Ведьма и инквизитор - Надежда Юрьевна Волгина

пока не догадалась, что кричала женщина и прямо под распахнутым окном, возле которого и стояла кровать. Каково же было её изумление, когда выглянула в окно – Дора колотила какую-то девушку. В буквальном смысле колотила, обеими руками по спине, голове, плечам… куда попадала. Жертва её была из обычных людей, как догадалась Нария. Девушка согнулась в три погибели, приглушенно плакала, но терпела побои. Временами вскрикивала, и именно эти вскрики разбудили Нарию.

- Дора, прекрати! Что ты делаешь?! – свесилась Нария с окна и даже успела перехватить занесенную для очередного удара руку соседки по комнате.

- Тебе-то что? – отдуваясь, поинтересовалась Дора. – Эта дрянь заслужила.

- И чем же? – почувствовала Нария, как закипает в ней злость от одного вида соседки. Если она так устала бить, то можно представить, как чувствует себя жертва. Она ведь даже сдачи дать не имеет права, как догадывалась Нария.

- Не твое дело! Если бью, значит, есть за что, - презрительно фыркнула Дора. И презрение её сейчас относилось не к избиваемой девушке, а к Нарии, должно быть. – Она рабыня. Захочу – и вовсе убью!

Вот тут Нарии стало совсем не по себе. Это ж какие нравы должны царить в клане, если ведьма позволяет себе такое пусть даже на словах?

- Кажется, ты её уже достаточно наказала, - постаралась сказать Нария спокойно.

- Убирайся отсюда! – оттолкнула Дора девушку. Та не удержалась и упала, но с заплаканного лица на Нарию с благодарностью смотрели её глаза. И Нария узнала в ней ту девушку, с которой не так давно разговаривала.

Заметила взгляд и Дора, за что больно пнула девушку в бочину. На это уже Нария не могла смотреть, борясь с омерзением. Она отвернулась от окна, успев заметить, как убегает прочь от Доры рабыня.

- А ты на работу не собираешься разве? – вошла Дора в комнату.

Смотреть на неё Нарии по-прежнему не хотелось, но пришлось это сделать.

- А мне ещё не дали никакой работы, - честно призналась она, хоть и не понимала, почему Дору это так интересует. И тон у неё такой… не самый приятный. И смотрит на неё, словно хочет взглядом уколоть. Откуда столько неприязни? – терялась в догадках Нария. Впрочем, почти сразу и получила ответ на невысказанные вопросы.

- Ты в клане уже несколько дней и не занимаешься ничем полезным? И низший уровень миновала почему-то. Как-то всё это странно, не находишь? – недобро разглядывала её Дора.

- Про здешние нравы мне ничего не известно, - пожала плечами Нария.

Отчасти она была согласна с соседкой по комнате. Не привыкла как-то бездельничать. Да и время за работой летит быстрее, а на глупости всякие его не остается. Она бы и рада была работе, но вот уже пару дней про неё словно все забыли. Даже Люринда больше не появлялась. И нигде Нария не видела девочку, когда гуляла по территории клана.

- Так могла бы поинтересоваться, - фыркнула Дора. – Не у самой наиверховнейшей, конечно, но хоть у её верной помощницы. А то так и врагов себе тут недолго нажить, все всё видят.

На что это она намекает? – мелькнула в голове Нарии мысль, но оформиться не успела. Раздался какой-то шум, как будто били чем-то тяжелым по металлической пластине. И каждый удар разносился по лагерю гулом.

- Что это? – посмотрела Нария на Дору.

- Общий сбор на площади, что же ещё, - сварливо отозвалась та. – Поторапливайся. Не явишься вовремя – накажут.

А вовремя должно быть – это сразу же, судя по скорости, с которой Дора выскочила из комнаты. Нария тоже не стала мешкать – быстро натянула на себя платье, собрала в хвост волосы и поспешила на площадь.

Небольшая круглая площадка уже почти вся была заполнена ведьмами. Разных возрастов и сословий, если судить по одежде. И ведьмы всё продолжали стекаться со всех сторон, пока места на площади не осталось совсем. Нария даже подивилась такому количеству. Обитало в клане ведьм гораздо больше, чем ей показалось сначала.

Небольшой пьедестал с двумя креслами пока еще пустовал, но почти сразу же на него поднялись Магда и Ланира. И та, и другая вели за собой рабов, удерживая в руках по толстой цепи. Снова Нария едва сдержала дрожь отвращения, видя настолько нечеловеческое обращение. И если раба Магды она уже раньше видела, то Ланира с цепью в руке и шествующий за ней красивый статный мужчина с безвольно опущенной головой вызвали в душе приступ разочарования. Почему-то Нарии казалось, что Ланира другая. Что же получается – что и она такая же как наиверховнейшая?

Ведьмы притихли, пока Магда с Ланирой занимали свои места, а рабы опускались на колени возле их кресел. О том, как чувствуют себя последние, Нария старалась не думать. Да и вскоре внимание её было отвлечено. Две девушки (рабыни) с трудом затаскивали на пьедестал еще одно кресло. Не успела Нария подумать, для кого же оно, как среди ведьм наметилось возбуждение и шевеление. Они расступались, делясь на две половины. Кого-то пропускали, освобождали проход. И стоило Нарии только увидеть, кому именно оказывалось такое почтение, как она едва сдержала возглас отвращения.

По проходу медленно шли две дряхлые старухи. Одна держала под руку другую – более тучную. Но не это настолько сильно поразило Нарию, а то, какими уродливыми показались ей эти старухи. Никогда прежде она не видела таких старых и страшных ведьм. Не думала, что они вообще существуют. Ведь какая ведьма доживала до старости в этом суровом и несправедливом к ним мире?

Та, что показалась Нарии страшнее другой, заняла то самое кресло, которое принесли рабыни. Вторая же старуха уселась прямо на дощатый настил пьедестала у ног первой.

Все собравшиеся на площади ведьмы притихли. Казалось, пролети муха, её станет слышно. Но даже мухи, видно, боялись уродливой ведьмы.

Магда показалась Нарии ещё красивее, чем раньше. Она восседала в кресле как самая настоящая королева. Впрочем, таковой её все в клане и считали, недаром же называли наиверховнейшей. Или она сама себе придумала такой титул? И несмотря на внешнюю красоту смотреть на неё было не то чтобы неприятно, а скорее больно. Что-то было в этой ведьме такого, чего Нария никак не могла понять. И смотреть она предпочитала на Ланиру, лицо которой не выражало ровным счетом ничего. Казалось, что ничего её не интересует, но почему-то Нария не сомневалось,