституцией. А на самом деле вымогал взятки с «мамок» и «сутиков». Поделил все тротуары на своей территории. За право встать, к примеру, на Тверской требовал жирный кусок. А если не платили, сразу автобус с омоновцами пригонял, и никакой работы всё равно не получалось. Всю ночь девчонки писали объяснительные, а потом ещё на «субботниках» внеплановых молотили. Поэтому с Валерой никто не хотел связываться.

Оля прищуренными глазами следила за струйкой дыма, текущей из трубки Тураева, и тихонечко лязгала зубами от озноба.

— Много разных пакостей делал Валера. Бывало, что по его просьбе Мага убийц к неугодным посылал. За Кольцевой, у нас шептались, целое кладбище есть. Но я его показать не могу. Наверное, кто-то лучше знает, где именно они трупы зарывали. Только я знаю наверняка, что это — не сказки, а правда.